В Москве скончался старейший российский кинорежиссер, снявший «Бег» и «Тегеран-43».
Кое-что из снятого Владимиром Наумовым безусловно вошло в историю не только кинематографа, но и драматического искусства вообще. В то время, как самому маэстро, коему Бог судил прожить долго и, кажется, довольно счастливо, матушка Клио отвела не только по преимуществу счастливую роль творца, но также и всегда неблагодарную функцию чиновника. Однако, как известно, времена не выбирают…
Плакатный жанр и трафаретные лозунги, «патетические» страсти и «общее дело», которому служишь – и все это никак не без навязчиво-слащавого привкуса идеологии, и непременно с первыми именами. Таков был «Спартак» в Большом — так называемый драмбалет Юрия Григоровича, такими были «Большевики» в «Современнике» — молодая как бы фронда Олега Ефремова, в этом же более чем длинном ряду стоит экранизация «Войны и мира» Сергея Бондарчука, беззастенчиво претендовавшая на глубокомысленный философизм, и в нем же — в пантеоне этого самого «большого стиля» — главные картины Владимира Наумова.
Ученик своего учителя
Тут стоит непременно вспомнить, у кого Владимир Наумов учился. У Игоря Савченко — мастера-монументалиста, преданного творческому методу соцреализма, (господствовавшему тогда в наших пенатах) едва ли не больше, чем это даже и требовалось. Бесспорно талантливый режиссер (снявший в невеселом 37-ом «Думу про казака Голоту», веселую сагу-притчу-эпос в большевистско-народном антураже и с песней-шлягером, разумеется, вездесущих о ту пору братьев Покрасс, что распевала вся советская детвора) и педагог, Савченко был из тех, кого принято называть самородками. И хотя в картинах своих врал он зачастую, воспевая сталинизм, особенно бессовестно, учиться у него хотели, тем не менее, многие. И, наряду с Наумовым и его будущим партнером Александром Аловым, творческую мастерскую маэстро Савченко закончили и вполне оппозиционные Сергей Параджанов и Марлен Хуциев. А Владимир Наумов так даже и закончил фильм своего учителя «Тарас Шевченко» — одну из первых цветных лент советского кино, пронизанную (разумеется, в пределах дозволенного) духом родной Малороссии, которую Игорь Савченко любил не менее, чем Сталина. Правда, последнюю — искренне. Фильм имел большой успех, и именно во время его завершения началось сотрудничество Владимира Наумова с Александром Аловым, что продлилось многие десятилетия.
Вместе с Аловым
И «Павла Корчагина», с которого началась слава Василия Ланового, и «Скверный анекдот», который положили на полку на долгие 20 лет — как пасквиль на русскую нацию и прошлое отечества, и «Бег», собравший многомиллионную аудиторию, и откровенно-слабый «Тегеран-43» — и все, что было снято до 1983-го года, Наумов сделал со своим старшим сокурсником и фронтовиком Александром Аловым (Лапскером). И, наверное, в то время это был самый известный и плодовитый режиссерско-сценаристский дуэт в СССР. Обыкновенно участники дуэтов совершенно недружелюбны друг к другу, сотрудничают лишь по злой воле безажалостных обстоятельств (вспомним «отцов-основателей» МХАТа), но тут было не так. И хотя взгляды порой не совпадали, но совпадали, о, совпадали темпераменты: оба были горячими спорщиками, порой чуть ли не до драки не уступавшими друг другу, и — фонтанировали творчеством.
В 83-м Алова не стало. И это сломало Наумова не меньше, чем запрет «Скверного анедкота». После ухода своего партнера и друга он снимал мало, и, как режиссер, исключительно один. А безвременно ушедшему соратнику своему посвятил документальную картину — она так и называлась «Алов».
В ранге славы и лояльности
То, что порой поверхностно-пренебрежительно называют «документалкой», с начала 90-х стало, по преимуществу, его сферой. Наумова — уже мэтра — и по возрасту, и по заслугам, и по всякого рода регалиям, то и дело приглашают участвовать в биографических картинах и телепрограммах, но не как режиссера или сценариста, а как свидетеля успехов и неудач своих коллег и партнеров. Он откликается весьма охотно. Как охотно сотрудничает в ранге секретаря и в Союзе кинематографистов России. Толерантный и лояльный, уже более чем именитый, Владимир Наумович Наумов — друг не только российских, но и мировых небожителей. Он появляется в фильме, посвященном Алену Делону, что когда-то снимался у него в «Тегеране-43», и вместе с Тонино Гуэррой пишет сценарии для «Белого праздника» и «Джоконды на асфальте» — своей последней картины, вышедшей на экраны в 2014 году. Два фильма, «В России идет снег» и «Сказка о царе Салтане», так и остались незавершенными. Последние восемь лет стали для Владимира Наумова периодом творческого молчания. Уже полного. Абсолютного молчания. Он не рисовал (Наумов был прекрасным рисовальшиком, получив дар этот, как от своего отца-киноооператора, так и, прежде всего, в наследство от своего деда Соломона Стража, что учился в Париже у Эмиля Бурделя, а в России дружил с Марком Шагалом), не писал, не снимался и не снимал. Он словно остался в каком-то своем собственном мире. И потому единственное, чему Владимир Наумов оставался верен до последнего дня, — постоянному пребыванию «в присутствии» (как говорили в 19-ом веке) – то есть на «Мосфильме». Впрочем, ведь, он и обмолвился как-то, что его мир — «это мир кино».
В своем мире
Снявший полуправдивый (по пафосу и настрою своему) «Бег», сцена карточной игры Чарноты и Корзухина в котором, однако, стала киноклассикой, — первую в стране экранизацию Михаила Булгакова, а на волне перестройки — «Десять лет без права переписки», режиссер Наумов (маэстро творческого вкуса и неизменного жизнелюбия, высокий, всегда элегантный и моложавый стройной фигурой), увы, так и не сказал всю правду, которую, думается, мог сказать, и которую от него порой так ждали. Как от арбитра, как от гуру, как от старейшины. Порой он балансировал на грани... Оставаясь, возможно, с горечью, но все же верным Творчеству, к которому нас призывает Творец.
А потому только BENE…
