«Я никогда не узнаю, стал ли мой выбор профессии психолога результатом раннего знакомства с интересными сплетнями, или же мой интерес к сплетням был признаком зарождающегося призвания», — написал Даниель Канеман в автобиографическом очерке, который он опубликовал после получения премии Шведского банка в области экономики памяти Альфреда Нобеля в 2002 году.
«Как и многие другие евреи, я вырос в мире, который состоял исключительно из людей и слов, причем большинство слов было посвящено людям. Природе уделялось мало внимания, и я так и не научился различать цветы и любить животных. Но люди, о которых моя мать любила говорить со своими друзьями и с моим отцом, были восхитительны в своей сложности. Некоторые люди были лучше других, но и лучшие были далеки от совершенства, и никто не был просто плохим. Большинство ее историй были пронизаны иронией, и все они имели две или более сторон».
Люди сложны
Даниэль Канеман родился 5 марта 1934 года в Тель-Авиве, где его мать гостила у родственников. Его родители, эмигранты из Литвы, поселились в начале 1920-х годов в Париже, где у них родились Даниэль и его сестра. Семья хорошо интегрировалась во французское общество, а его отец возглавил исследовательскую группу на химической фабрике. Когда Даниэлю было шесть лет, во Францию вторглись нацисты, и семья была вынуждена скрываться. Евреи должны были носить желтую звезду и соблюдать комендантский час, начинавшийся в 6 часов вечера.
Однажды, играя с другом-неевреем, Даниэль потерял счет времени. Боясь быть пойманным, он вывернул свой свитер наизнанку, чтобы спрятать желтый значок, и поспешил домой по пустым улицам. К несчастью, его заметил немецкий солдат. «На нем была черная форма, которой мне говорили бояться больше других, — такую носили специально набранные солдаты СС», — вспоминает он.
«Когда я приблизилась к нему, стараясь идти быстро, я заметила, что он пристально смотрит на меня. Затем он поманил меня к себе, поднял на руки и обнял. Я испугалась, что он заметит звезду на моем свитере. Он говорил со мной с большим чувством, на немецком языке. Когда он опустил меня на землю, то открыл свой бумажник, показал мне фотографию мальчика и дал немного денег. Я вернулся домой, как никогда уверенный в том, что моя мама была права: люди бесконечно сложны и интересны».
Позже, во время войны, отец Канемана был арестован и заключен в транзитный лагерь Дранси, откуда евреев депортировали в лагеря уничтожения. Его освободили через полтора месяца благодаря вмешательству управляющего фабрикой, на которой он работал. Семья бежала из оккупированного нацистами Парижа в Свободную зону, контролируемую Виши, но после того, как и она была захвачена нацистами, они были вынуждены снова бежать и жить в подполье. Его отец, страдавший диабетом, не смог получить необходимого лечения во время войны и умер в 1944 году — всего за несколько недель до высадки союзников во Франции.
Первые иллюзии
В 1946 году семья эмигрировала в Израиль и поселилась в Иерусалиме. Канеман учился в школе при Еврейском университете и активно участвовал в молодежном скаутском движении. Он разрывался между философией, которой увлекался с детства, и психологией, но в итоге выбрал последнюю. «Я обнаружил, что меня больше интересует, что заставляет людей верить в Бога, чем вопрос о том, существует ли Бог в принципе, и мне было любопытнее узнать об истоках своеобразных убеждений людей о добре и зле, чем об этике», — говорил он. Канеман получил степень бакалавра по психологии и математике в Еврейском университете, а в 1954 году был призван в ЦАХАЛ в качестве офицера.
После нескольких месяцев службы в качестве командира взвода в полевом подразделении он был переведен в подразделение военной психологии. Там он занимался отбором кандидатов на службу, разработал процесс личного собеседования в призывном пункте и помог разработать тесты «КАБА» (группа качества), используемые для оценки пригодности к службе.
Два психолога наблюдали за тем, как кандидаты справляются со сложным групповым заданием, пытаясь определить, кто из них обладает лидерскими качествами, кто предан руководителю, кто просто хвастается и так далее. Раз в месяц психологи встречались с сотрудниками офицерской школы, чтобы получить отзывы о своих оценках. «История всегда была одна и та же: наша способность предсказывать успеваемость в училище была ничтожно мала», — пишет Канеман.
«Меня настолько поразило полное отсутствие связи между статистической информацией и убедительным опытом озарения, что я придумал для этого термин: «иллюзия достоверности». Почти 20 лет спустя этот термин вошел в научную литературу. Это была первая когнитивная иллюзия, которую я обнаружил».
Начало замечательного сотрудничества
После увольнения из ЦАХАЛа в 1956 году Даниэль Канеман получил от Еврейского университета стипендию на обучение в докторантуре за границей и поступил в Калифорнийский университет в Беркли.
Его диссертация была посвящена статистическому анализу взаимосвязей между ценностями в семантических дифференциальных опросниках, по которым оценивают людей, продукты или организации по шкале между противоположными прилагательными — например, положительный против отрицательного или честный против коррумпированного.
Позднее Канеман говорил, что этот проект позволил ему объединить две свои профессиональные страсти: программирование и статистические корреляции, и что он закончил диссертацию всего за восемь дней. В США он исследовал широкий спектр профессиональных областей — от нейронных механизмов зрения до работы в психоаналитической клинике.
В 1961 году он вернулся в Израиль и поступил на факультет психологии Еврейского университета в качестве научного сотрудника. Его работа в то время была посвящена внедрению психологических исследований в реальную жизнь. Он сотрудничал с сельскохозяйственными консультантами, работающими с иммигрантами из развивающихся стран, и с инструкторами летной школы ВВС.
В 1968 году, после нескольких лет работы в различных областях, Канеман начал сотрудничать с Амосом Тверски, молодым ученым, который недавно пришел в университет после получения докторской степени в США. Канеман знал его еще со времен учебы в университете. Их объединял живой интерес к статистическим вопросам — особенно к тому, как люди воспринимают и интерпретируют статистическую информацию. Вскоре они начали проводить совместные исследования.
Иррациональное поведение
Первое совместное исследование Канемана и Тверски было посвящено эвристике — рациональным способам, которые позволяют нам быстро принимать решения или делать выводы. В новаторском исследовании, опубликованном в 1974 году в журнале Science, они показали, что эвристика может вводить нас в заблуждение и приводить к ошибкам в суждениях.
В одном их исследовании участникам предлагался следующий сценарий: «Представьте себе человека, которого его сосед описал следующим образом: Стив очень застенчивый и замкнутый, неизменно услужливый, но мало интересующийся людьми и реальным миром. У него кроткий нрав, он любит порядок и структурированность, а также отличается страстью к деталям». Затем участников фокус-группы попросили решить, какая профессия больше подходит Стиву: библиотекарь или фермер? Большинство респондентов выбрали библиотекаря, полагаясь на эвристический принцип репрезентативности — оценку вероятности того, насколько описание соответствует стереотипу. Однако они упустили из виду важную статистическую данность: фермеров в населении США гораздо больше, чем библиотекарей. По статистике, Стив, скорее всего, стал бы фермером, несмотря на то, что соответствовал стереотипу библиотекаря. Это была их первая публикация в длинной серии исследований, которые в корне изменили распространенное мнение о том, что люди принимают обоснованные интуитивные решения.
Канеман и Тверски показали, что то, что кажется рациональным суждением, часто содержит систематические ошибки и когнитивные искажения. В последующие годы их исследования также затрагивали сферу принятия экономических решений. Участникам были предложены такие сценарии, как: «Что бы вы предпочли — получить 3000 долларов прямо сейчас или рискнуть с 80%-ной вероятностью получить 4000 долларов и 20%-ной вероятностью ничего не получить?» И его аналог, связанный с проигрышем: «Вы можете потерять 3000 долларов или рискнуть — с вероятностью 80% потерять 4000 долларов, но с вероятностью 20% ничего не потерять». Математически между этими вариантами нет большой разницы, но большинство людей предпочитают получить гарантированные 3000 долларов, а не рисковать на потенциально более высокую сумму. И наоборот, сталкиваясь с потерями, большинство респондентов предпочитали играть в азартные игры, рискуя понести еще больший убыток, нежели смириться с немедленным проигрышем в размере 3000 долларов.
Канеман и Тверски продемонстрировали, что даже в экономике принятие решений не является рациональным: мы по-разному воспринимаем выгоды и потери. Люди не склонны к риску, когда речь заходит о выгодах, и стремятся к риску, когда речь заходит о потерях. Они также продемонстрировали, что мы придаем большую ценность объектам просто потому, что они принадлежат нам, и что мы по-разному оцениваем разницу в ценах в зависимости от соотношения между разницей и общей ценой. Например, разница между пятью и восемью долларами кажется нам существенной, в то время как разница между 505 и 508 долларами кажется незначительной, хотя обоих случаях разница составляет ровно три доллара. Эти результаты легли в основу теории перспектив, которую они опубликовали в знаковой статье в 1979 году. Теория перспектив произвела настоящую революцию в экономике. До этого экономические модели основывались на предположении о «рациональных акторах» — это означало, что люди должны были принимать последовательные логические решения, направленные на максимизацию личной выгоды — от повседневных покупок до инвестиций на фондовом рынке. Канеман и Тверски продемонстрировали, что это предположение было ошибочным, показав, что многочисленные факторы, часто незаметные или труднопрогнозируемые, существенно влияют на принятие нами решений. Эти выводы оказали существенное влияние не только на теорию, но и на экономическую политику финансовых институтов и государств.
Партнерство в условиях кризиса
В течение 10 лет совместной работы Канеман и Тверски ежедневно проводили бок о бок по много часов. Их гармоническое сотрудничество начало разрушаться в конце 1970-х годов. Канеман развелся со своей первой женой Ирой, исследователем социальных наук и матерью его двоих детей, и в 1978 году женился на британском когнитивном психологе Энн Трейсман. Супруги переехали в канадский Ванкувер, где оба получили должности исследователей. Примерно в то же время Тверски также покинул Израиль и, к большому разочарованию Канемана, получил должность в более престижном Стэнфордском университете в Калифорнии. Их сотрудничество продолжалось, но менее плодотворно. Тем не менее, в 1981 году они опубликовали одну из своих самых значительных совместных статей — о формировании решений и психологии выбора. В 1984 году Тверски получил престижную стипендию Макартура независимо от Канемана, что, вероятно, усугубило разрыв между ними. В том же году Канеман получил должность в Калифорнийском университете в Беркли. Время от времени ученые предпринимали попытки возобновить сотрудничество, но с ограниченным успехом. В 1993 году Канеман перешел в Принстонский университет на Восточном побережье. Попытки возобновить сотрудничество были прерваны смертью Тверски от рака в 1996 году в возрасте всего 59 лет.
Наблюдая за природой человека
В 2002 году Даниэль Канеман был удостоен Премии памяти Нобеля по экономике вместе с Верноном Смитом, еще одним пионером в области поведенческой экономики. Хотя этой премией была отмечена совместная работа Канемана и Тверски, Нобелевские премии не присуждаются посмертно. «Мы были командой, и мы оставались в таком режиме более десяти лет. Нобелевская премия была присуждена за работу, которую мы создали в этот период интенсивного сотрудничества», — сказал Канеман в своей Нобелевской лекции. Он продолжал проводить исследования на протяжении всей своей жизни, как до, так и после получения престижной премии. Его работа была сосредоточена не только на экономическом поведении, но и на психологических факторах, влияющих на счастье и удовлетворенность жизнью, которые, в свою очередь, также влияют на принятие экономических решений. Помимо научных достижений, он написал на основе своих исследований три популярные книги для широкой аудитории: Rationality, Fairness, Happines («Рациональность, справедливость, счастье», 2005), Thinking, Fast and Slow («Мышление быстрое и медленное», 2013, и Noise («Шум», 2022).
Наряду с Нобелевской премией Канеман получил множество других наград, в том числе Президентскую медаль Свободы, врученную Бараком Обамой в 2013 году, и десятки почетных докторских степеней университетов по всему миру. Его жена Энн Трейсман скончалась в 2018 году, и последние годы Канеман жил в Нью-Йорке с Барбарой Тверски, вдовой своего давнего партнера Амоса. Он скончался всего через несколько недель после своего 90-летия. Канеман, изменивший наше понимание экономического поведения, часто с улыбкой отмечал, что он никогда систематически экономику не изучал. Его глубокое любопытство к людям — возможно, сформированное сплетнями его матери и детством в оккупированной нацистами Франции — в конечном счете привело его к тому, что он произвел революцию в том, как мы думаем о себе и своем поведении. В интервью подкасту New York Times в 2021 году он сказал, что если бы начинал свою карьеру сегодня, то выбрал бы между изучением неврологии или специализацией на искусственном интеллекте: «Это два особенно захватывающих способа наблюдать человеческую природу».
