О заключении мирного договора с Объединенными Арабскими Эмиратами (ОАЭ) нам сообщили под звон литавр и барабанный бой. Но позвольте, почему договор именно «мирный»? С этой далекой страной (две тыс. километров) мы никогда не воевали и в коалициях против нас она не участвовала. Даже какое-нибудь символическое формирование подобно Саудии и Марокко против нас оттуда не посылали. Делалось это, понятно, чтобы придать больше веса и значения заявлению, что, мол, третья арабская страна соглашается на установление с нами дип. отношений. Однако и это неверно. В прошлом были у нас официальные отношения с Катаром, Марокко и Тунисом, посольство в Мавритании и даже мирный договор с Ливаном. А из Египта и Иордании нашим дипломатам приходилось спасать свою жизнь бегством. У нас не любят вспоминать об этом. «Кто старое помянет, тому глаз вон, а тому, кто забудет…».
Что же записано в том договоре? По всей вероятности, ничего, ибо никакой письменный документ публике не предъявлен. Скорее всего, стороны ограничились устными договоренностями (какими?). Единственный письменный документ — это Декларация о намерениях в области финансов, т.е. нечто, не связанное с взаимными обязательствами.
Но не будем о грустном. Посмотрим в радужно рисуемое будущее отношений двух стран и шире — всего арабского мира. Какие государства последуют за ОАЭ? Называют Саудию, Бахрейн, Оман, Судан. Но они пока молчат. Зато Саудия поспешила уведомить, что она за ОАЭ не последует, а пролет израильского самолета через ее территорию — дело одноразовое.
Другая область ожидаемых благ и удовольствий — это экономические отношения. У тамошних эмиров денег куры не клюют, и они только и думают о том, куда бы их вложить. Может, они и захотят купить у нас какую-нибудь хай-тек фирму или отель, но следует помнить, бизнес этой страны глубоко коррумпирован и потому токсичен. В ОАЭ какой-нибудь член правящей хамулы (клана) может руководить правительственным департаментом или министерством и одновременно быть главой коммерческой фирмы ведущей дела с этим министерством. И это вполне официально. Всякая сделка с такой фирмой потребует солидного отката.
Преувеличенно большие надежды возлагаются на взаимный туризм. Заоблачные цены в роскошных отелях Дубая явно не для массового израильского туриста, хотя для определенной категории это не препятствие, ибо для них чем дороже, тем престижнее. Местная кухня и ее коронное блюдо, верблюжий желудок фаршированный рисом и фисташками, тоже на любителя. Туриста из Эмиратов у нас могут заинтересовать две аттракции — молитва на Храмовой горе и лечение у израильских врачей. Отношение общества к медицинскому туризму нас неоднозначно, ибо пользу из него извлекают главным образом врачи звездной категории (и так не бедствующие), зато очереди на селективные операции наших граждан откладываются.
Бесспорно важным является сотрудничество в области безопасности, ибо ничто так не сближает, как наличие общего врага. И таковой реально существует. Хомейнистский Иран, имманентная угроза безопасности и самому существованию ОАЭ. В прошлом Пиратский берег (нынешнее ОАЭ) был зоной влияния Ирана, а современный Иран аятолл рассматривает Эмираты (наряду с Бахрейном и Йеменом) как ближайший и первостепенный объект своей экспансии и экспорта шиитской исламской революции. И дело тут не только в территориальной близости и исторической традиции, но и в немалом числе в этих странах мусульман-шиитов (арабов и персов), рассматриваемых Ираном как естественные союзники и агентура влияния. По официальным данным, шииты составляют 15% населения ОАЭ, но реально их значительно больше, ибо вековая традиция пребывания в подполье шиитов позволяет и даже предписывает им вовне провозглашать себя правоверными суннитами. В дополнение ко всему, между ОАЭ и Ираном существует территориальный спор за три небольших острова (Абу-Муса, Большой и Малый Томб), контролирующих выход из Персидского залива (упорно именуемого арабами Арабским заливом) в Индийский океан, важнейший путь трафика нефти. Острова оккупированы Ираном с 1971 года.
О обширном счете Израиля к хомейнистскому Ирану, поддерживающему Хизбаллу и Хамас, пытающемуся закрепиться в Сирии, одержимому навязчивой идеей приобретения ядерного оружия, говорить нет нужды. Поэтому не приходится удивляться тому, что военное сотрудничество, прежде всего в области обмена военной и антитеррористической информацией, существует давно. Прибавит ли что-нибудь к этому «договор» — сомнительно, а эта деликатная тема требует дискретности. Быть может (об этом говорят в Дубае) это облегчит им приобретение новейшего оружия в США, чему Израиль до недавнего времени противился.
Договоренность Израиля и ОАЭ вызвала взрыв негодования в Рамалле, что не может не радовать. Новые союзнички поспешили заявить, что по-прежнему поддерживают требование отступления Израиля к границам 1967 года, но истерику Аббаса и иже с ним это не успокоило, что, по большому счету, уже не существенно.
В прессе и социальных сетях активно обсуждается вопрос о том, в какой мере отношения с ОАЭ повлияли или связаны с отсрочкой (фактически с отменой) распространения суверенитета на Иорданскую долину и поселения в Иудее и Самарии. «Тайна сия велика есть». Версии сторон не совпадают и диаметрально противоположны. Если официальный Иерусалим всякую связь отрицает и вообще старается снять эту тему с повестки дня, то Абу-Даби утверждает, что Израиль обязался ничего не менять в течении пяти, даже десяти лет. Повторю, что содержание переговоров и текст соглашения не опубликованы, посему можно утверждать всякое. Факт заключается в том, что расширения суверенитета нет и будет ли оно не известно. Только очень недалекие партийные пропагандисты, оплаченные и добровольные, могут надеяться убедить публику в равноценности обмена по принципу «мир в обмен на отказ от суверенитета» мало отличающегося от «мир в обмен на территории». Быть может, когда-нибудь решительное национальное руководство решит эту истрическую задачу и без санкции Вашингтона ссылаясь на прежние обещания и гарантии Белого дома. Но где оно, это руководство?
Остановимся на еще одной области возможного сотрудничества почему-то не обсуждаемой нашими политиками и журналистами. Дело в том, что из десяти миллионов жителей Эмиратов только миллион по происхождению относится к местным бедуинским племенам, и только они являются полноправными гражданами государства. Они заняты в администрации и частично в бизнесе. Все прочие это иностранцы работающие по контрактам ограниченным во времени. Из них ок. двух миллионов арабов из Ирака и Йемена (причем, многие шииты), а остальные приезжие из Пакистана, Индии, Бангладеш и пр. В большинстве мусульмане, но не только. Для властей Эмиратов желательно повышение доли арабов мусульман-суннитов, а реально продолжающийся рост числа шиитов нежелателен и опасен.
Вот в этом-то и заключается база для взаимовыгодного сотрудничества между Израилем и ОАЭ. По мере окончания срока действия трудовых договоров иностранных рабочих (таковых около миллиона ежегодно) предоставить преимущество в заполнении вакансий арабам-сунитам из Газы, Иудеи, Самарии и самого Израиля. Желательно превратить этот процесс из стихийного в организованный. При этом власти ОАЭ устанавливают квоту (например, 300-350тыс. человек, включая членов семей) и задействуют в их отношении уже существующую программу помищи «Кафама». А Израиль возьмет на себя оформление выездных документов, выплату компенсации за оставляемое имущество и организацию транспорта. Выполнение подобного солашения будет на пользу всех сторон, включая местных арабов. Оно радикально решит пресловутую «палестинскую проблему» отравляющую международные отношения на Ближнем востоке и во всем мире, осушит болото местного и международного терроризма. Предложение о трансфере (не будем бояться этого слова) станет пробным камнем для определения серьезности намерений нашего нового партнера и почти союзника.
В эаключение, запасемся терпением и не станем поддаваться сладкогосым сиренам обещающим нам счастье от новой дружбы, ибо чем слаще очарование, тем горше может оказаться разочарование.
