В самом центре второго по величине города Сербии между кирпичными зданиями на ухоженной улице расположилась большая синагога.
40-метровый центральный купол и фасад из потускневшего желтого кирпича, а также еврейская школа и офисы по обеим сторонам — все это превратило комплекс из трех зданий в обязательную для посещения туристическую достопримечательность, а во внутреннем дворе установлены многоязычные панели, рассказывающие об истории еврейской общины этого региона.
Синагога была построена в начале XX века с расчетом на 950 прихожан. Но, как и город в целом, здание явно переживает не лучшие времена.
До Второй мировой войны в Нови-Саде проживало около 60 тыс. человек, из которых 4,3 тыс. были евреями — около 7% всего населения. Большинство из них были зажиточными торговцами, юристами, врачами и профессорами. Уровень их благосостояния отразился в роскошной синагоге, построенной в 1906-1909 гг. по проекту архитектора Липота Баумхорна, в творчестве которого заметно влияние стиля модерн.
Современная еврейская община города, едва не уничтоженная Холокостом и балканскими войнами 1990-х годов, опасается за свое будущее, поскольку ее члены разъезжаются за границу. В Нови-Саде осталось всего 640 евреев, остальные ищут свое будущее в Израиле или странах, предоставляющих больше экономических возможностей.
«Мы открываем наш шул только на Йом Кипур, — говорит Ладислав Трейер, заместитель председателя Федерации еврейских общин Сербии. — На шабат мы собираем от шести до десяти человек, может быть, 15, но меньше половины из них мужчины, поэтому мы не можем создать миньян». Трейер провел восемь лет в Израиле, служил в ЦАХАЛе. «Даже в Белграде, где евреев значительно больше, раввину не всегда удается собрать миньян. И никто здесь не соблюдает кошер. Кошерное мясо здесь не купишь», — сетует он.
Нови-Сад был процветающим центром еврейской жизни в довоенной Югославии, а в 2022 г. этот город с населением 370 тыс. человек, который называют «сербскими Афинами», был объявлен культурной столицей Европы.
Однако большинство местных евреев не видят для себя больших перспектив в стране, охваченной экономическими потрясениями. В 1990–2000 годах (после распада Югославии, этнических войн в Хорватии, Боснии, а затем в Косове и введения губительных санкций со стороны США, Евросоюза и ООН) ВВП Сербии сократился с 24 до 8,7 млрд долл. К 1993 году почти 40% населения Сербии жили менее чем на 2 долл. в день, а в настоящее время средний серб зарабатывает примерно 430-540 долл. в месяц.
Несмотря на эти трудности, в 2017 году Сербия согласилась выплачивать оставшимся в стране евреям чуть более 1 млн долл. ежегодно в течение последующих 25 лет в качестве компенсации за имущество, национализированное послевоенным коммунистическим режимом. Половина этих средств направляется непосредственно еврейским общинным организациям, 20% — людям, пережившим Холокост, а оставшиеся 30% — на проекты, направленные на сохранение еврейских традиций.
С 2012 года община Нови-Сада также получает доход от сдачи в аренду муниципалитету огромной синагоги для проведения концертов классической музыки. Взамен городские власти поддерживают комплекс как исторический памятник и в настоящее время ремонтируют крышу синагоги и устраняют протекающие водопроводные трубы.
«Эти здания были близки к разрушению, — говорит Трейер, — а запущенное еврейское кладбище похоже на дикий лес. Поэтому мы вырубаем деревья и с трудом ставим ограждения».
Хотя антисемитские инциденты не слишком распространены, Сербия, как и большинство других стран Восточной Европы, также сталкивается с сильной националистической тенденцией. По словам Трейера, внимательно следящего за антисемитизмом, около 1500 сербов принадлежат к экстремистским группам, из которых примерно 120 являются активными. «Сербское действие», небольшая неонацистская группировка, периодически проводит митинги и наносит антисемитские, антииммигрантские и антигейские граффити на общественные здания.
«Когда я училась в старших классах, учитель истории шутил, что Гитлер не смог поступить в художественную академию и поэтому решил убивать евреев, — говорит Теодора Палич, 20-летняя студентка университета еврейского происхождения. — Я не говорю о таких вещах с людьми, рядом с которыми я не чувствую себя в безопасности». Она добавила, что жизнь в Сербии очень тяжелая, потому что «все цены выросли, а зарплаты не повышались с 2019 года».
Нови-Сад — столица Воеводины, автономного края, расположенного в северной части Сербии. В период расцвета еврейской общины в крае было 86 синагог. Сегодня их осталось всего 11, и большинство из них пришли в упадок.
Мирко Штарк, президент еврейской общины Нови-Сада, говорит, что евреи впервые поселились в городе вскоре после его основания в 1694 году при Габсбургской монархии.
«Когда Австрия ввела новые законы, ограничивающие проживание евреев в городах, многие бежали в приграничные районы, где эти законы не так строго соблюдались, — говорит Штарк. — Позже, когда сербы захватили Воеводину, эти ограничения были отменены, и еврейская община расцвела».
После Первой мировой войны и создания Королевства сербов, хорватов и словенцев (впоследствии Югославии) евреи Нови-Сада пережили культурный и экономический ренессанс, в ходе которого были созданы еврейский общинный центр, спортивные клубы, хоры и несколько еврейских газет.
Этот ренессанс внезапно закончился в 1941 г., когда венгерская армия в сотрудничестве с нацистской Германией оккупировала Нови-Сад, сделав жизнь евреев невыносимой. В течение трех дней в январе 1942 г., которые теперь известны как резня в Нови-Саде, венгры собрали более 1400 евреев, конфисковали их имущество, стреляли им в спины и бросали в замерзающий Дунай.
Всего 300 евреев Нови-Сада пережили Холокост и в послевоенном хаосе восстановили общину практически с нуля. «Религиозных людей больше не было, не было и раввина, — говорит Штарк. — Многие уехали в Израиль. Немногочисленные оставшиеся евреи пытались сохранить общину, открыли кухню, чтобы обеспечить едой тех, кто не мог купить себе еду. Моя бабушка пережила Освенцим. Она работала на этой кухне».
По словам Трейера, с 1948 по 2022 год в общине не проводилось ни одной шаббатной службы. В настоящее время Трейер проводит все религиозные службы, поскольку он единственный, кто свободно знает молитвы на иврите.
Нови-Сад занимает второе место в стране по численности еврейского населения после Белграда. В столице проживает более половины из 3 тыс. евреев страны при общей численности населения 7,1 млн человек. Небольшие еврейские общины имеются также в Суботице, Нише и других городах. До сих пор действуют только синагоги в Белграде и Суботице (последняя расположена в нескольких километрах от венгерской границы).
Большинство членов общины Нови-Сада, в том числе и Штарк, вступили в брак с неевреями: «Моя жена не еврейка. Не была еврейкой и моя мать. Только мой отец был евреем, — сказал он. — После Второй мировой войны выбор супругов в общине был ограничен. По этой причине мы принимаем в члены общины супругов-неевреев. Это единственный способ выжить».
70-летний Штарк — отставной профессор медиапроизводства, много лет проработавший на главной телестанции Нови-Сада. Он также является многолетним председателем хора синагоги «Ха-Шира», который поет на иврите, ладино и идише и недавно получил награду за выступления в соседней Черногории. Из 35 участников хора только трое — евреи.
«Когда полтора года назад я приступил к исполнению обязанностей председателя, мы возродили в еврейской общине многие виды деятельности, которые до этого существовали лишь в небольших масштабах», — сказал он.
Помимо хора, это танцевальная труппа «Змайя», а также клуб еврейской культуры, где каждый вторник в 18.00 обсуждаются книги и израильские фильмы. Есть также «бэби-клуб» для маленьких детей и клуб для подростков, занятия в котором ведут двое взрослых. Ханука и Песах празднуются семьями вместе, а на Ту би-Шват община сажает деревья.
Община также инвестирует в своих членов, и Палич является олицетворением этой надежды.
Палич, с которой корреспондент JTA беседовал в модном кафе «Петрус», расположенном в 15 минутах ходьбы от еврейского кладбища Нови-Сада, — дочь еврейских родителей, которые познакомились на празднике Пурим в Белграде: «Мои дедушка и бабушка были убиты в концлагере Ясеновац, а бабушка моей лучшей подруги пережила Освенцим. Проблема в том, что люди не говорят на еврейские темы, потому что боятся. Антисемитизм все еще никуда не делся. В прошлом году кто-то нарисовал свастику у входа на еврейское кладбище в Белграде. Мы все были потрясены».
Этим летом Палич работала вожатой в венгерском лагере «Сарваш», который объединяет молодых евреев со всей Центральной и Восточной Европы. В этом году лагерь принял 20 детей из Нови-Сада; их пребывание оплатил Американский еврейский объединенный распределительный комитет «Джойнт».
Хотя Палич хотела бы быть поближе к своей семье, она считает, что должна быть практичной: «По окончании колледжа я хочу уехать куда-нибудь за пределы Сербии. Я не вижу своей карьеры здесь. Я люблю историю искусств и фотографию, но в Сербии на это нет денег».
Несмотря на трудности, Штарк еще не готов прочитать «Кадиш» по евреям Нови-Сада: «Мы будем поддерживать здесь еврейский дух. Мы много работаем, особенно с детьми. Если мы этого не сделаем, то через пять-десять лет все погибнет. Так что все зависит от нас».
