Призыв премьер-министра привезти в Израиль 500 тыс. олим из США, Франции и Южной Америки в течение следующего десятилетия — еще один пример того, насколько регрессивны взгляды государства, которое продолжает игнорировать десятки тысяч восточноевропейских евреев, прибывающих на его берега каждый год.
Те, кто хочет понять, как Израиль на самом деле относится к еврейским общинам Восточной Европы, могут поискать подсказку во вступительном слове премьер-министра Нафтали Беннета на конференции Ynet, посвященной Неделе репатриации и абсорбции.
«Наша цель — привлечь 500 тыс. еврейских иммигрантов из сильных общин США, Южной Америки и Франции», — сказал он.
На первый взгляд это кажется вполне разумной целью для страны, основанной иммигрантами. Еврейские общины в Западном мире процветают, среди их представителей немало талантов, и они, вероятно, сделают для Израиля чудеса.
Однако, если посмотреть глубже, можно увидеть серьезную проблему. Это не призыв к западным евреям присоединиться к нам, а скорее крик о помощи, чтобы спасти страну от «натиска» алии из Восточной Европы.
В течение последнего десятилетия, даже после того, как массовая волна иммиграции из бывшего Советского Союза 90-х годов многократно сократилась, Восточная Европа в целом и Россия в частности продолжали значительно превосходить все остальные регионы, когда дело доходило до показателей иммиграции в Израиль. В среднем из этого региона ежегодно прибывает от 19 000 до 25 000 иммигрантов, в то время как олим из Европы, Северной и Южной Америки едва достигают этой цифры все вместе взятые.
Причина, по которой Израиль не хвастается этими цифрами, кроется во фразе, которую Беннет произнес прямо перед тем, как представить новую грандиозную цель страны. «Иммиграция не только укрепляет нас как страну, но и поддерживает наше дальнейшее существование как евреев перед лицом растущей ассимиляции, особенно в США. Это тенденция, которая должна беспокоить каждого из нас, независимо от религиозной или иной принадлежности».
Израиль, несмотря на то, что претендует на роль родины всех евреев, все еще продолжает придерживаться расистского и сегрегационного менталитета по отношению к иммигрантам из Восточной Европы. Тем 20 000 человек, которые ежегодно иммигрируют в Израиль из Восточной Европы, повезет, если государство хотя бы даст им право называть себя евреями.
Израиль продолжает защищать устаревшую и дискриминационную догму «святой и чистой еврейской крови», которая была искоренена в большинстве еврейских общин по всему миру и даже в Израиле шатается. Многие евреи связывают себя узами брака с неевреями или предпочитают не заключать браки в Главном раввинате. Вместо этого они выбирают гражданские церемонии, чтобы показать свою любовь друг к другу без необходимости, чтобы раввин спрашивал их, могут ли они доказать, что их прабабка по материнской линии была еврейкой.
Трудно гордиться таким количеством иммигрантов из Москвы, Ташкента или Минска, которые сделали так много для государства, но не являются такими же крутыми и модными, как их соплеменники из Парижа или Нью-Йорка.
Другой нюанс, который Беннет, вероятно, игнорирует, заключается в том, что французские и американские евреи не хотят приезжать в Израиль, потому что он так далек от того, к чему они привыкли в своих общинах — более открытых и либеральных.
Беннет не понимает, что необходимо кардинально изменить отношение Израиля к еврейским иммигрантам. Сказать американцам и французам, что здесь круто, недостаточно. Они слишком хорошо знают, куда они попадут, если совершат алию: в страну, бюрократия и институты которой отказываются признавать их религиозные взгляды.
Так что, господин премьер-министр, вместо того, чтобы широко распахнуть свои объятия Джеффу из Лос-Анджелеса или Мари из Тулузы, может быть, вам стоит отдать должное тем «русским», которые продолжают приезжать сюда — несмотря на то, что истеблишмент этой страны желает, чтобы они оставались у себя дома.
Ynet, перевод Якова Скворцова
