Через неделю после смерти моей 85-летней бабушки я узнала, что она отказалась от своего первого ребенка и сохранила это в секрете.

В детстве я жила в штате Коннектикут и проводила дни напролет с бабушкой Дейзи. Родители работали, а бабушка пела мне детские песни и пекла венгерские блинчики.

В средней школе она рассказывала мне о выживших в Холокосте в Будапеште, в также о том, как жевала свечи во время голодовки в монастырском подвале. 

Она даже называла название села, куда добралась, проделав путь в 125 миль через заснеженный венгерский лес.

Однажды, сидя на кухне, моя мама рассказала мне о моем дяде.

«Во время войны происходили странные вещи», – объяснила она.

Но я не могла понять, как женщина, баловавшая меня на протяжении 21 года, могла бросить своего сына?

Мы с мамой просидели на кухне много часов. Она рассказала о лагере в Баварии, куда переселили Дейзи, когда советские войска освободили Будапешт. Там бабушка встретила своего первого мужа – мексикано-американского солдата по имени Ральф.

Бабушка села с ним на корабль и отправилась в Южный Техас – жить с католической семьей. Но жизнь на Свободной земле не оправдала ее надежд. Однажды, когда ее мать приехала в США, Дейзи решила расторгнуть брак, но узнала, что беременна.

Дейзи осталась в Техасе и родила сына Ральфа, названного в честь отца. Ей было 22 года.

Дальнейшие подробности ее отъезда туманны. Мама утверждала, что бабушка пыталась забрать Ральфа с собой, но не смогла достать ребенку молока и вернулась. В следующий раз она ушла, но уже без сына.

В 1970-м году, 20 лет спустя, Ральф-младший обнаружил письма, которые привели его к Дейзи в Калифорнию. Они не виделись с тех пор, как Ральф был младенцем. Он рос, думая, что его мать умерла.

Ему удалось отыскать Дейзи в Вудланд Хиллз, где она жила с новым мужем и двумя детьми – моей мамой и моим дядей. Его приезд шокировал всех.

Ральф не знал, что его существование хранилось в секрете. После этого случая бабушка редко говорила о нем с мамой и скрывала его существование от меня.

Когда я закончила колледж, я изо всех сил пыталась осознать, что моя бабушка и женщина из той истории – один и тот же человек.

Я рассказала о своих чувствах моему парню Натану. Он не понимал, почему эта история так сильно повлияла на меня. Я тоже не понимала свою реакцию и то, почему я так зациклилась на прошлом бабушки. 

Я окончила учебу и переехала с Натаном в Берлин с мыслью, что жизнь в Европе поможет мне все понять. Проходя мимо зданий и бункеров Гитлера по пути на работу, я вспомнила, как летом перед смерью бабушки я исследовала похожее на лабиринт подвальное помещение, где бабушка пряталась в 1944-м году. В то время она назвала меня своим «маленьким двойником» и сказала, что мы очень похожи.

Травма, связанная с Холокостом, забрала у моей бабушки счастливую жизнь.

Когда моя семья сообщила мне, что через Google отыскался электронный адрес Ральфа, я воздержалась от контактов. Я боялась неприятных подробностей бабушкиной жизни и того, что он не захочет со мной общаться. Спустя 8 месяцев желание связаться с ним победило мою нерешительность.

Не слишком надеясь на ответ, я написала дяде, что не понимаю и не одобряю поступок бабушки.

Следующим утром я увидела от него письмо. Он признал, что мое письмо было неожиданным, но желанным.

«Ты напоминаешь меня в 1970-м году», – пошутил он, вспоминая свое желание отыскать бабушку.

Сейчас ему 60 лет, он уже стал дедом и владеет бизнесом по ремонту домов в Техасе.

Ральф показался мне счастливым. В каждом его слове ощущалось спокойствие. 

Нас разделяет океан и языковой барьер. Наше общение должно стать попыткой восстановить близость с моей бабушкой, которая казалась мне потерянной. 

Вскоре после того, как мы перекинулись парой писем, я переехала в новую квартиру недалеко от заброшенного аэропорта, который использовали нацисты. Теперь это общественный парк, где мы с Натаном катаемся на велосипедах по взлетно-посадочным полосам.

Автор: Stephanie Newman

Источник: The Forward Association