Эти 72 часа, с момента начала освобождения последних живых заложников в 6 утра в понедельник до окончания высоких праздников в 8 вечера в среду, были наполнены бурными эмоциями.

Слезы радости за тех, кто вернулся домой, слезы скорби о тех, кто никогда не вернется. Надежда, что это может ознаменовать новую реальность для Ближнего Востока, страх, что история говорит нам об обратном.

Но что бы ни случилось дальше, будь то неожиданно хороший или предсказуемо плохой исход, эти Осенние праздники 2025 года стали самыми значимыми и влиятельными в современной еврейской истории.

Год, который не хотел заканчиваться

Рош а-Шана, Новый год, как всегда, принес с собой теоретическую надежду на обновление.

Но она казалась пустой. Как и все другие мнимые моменты радости с 7 октября 2023 года, это была радость как спектакль, маска, которую мы надевали для наших детей. Мы трубили в шофар, пели «Авину Малкейну» и улыбались, но внутри мир по-прежнему казался разбитым.

Затем наступил Йом Кипур, самый священный день в нашем календаре, отмеченный в этом году жестокими убийствами евреев на улицах Великобритании впервые за три столетия. Это было неизбежной кульминацией развития общества, которое позволило антисемитизму процветать бесконтрольно, расти и метастазировать, пока он из шепота в тени не превратился в рев уличных демонстраций.

Дни ненависти и дни надежды

Суккот наступил со слухами о перемирии, с шепотом о возвращении заложников. Вторая годовщина устроенной ХАМАСом резни прошла в неверии, что такое искупление когда-нибудь наступит.

И все же, даже в те дни между кровопролитием Йом Кипура и годовщиной террора Суккота, когда евреи лежали мертвыми от рук человека, вдохновленного ненавистью, ободренного движением, построенным на ненависти, марши продолжались.

Тысячи людей снова вышли на улицы, с теми же лозунгами, теми же флагами, той же театральной яростью, доказывая, что 7 октября не пробудило в наших обществах зло, а подстегнуло тех, кто и так был наполнен им.

Утро, не похожее на другие

И вот наступил канун Симхат Тора, самый радостный день в еврейском календаре. День, когда мы танцуем, поем и празднуем как один народ.

В этом году он совпал со днем, когда заложники вернулись домой.

Окончательное возвращение. Конец общей трагедии, которая длилась два невыносимых года.

Они вернулись домой к своим семьям, а вместе с тем и ко всем нам, потому что в еврейской истории нет различия между их детьми и нашими.

В тот вечер, когда я стоял в синагоге, рука об руку с людьми, с которыми я делил все, что имело значение — веру, воспоминания, боль, надежду, — мы пели песню, которая стала нашим общим гимном: «Ахейну».

Наши братья и сестры

Слова этой молитвы XI века, означающей «наши братья и сестры», являются мольбой о том, чтобы те, кто находится в плену и страданиях, были выведены из тьмы к свету, из угнетения к искуплению.

Мы поем ее каждый день с 7 октября.

И в тот вечер Симхат Тора, когда мы пели ее снова, возможно, в последний раз, со слезами на глазах, я понял, сколь многое изменилось.

Молитва была услышана, по крайней мере частично. Пленники вернулись домой. Но вернулось и кое-что еще: непоколебимое осознание того, что жизнь больше никогда не будет прежней.

Из тьмы к свету

В этот период мы стали свидетелями всего цикла еврейской истории: изгнания и возвращения, отчаяния и обновления, скорби и празднования. Он напомнил нам, что еврейское время не движется по прямой линии. Оно идет по кругу, как свиток Торы, с которым мы танцуем, заканчиваясь только для того, чтобы начаться снова.

Этот цикл — не просто метафора, это память. От Египта до Вавилона, от Испании до Польши, от пепла Европы до возрождения Израиля — наша история всегда была историей повторения и возвращения. Мы — народ, который выживает, потому что история и опыт поколений научили нас, что мы вечны. Что общество будет искать новые версии той же ненависти, переработанные, переосмысленные, знакомые по тону, но измененные по языку. Те же тропы, те же козлы отпущения, одетые в одежды каждой новой эпохи.

Но вместе мы остаемся.

И все же этот круг, который может показаться временно завершенным с возвращением заложников, не является концом истории.

Потому что, хотя для некоторых пришло искупление, ненависть обрела новую жизнь в других местах. Выпуск этого древнего яда за последние два года вызвал нечто, что не будет легко сдержать.

В Израиле мечтают о мире, о прочном мире с соседями, о родине, свободной от войн и конфликтов. Но в диаспоре мы теперь живем в новой реальности: в реальности, где антисемитизм обрел новых приверженцев, снова эволюционировал и никуда не денется.

В этом году круг кажется замкнутым, но мы понимаем, что это чувство преходяще, в лучшем случае временное.

Из тьмы к свету, да, но также и в тень, которая все еще трепещет.

И когда мы вступаем в новый год, израненные, но все еще стоящие на ногах, одна истина остается неизменной:

«Мы все еще здесь. Мы все еще поем. И даже после всего, что произошло, круг остается неразрывным, как и мы».

Jewish News UK, перевод Ильи Амигуда