Сьюзен Голд из американского города Энглвуда рассказывает свою историю в новом альманахе «Книжный клуб памяти спрятанных детей: Антология историй Холокоста».

Представьте себе, если сможете, что значит пережить Холокост будучи ребенком. Вы, наверное, не можете представить себе такое и даже попробовать не захотите, не так ли?

Тех, кому повезло, забрали от родителей и увезли как можно дальше – они, вероятно, были слишком малы, чтобы понимать, что происходит, или помнить своих родителей. Эти дети были переданы на воспитание в христианские семьи.

Наиболее удачливым из них повезло расти в окружении заботы и любви. Некоторые из их родителей выжили и вернулись, чтобы забрать своих детей обратно.

Но были и такие дети, которые были вынуждены прятаться от нацистов вместе со своими родителями. В их число вошла Сьюзан Геллер, которая почти два года своего детства провела в темном погребе под полом сарая вместе со своими родителями и двумя другими взрослыми. Погреб был настолько мал, что все они даже не могли лечь спать одновременно.

Но тем не менее Сьюзен повезло куда больше, чем ее младшему брату Янеку. Ее мать боялась принести двухлетнего малыша в погреб – он мог заплакать и стать угрозой для всех. Малыша взяла к себе его бабушка, и вскоре их обоих убили.

Сьюзен Геллер, теперь Сьюзен Голд из Энглвуда, редактировала издание «Книжный клуб памяти спрятанных детей: Антология историй Холокоста», и ее личная история также включена в эту книгу. Трое из 13 других авторов историй также проживали в округе Берген, США. Официальная презентация книги состоялась в минувшую среду в Центре Skirball в Конгрегации Эману-Эль, Нью-Йорк.

Голд родилась в 1934 году в Золочеве – польском городе, теперь относящемся к Львовской области Украины. «Мой отец, Герсон Геллер, был инженером, и мы вели вполне стабильную жизнь на уровне верхнего-среднего класса, – рассказывает она.

– Моя мать Етта была студенткой юридического факультета, когда мои родители поженились. Одна из моих бабушек была дочерью раввина, и, конечно, мы присутствовали на всех еврейских праздниках, но моя семья была очень ассимилирована. Дома мы говорили на польском языке, а не на идиш. Впрочем, я все-таки выучила идиш, но только после переезда в США».

Голд немногое помнила о своем детстве, только отдельные фрагменты, тем не менее большая часть воспоминаний вернулась, когда она стала писать свои мемуары. Ей было 9 лет, когда она попала в погреб, расположенный в городке Подгорцы (ныне Львовская область Украины): «Всё, что я знала, это то, что я должна сидеть там тихо. Я жила в своем собственном мире. Много спала. У меня было очень живое воображение, и я много мечтала о разных вещах, иногда нереальных, которые имели отношению к моей прежней жизни».

Фото: JEWISH STANDARD

Это был очень мрачный период жизни, где время будто остановилось, и ее жизнь украшали лишь редкие вспышки человеческой доброты. «Там было очень мало света, – рассказывает Голд, – и крайне мало контактов с внешним миром. Было только одно ведро, наполненное едой, которой раз в день спускалось в погреб, и одно ведро для отходов, которое поднималось вверх. Но иногда жена фермера брала меня в сарай, и я могла видеть дневной свет через щели в стене». Она также помнит, как в сарай однажды пришли нацисты, но не заметили крышку погреба, и она помнит, как об нее споткнулась корова. «Родители положили на мою голову подушку, чтобы я не кричала», – говорит она. Их жизнь в тот момент висела на волоске – «и не из-за нацистов и не из-за доносчика, а из-за коровы».

«Нас спасла семья фермеров, они были «праведными христианами» в кавычках», – рассказывает Голд. Ее бабушка заключила с ними сделку: «они должны были спрятать нас за пять кусков золота» – и они так и сделали. Вначале были некоторые проблемы. Они проживали в маленьком городке, где все друг друга знали, а потому не могли тратить свое золото, чье происхождение, без всяких сомнений, привело бы к евреям, которых они прятали.

Но война затянулась намного дольше, чем они ожидали, и семья фермеров подвергалась всё большей и большей опасности. Укрывательство евреев каралось смертью. «Они подвергались сильному риску, – рассказывает Голд. – После войны, когда мы вышли из погреба, они организовали вечеринку в своем доме в нашу честь, с водкой, и когда глава их семьи сильно опьянел, то сказал нам: «Вы знаете, мы собирались убить вас, ведь всё это продолжалось слишком долго».

Фермер рассказал матери и отцу Голд свой план, по которому должен был избавиться от каждого из них, но сказал, как собирался убить саму девочку. «Может, он решил сохранить мне жизнь», – сказала она.

Геллеры были освобождены русскими, когда те проходили через Украину и Польшу по пути в Берлин, в 1944 году. «Они были очень добры к нам», – говорит Голд. Но их семья всё еще подвергалась опасности. «Вокруг нас всё еще были антисемиты. Мы должны были уехать ночью. Мы отправились назад в Золочев, чтобы посмотреть, кто остался там в живых. Некоторые люди узнали мою мать и сказали: «О! Неужели вы всё еще живы?!» Практически никто кроме нас не выжил, и это было сказано ими не с восхищением, а как предупреждение. В то же время мы узнали, что бабушка и Янек были убиты.

«Мы понимали, что нам нужно отправиться на Запад, – говорит Голд. – И нам помогли добраться до границы Чехословакии». К тому времени уже настал 1945 год, война закончилась.

Оттуда семья Геллер отправилась в лагерь для перемещенных лиц в Германии и оставалась около двух лет. Именно там в первый раз Голд пошла в школу: «Отец научил меня алфавиту и немного арифметики. Кроме этого, я ходила на уроки игры на фортепиано в лагере – мои родители всё еще хотели стать теми, кем были раньше». Она также помнит, как учила еврейские песни и танцы. Ее семьи не имела ни малейшего представления, что будет дальше.

Фото: JEWISH STANDARD

«Это было счастливой случайностью, что мы попали сюда», – говорит Голд. У ее матери был старший брат, который отправился в Нью-Йорк за 10 лет до этого. Он искал их. «Он связался с нами через HIAS (благотворительная организация в США), когда увидел наши имена в списке», – рассказывает она. Так Сьюзен, Етта и Герсон попали на корабль, который плыл через Атлантический океан. «Всё, что я помню, это как постоянно страдала от морской болезни, – рассказывает Голд. – Много ужасных вещей произошло за те несколько лет, и главной была смерть моего младшего брата. Мы никогда не говорили об этом».

Источник: JEWISH STANDARD