Израиль страна совсем небольшая, но с точки зрения археологов – настоящая сверхдержава!
Бесчисленные ученые и энтузиасты копают здесь с середины XIX столетия – и часто буквально под ногами находят что-то новое (в смысле – древнее). Впрочем, завороженно рассматривая в витринах археологические сокровища, посетители музеев обычно и понятия не имеют, каким трудом добыты все эти бесценные экспонаты.
Не знают о раскопках на 30–40-градусной жаре, об ожесточеннейших научных спорах, которые могут разгореться после находки какого-то невзрачного черепка или полустертой монетки. И уж совсем немногие знают о том, кто, когда – и как именно – писал археологическую историю Эрец Исраэль.
А раз так, начну с самого неожиданного – с рассказа об очень необычной женщине, которая 200 лет назад при очень необычных обстоятельствах стала здесь самым первым и самым необычным археологом…
Аристократка Эстер Стэнхоуп в 27 лет, в 1803 году, стала хозяйкой дома своего неженатого дяди Уильяма Питта Младшего – человека неординарного и притом премьер-министра Великобритании, занимавшего этот пост в общей сложности два десятилетия.
Подобно пушкинскому Онегину, дядюшка «был великий эконом» – ну то есть сторонник экономической теории Адама Смита, слыл человеком самоуверенным и надменным, но притом красноречивейшим оратором, а как политик был жёсток и эффективен – в числе прочего и потому, что не стеснял себя ни гуманностью, ни даже законами.
При нем леди Эстер блистала красотой, умом и искусством светской беседы и вскоре стала его личным помощником-секретарем – за что после смерти дядюшки в 1806 году благодарная Британия наградила ее ежегодным пенсионом в 1200 фунтов стерлингов.
Пожив четыре года в Лондоне и Уэльсе и вконец разочаровавшись во всём – тем более что высшее общество демонстративно ею пренебрегало из-за двусмысленности бывшего ее положения, – леди Эстер решила навсегда покинуть невыносимую Англию.
И в феврале 1810-го с несколькими спутниками отправилась в продолжительное морское путешествие. Слава летела впереди нее, и в Афинах лорд Байрон бросился в море, чтобы с восторгом приветствовать стихами из волн... Далее был турецкий Константинополь, затем – Каир.
На полпути, у острова Родос, шторм утопил их корабль, и хотя вся компания во главе с Эстер спаслась, имущества они лишились. Вот тогда и проявился ее характер. Сойдя в Каире с попутного британского фрегата, леди наотрез отказалась надеть паранджу, предпочтя мужское восточное одеяние.
Обзавелась халатом пурпурного бархата, шитыми золотом шароварами, саблей, роскошным седлом – и, добившись аудиенции у не чуждого европейскому прогрессу паши Мухаммеда Али, отправилась к нему верхом.
Два следующих года она путешествовала по Ближнему Востоку, была на Гибралтаре и Мальте, Ионических островах и Пелопоннесе, в Ливане и Сирии – не надев паранджу даже в Дамаске. Посетила и Палестину – где в Иерусалиме персонально для нее открыли храм Гроба Господня.
Подлинная фотография знаменитой печати Шемы, найденной немецким археологом Готлибом Шумахером при раскопках Мегиддо в 1903 году. Каменная, из яшмы печать принадлежала Шеме, правившему в Мегиддо наместнику Иеровоама II – царя, при котором Северное Иудейское царство достигло наивысшего расцвета. Надпись на печати гласит «Шема, слуга Иеровоама», и владелец использовал ее в государственных и торговых делах. Отправленная в музей Константинополя, ценнейшая реликвия 2700-летней давности была загадочным образом утрачена.
Была участницей восстания друзских племен против ливанского эмира Башира Шихаба II и фактической правительницей населенных друзами земель. С вечно дымящейся курительной трубкой, любившая мужские одеяния, а на Востоке щеголявшая в золотом плаще-бурнусе, она много где побывала, даже в России, плюс выполняла загадочные поручения британского правительства в Сирии…
Тут-то и перейдем непосредственно к археологии. На этих дорогах в руки леди Эстер попала средневековая итальянская копия с записей какого-то сирийского монастыря. И рукопись утверждала, что в древнем палестинском Ашкелоне – разрушенном за полтысячелетия до Эстер – под развалинами мечети спрятан клад в 3 миллиона золотых монет.
С учетом всего предыдущего не удивляет, что в 1815 году она заполучила у турецких властей разрешение на раскопки – и десятки чернорабочих дружно воткнули лопаты в иссохшую землю. Увы, чуда не случилось – 3 миллиона золотых так и не нашлись. Но рабочие были рады раскопать для англичанки хоть что-то, и этим чем-то оказалась беломраморная римская статуя – безголовая, но в два с лишним метра высотой.
Вот только утром Эстер встала не с той ноги – и потому велела статую расколотить на тысячу кусочков и утопить в море. Что и было исполнено.
Современная археология, разумеется, проводит эту историю по ведомству курьёзов, но так или иначе честь первой археологической экспедиции в Палестине принадлежит именно Эстер Люси Стэнхоуп – эксцентричной светской львице, авантюристке-путешественнице, ум которой восхищал ее дядюшку премьер-министра, а красота поражала звезду английского дендизма Джорджа Браммела…
Что же до средневековой итальянской рукописи – это не что иное, как один из первых случаев использования письменных свидетельств в практической археологии…
Само собой, далее подход стал более научным. В Палестине начался период библейской археологии. Так, в 1838 году приступил к исследованиям американский профессор богословия Эдвард Робинсон, описавший многие археологические памятники и отождествивший их с известными по Библии городами.
Картографированием и обмером, а впоследствии и раскопками занялись англичане и немцы, французы и русские. С 1865 года стали появляться и солидные научные общества по изучению палестинских древностей – сперва в Великобритании, а затем в США, Германии, Франции и Российской империи.
Интересно, что на эмблеме высочайше утвержденного в 1882 году российского Императорского православного палестинского общества (ИППО) значились слова пророка Исаии (Йешаяу на иврите): «Не умолкну ради Сиона и ради Иерусалима не успокоюсь». Помимо естественных забот о православных паломниках и археологических раскопок у христианских святынь одним из первых проектов ИППО стали научные исследования исторического места Первого Храма.
Предпринимались они усилиями профессора Киевской духовной академии по кафедре еврейского языка и библейской археологии Акима Олесницкого, и итогом стал изданный в 1889 году капитальный труд «Ветхозаветный храм в Иерусалиме». Профессор, кстати, отличался великолепным знанием библейского иврита, и ранее, в 1875-м, им же были изданы «Книги четырех пророков: Исаии, Иеремии, Иезекиила и Даниила» (перевод с еврейского текста с объяснениями). Стоит отметить, что в 1910-х годах предполагалось даже открытие в Иерусалиме русского археологического института.
Но в целом библейская археология вначале занималась не более чем разведкой – наносилось на карты и изучалось лишь сохранившееся на поверхности. Например, первые раскопки в Иерусалиме были предприняты в 1867 году британским офицером Чарльзом Уорреном – но археологическая методика не была еще проработана, и заметных результатов раскопки не принесли.
Ситуация поменялась в конце XIX – начале XX века, когда начались раскопки телей – курганов, за столетия возникших на месте древних городов («тель» – холм на иврите).
Если же говорить о точных датах, то археология в современном значении этого слова началась в 1890 году. Именно тогда при раскопках южных предместий Иерусалима британский археолог Флиндерс Питри успешно применил возникшую у него чуть ранее идею о сравнительной датировке древних культур на основе сопоставления фрагментов керамики. А далее вслед за Шлиманом он ввел в археологию понятие стратиграфии – расположения культурных слоев относительно друг друга.
Впрочем, Питри всё же более известен как один из основоположников систематической египтологии. А еще он определил возраст Стоунхенджа, исследовал пирамиду Хеопса, раскопал в Танисе колосс Рамзеса II, уточнил время существования Микенской цивилизации, в 1912 году нашел на Синайском полуострове памятники протосемитской письменности…
Самое же интересное – в 1896-м при раскопках в Фивах он обнаружил стелу Мернептаха, известную и как Израильская стела. Это самый первый египетский документ, в котором упомянут Израиль (буквально «I.si.ri.ar» или «Isirial», что ученые толкуют как «Израиль»).
Фараон Мернептах, правивший за 12 столетий до нашей эры, хвастливо сообщил потомкам о своих военных победах, добавив: «Израиль опустошен, его семени нет». Но Мернептах явно поторопился: минули тысячелетия, и где сейчас все фараоны, вместе взятые? И где сейчас Израиль?!
Многое изменилось после поражения Турции в Первой мировой войне. С 1917 года и особенно после того, как Лига Наций выдала Британии мандат на управление Палестиной, для археологов здесь настал буквально золотой век – как и для всей ближневосточной археологии. Одним из первых принятых законов стал закон о древностях, были созданы органы охраны памятников – и главный из них, Департамент древностей при правительстве Британского мандата.
Раскопки велись силами самых разных организаций, от Фонда Рокфеллера до Пенсильванского университета, и в самых разных местах – от Иерусалима до Мегиддо.
Наконец-то сформировалась и собственно израильская археологическая школа. Ярчайший ее представитель – Биньямин Мазар (1906–1995). Получив в 1920-х лучшее образование сразу в трех германских университетах – Берлинском, Марбургском и Гиссенском, он разработал современную методологию исследований библейского периода и исторической географии Палестины.
Этот подход был свободен от догматических и апологетических представлений предшествующего поколения еврейских ученых – археологические изыскания Мазара основывались на сочетании исторических и лингвистических принципов.
Разумеется, после Второй мировой войны новая эпоха началась и для археологии Эрец Исраэль. При том что интерес к археологическим изысканиям возник, пожалуй, во всех новых независимых государствах – Израиль, безусловно, главенствовал. И хотя здесь по-прежнему работали американские и западноевропейские ученые – начали разворачиваться также музеи Иерусалима и Тель-Авива, Еврейский университет, Израильское исследовательское общество и другие организации.
Руководило ими первое поколение израильских археологов, еще до войны учившихся в США и Европе. Причем израильские археологи использовали методы, западным коллегам несвойственные: они больше внимания уделяли краеведению и сплошному исследованию территорий, углубленно изучали поздний бронзовый век и ранний железный… и, конечно, период Второго Храма.
Неудивительно, что уже первые годы Государства Израиль подарили археологам интереснейшие открытия. Начинались исследования свитков Мёртвого моря, было открыто место римского лагеря под Эйн-Геди и в окрестных пещерах найдены останки воинов Бар-Кохбы, изучены руины легендарной крепости Масада, шли раскопки в Тель-Хацоре, в древних Араде и Ашдоде, в Кесарии Палестинской и Старом городе Иерусалима. Но это уже совсем другая история – оставим ее для следующего повествования…