Не случайно две главные истории прошлой недели были связаны с двумя фигурами из «Ликуда»: министром юстиции Амиром Оханой (который с момента вступления в должность постоянно находится в эпицентре разных скандалов, на этот раз - из-за его попытки назначить Орли Бен-Ари-Гинзберг на пост госпрокурора), и Гидеоном Сааром (единственным в «Ликуде», кто осмелился бросить вызов Нетаниягу). На закате эпохи короля Биби две эти фигуры символизируют два разных пути, одним из которых пойдет «Ликуд» после ухода Нетаниягу.
Итак, Гидеон Саар и Амир Охана.
Не доминантный министр иностранных дел Исраэль Кац, чье дипломатическое наследие будут преподавать в лучших НИИ; не Гилад Эрдан, который боится объявить, кого он поддерживает на пост председателя «Ликуда» (после не менее страшного периода, когда он занимал пост министра внутренней безопасности); не Юлий Эдельштейн, который прячется за мантией спикера кнессета, чтобы избежать необходимости высказать свою позицию. Даже сейчас, когда ненавистный им лидер тонет в трех обвинительных заключениях и целом ряде громких политических поражений, они не осмелились выступить против него. Однако их опасливая поддержка напоминает язык тела заложника, который произносит речь перед камерой под дулом пистолета.
Охана отличался от них не только силой своего подхалимства, ведь и Мири Регев, и Давид Амсалем, и Мики (Махлуф) Зохар уже были там задолго до него. Охана использовал «бибизм» в своих интересах. Из фаната Нетаниягу он превратился в смертника, который решил уничтожить всю систему правосудия. Логично, что все его экстремистские действия происходят с разрешения и одобрения царственной семьи. И, конечно, такая преданность не может ускользнуть от глаз хозяина. Охана предан Семье гораздо больше, чем государственным институтам.
И Охана, и Саар - крайне правые, левак не найдет у них ни капли сочувствия. Но правда в том, что это не имеет смысла. По милости Нетаниягу мы живем в суровую эпоху, когда (в "Кахоль-лаван") левые и правые оказались в одной партии просто потому, что разделение между лагерями стало иным и парадоксальным: находящийся у власти лагерь стремится совершить переворот и подорвать основы государства, а оппозиция с тревогой ратует за сохранение символов власти и государственности.
Отношение к системе правосудия - не только из-за дел Нетаниягу, но во многом благодаря им - стало последней лакмусовой бумажкой нашего времени. Охана - представитель правых «бибистов», которых поддерживают хулиганы и пренебрегающие законами поселенцы. Этот лагерь живет в глубокой паранойе и считает прокуратуру сектой сатанистов, которая «шьет дела» средь бела дня, а правоохранительную систему – инструментом для проведения радикальной «прогрессивной» идеологии, которая стремится лишить Израиль его еврейского характера, превратив его в государство всех граждан (уверена, что Авихай Мандельблит с восторгом солидаризируется со своим новым клеймом). Этот лагерь, оставаясь правящим, отличается диким анархизмом, пристрастившись к теориям государственного заговора, которые опираются на полуправду и четверть-правды, и хроническую мечту о распаде старой элиты.
Саар, в отличие от Оханы, представляет правых из государственного лагеря, который с отвращением смотрит на все эти ужимки. Конечно, Саар трезво относится к волне популизма, направленной против истеблишмента, которая захлестнула Израиль, как и весь мир. Поэтому он изложил принципы фундаментальных изменений в судебной системе, которые, конечно, не понравятся судейской элите (включая параграф о способности кнессета возобладать над решениями Высшего суда справедливости). Разница заключается в том, что подход Саара включает в себя новые идеи: какими бы сложными и предосудительными они ни были, спор по ним правомерен. Тогда как подход Оханы направлен на полное разрушение системы («прокуратура внутри прокуратуры»).
Саар также сделан из материала старого доброго «Ликуда», по которому внезапно затосковали наши левые на фоне полного гражданского хаоса эпохи позднего Нетаниягу. Это очень правый «Ликуд» по своим политическим взглядам, но приличный, в галстуке, культурный и – что поделаешь - более ашкеназский. Они видели в большинстве восточных евреев подходящих избирателей, но предпочитали все-таки сохранять лидерство за просвещенными европейцами – поколением принцев. Сегодняшний «Ликуд» совсем другой.
Неясно, какое направление выберет «Ликуд». Ясно лишь то, что на этой неделе объявлена настоящая война за наследство.
