Я был удивлен, когда недавно один ученый (раввин и специалист по еврейской философии) заявил, что «никто всерьез не утверждает, что есть насекомых — это мерзость с точки зрения этики», и настаивал на том, что это какой-то неясный момент. Я лично действительно всерьез утверждаю, что это этическая мерзость, и я знаю многих раввинов и ученых, которые сказали бы то же самое. На самом деле, я думаю, что практически невозможно серьезно утверждать, что Тора имела в виду что-то другое.
Теперь я понимаю, что это может звучать особенно иронично, учитывая, что я хорошо известен тем, что пропагандирую употребление саранчи, и мы продаем кошерную саранчу нашего сосбственного производства в Библейском музее естественной истории. Но позвольте мне объяснить.
Законы, разрешающие нам есть одних существ и запрещающие есть других, безусловно, связаны с этикой. Не с этикой в узком западном смысле (не причинять вреда другим людям), а с другими моральными принципами, которые управляют нашими действиями.
В Торе (Ваикра 11:45-47) прямо говорится, что диетарные законы связаны с понятием «кедуша» (святость). Это связано с концепцией отделения — ограничением себя от свободного питания всем, что доступно, а также с культурным отделением еврейского народа от других народов, чтобы он выжил, сохранив свою самобытность и сосредоточившись на своей миссии. В выборе запрещенных видов Торой четко прослеживаются определенные темы. К ним относятся общее избегание употребления в пищу хищных млекопитающих и птиц (поведение, которое мы не хотим усвоить), избегание употребления в пищу «аберрантных» (то есть отклонившихся от нормального типа) существ, таких как летучие мыши, а также избегание существ, которые обычно вызывают отвращение, таких как рептилии и большинство насекомых. Тора даже прямо и неоднократно использует термин шекец, «отвратительно», по отношению к поеданию насекомых.
Избегание употребления в пищу отвратительных существ является одним из аспектов морали. Социальный психолог Джонатан Хайдт написал знаменитую книгу «Праведный разум», которая в первую очередь рассказывает о том, почему хороших людей разделяют политика и религия, но также является прекрасным источником знаний об иудаизме. Как он объясняет, существует множество различных сфер морали. Одна из них — святость против деградации, которая формируется психологией отвращения и загрязнения: «если бы у нас не было чувства отвращения... у нас не было бы и чувства святости». Идея заключается в том, чтобы усилить чувство отвращения, чтобы поощрить нравственное поведение. Хайдт объясняет, что это лежит в основе религиозных представлений о стремлении жить возвышенно, более благородно.
Но как насчет многих миллионов людей в мире, для которых поедание жуков является совершенно нормальным? Я видел множество личинок, продающихся на продуктовых рынках в Таиланде. На самом деле, 80% народов мира едят насекомых. Как мы можем говорить, что это объективно отвратительно?
Ответ заключается в том, что это действительно не является объективно отвратительным. И еще одно доказательство тому — саранча, которая является кошерной (наряду с другими субъективно отвратительными кошерными вещами, такими как говяжий студень, язык, селедка и «Мэрмайт» (австралийская паста из дрожжевого экстракта) . Превращение чего-либо в субъективно отвратительное зависит от множества факторов, включая здоровье/болезнь и экономические потребности, поэтому саранча стала культурно приемлемой (когда чума саранчи уничтожает все запасы продовольствия, по крайней мере, есть что поесть (а с ростом населения планеты такие источники белка могут снова стать принципиально важными). Но даже отвращение, которое является культурно субъективным, становится религиозно значимым. Как определенные практики были запрещены, потому что в библейской культуре они были характерны для идолопоклоннических сект, так и большинство насекомых запрещены, потому что в библейской культуре они считались отвратительными.
Таким образом, да, запрет на употребление насекомых в пищу действительно носит этический характер. Это не универсальная или объективная этика (если таковая вообще существует), но это, безусловно, этика. И это так, даже если одновременно с этим совершенно этично есть кошерную саранчу — особенно если вы купите ее в моем музее!
Rationalist Judaism, перевод Якова Скворцова
