«Раскопать» эти удивительные факты и поведать нашим читателям об этом отважном, красивом, мужественном человеке, всегда стоявшем на страже закона, о жутких событиях периода Холокоста, меня побудила череда недавних событий. 20 июня 2025-го года в Научно-просветительном Центре «Холокост» прошла презентация нового проекта «Непризнанные герои», а также встреча руководителей и представителей 15 еврейских и христианских организаций России, приуроченная к Дню памяти и скорби. Участники обсудили вопрос о необходимости присвоения почётного звания тем, кто спасал евреев, его названии, формах и методах поиска.

Тогда же ко мне обратилась Виктория Владимировна Хилькевич — преподаватель Армавирского лингвистического института, адвокат, региональный представитель Центра «Холокост» в Краснодарском крае, член Рабочей группы по поиску потенциальных Праведников народов России. Она рассказала, что пока активно ищет документы, дополнительные, важные сведения о спасительнице Елены Самуиловны Перцевой (Деменштейн), тёти знаменитого сыщика Виля Акселя, сестры его мамы, которая не была расстреляна в Змиёвской балке, а вместе со своей дочкой Валей скрывалась в это страшное время в подвале. Елена Самуиловна с девочкой уцелела, и это произошло не без посторонней помощи. Однако, личность спасительницы этих двоих пока находится за плотной завесой нераскрытой тайны, нам всем ещё только предстоит уточнить её имя. (Ростовский краевед Е.В. Мовшович в своих статьях и книгах о Холокосте на ростовской земле утверждает, что спасительницу евреев звали Александра (Шура) Ивановна Вяжевич (1905 или 1907 года рождения), что она работала в управлении бургомистра города и возможно смогла оформить своей подопечной новый паспорт, на имя Елены Семёновны, русской по национальности. Но точно это подтвердить сейчас не получается. — прим. автора*). 

Благодаря Виктории Хилькевич, я познакомилась с весьма интересной личностью ростовского сыщика, с его дочкой Еленой Аксель и внучкой, актрисой, режиссёром — очаровательной Еленой Нодель. Наша беседа с этими прекрасными, образованными женщинами помогла мне пролить свет на многие вещи. Но вопрос спасения тёти и племянницы Виля Акселя до сих пор остаётся нераскрытым, из-за недостаточности собранных нами сведений. 

«Обращаемся ко всем читателям, с просьбой оказать нам помощь в поиске любой информации о судьбе Александры Ивановны Вяжевич (1905/1907 г.р.), проживавшей в г. Ростове-на-Дону. Возможно, кому-то известны подробности её послевоенной жизни, контакты с её родными. Любая подобная деталь её биографии может иметь для данной истории огромное, решающее значение!», — говорит Виктория Владимировна. 

А вот, что мне удалось выяснить, немного восстановив картину произошедшего много лет назад и набросав самые яркие штрихи к портрету храброго оперативника.

Речь в этой статье пойдёт об истории одной еврейской семьи из Ростова-на-Дону. Город был захвачен германскими оккупантами дважды. Первая оккупация была кратковременной (21—27 ноября 1941г.), во второй раз - с 24 июля 1942 по 14 февраля 1943 года. Вскоре были изданы приказы о поголовной регистрации евреев с 14-летнего возраста и ношении ими специальных опознавательных знаков — жёлтой шестиконечной звезды. В августе 1942 года германскими оккупантами в Змиёвской балке были расстреляны и умерщвлены иными способами не менее 15 000 евреев. Это место самого большого массового уничтожения евреев на территории РСФСР в период Холокоста. В настоящее время там находится мемориальный комплекс. В двухтысячных годах велась долгая, изнуряющая борьба общественных организаций за то, чтобы на местной мемориальной табличке были выведены слова о погибших евреях и Холокосте. 

11 августа 1942 г. в Змиёвской балке была расстреляна семья Аксель. Погибла мать семейства Ревекка Самуиловна Аксель (Деменштейн) и четыре её сына: Макс (1930 г. р.), Самуил (1933 г. р.), близнецы Михаил и Адольф (1938 г. р.). Страшной участи избежал только старший её сын Виль Аксель (1925– 2008 гг.), в дальнейшем «легенда донского сыска» и «ходячая энциклопедия преступного мира». Он находился в эвакуации с Ростовским авиационным техникумом в г. Баку. После второго освобождения Ростова, юноша вернулся домой и узнал о страшной судьбе своей матери и братьев.

Когда ему исполнилось 18 лет, молодой человек подал заявление в военкомат о поступлении в бронетанковое училище, но в итоге, отправился служить в НКВД. Столь серьёзную профессию Виль Аксель выбрал себе потому, что всегда стремился помогать и защищать, не допуская жестокости и несправедливости. А может быть и потому, что когда-то не смог спасти от гибели своих близких. Видимо, неосознанно стремился всячески компенсировать это в дальнейшем. Позже, добившись небывалых успехов на оперативной работе, он был включён в группу по борьбе с преступностью на Северо - Кавказской железной дороге, совмещал должности оперуполномоченного и следователя, возглавлял райотдел милиции, раскрывая самые громкие преступления советской эпохи. А ведь Ростов заслужил «славу» одной из криминальных столиц страны ещё в досоветское и особенно в голодное, тяжёлое послевоенное время. Географическое расположение города с большим портом и пересечением важных дорог, насыщенная торговая жизнь сделали его местом, привлекательным для разного рода криминальных и околокриминальных элементов. 

Из-за травмы некоторое время Виль Аксель вынужден был работать преподавателем в Новочеркасской школе усовершенствования начсостава МВД. Конечно, наш герой тосковал по оперативной работе, но нашёл интерес и в преподавании. Выйдя на пенсию по состоянию здоровья, Виль Абрамович продолжал виртуозно раскрывать дела, которые долго пылились на полках шкафов незавершёнными.

Он запомнился окружающим, как невероятно творческая, креативная личность: писал стихи и песни, очень любил подолгу играть на гитаре. До сих пор ветераны УГРО вспоминают голос нашего героя, обладавшего лёгкой "хрипотцой". Писатель Даниил Корецкий даже посвятил прославленному ростовчанину свою книгу «Сыщик по прозвищу ‘Старик’» — Виль Аксель стал прототипом главного героя. 

В криминальной повести «Универмаг», посвящённой 100-летию уголовного розыска, Пётр Муратов-Милехин, почётный ветеран розыска, описывает фактические события, происходящие в городе Ростове-на-Дону в начале 70-х годов, в которых фигурирует майор В. А. Аксель — лучший сыщик ростовской милиции: «Аксель имел удивительный нюх на опасность. Он обладал даром угадывать виновных. Его молниеносные оценки людей и обстановки никогда не подводили, и принимаемые решения Виль Абрамович всегда мог аргументировать. Этот человек обладал смелостью, в истинном смысле этого слова, и достаточным благоразумием. Он никогда не лез на рожон, но всегда был готов к встрече с опасностью, чистосердечен и прямолинеен. Кроме всего, Аксель хорошо пел и играл на гитаре. Он был душой компании», — из повести «Универмаг».

«Елена Самуиловна Перцева (Деменштейн) – родная сестра папиной мамы, моей бабушки, расстрелянной в Змиёвской балке в Ростове-на-Дону, жила недалеко от моей бабушки, со своей дочерью Валей. И я знаю, что когда во время второй оккупации, в 1942 году, немцы приказали евреям собраться на площади около Музыкального института, как мне когда-то рассказывал мой папа, Елена Самуиловна не подчинилась этому приказу, чувствуя опасность, спряталась с дочкой в подвал или погреб. Там они и пережили опасный период. А моя родная бабушка Ревекка Самуиловна, мама пятерых детей, на тот момент с ней были два мальчика-близнеца и еще два сына постарше — решила идти на место сбора. Елена Самуиловна как могла отговаривала её, но моя бабушка ответила: «Что они могут мне сделать, когда у меня четверо детей?!» Так, вместе со своими ребятами, она была убита солдатами германских войск. Ростовского поэта и журналиста Эдуарда Барсукова до глубины души тронуло трагическое событие гибели семьи Аксель, и он посвятил этому трогательное стихотворение…», — рассказывает жительница Израиля, бывшая ростовчанка, архитектор по профессии Елена Вильевна Аксель. И добавляет, что отец Виля Акселя, Абрам Ильевич Аксель — глава семейства, покинул этот мир ещё до войны, в возрасте 37 лет: «Дедушка, папин отец, был начальником найма и увольнения 3-й дистанции Ворошиловской железной дороги и парторгом этой же дистанции. Он умер в 1937 г. в Харькове, прямо на съезде железнодорожников, из-за порока сердца. А его жена, моя бабушка, на тот момент была беременна двумя мальчиками. Она родила их, уже будучи вдовой. Вот эти близнецы и два их старших брата — были расстреляны, вместе с их мамой. Самый старший сын, мой папа, уцелел потому, что в это время находился со своими педагогами и сокурсниками в г. Баку».

По её словам, в 1941 г. Виль Аксель поступил в авиационный техникум, и это учебное заведение эвакуировали в Азербайджан. Он даже не знал, что происходит в его родном городе, но когда перевёлся на третий курс техникума и вернулся в уже освобожденный Ростов-на-Дону, соседи сообщили, что его любимая мама со всеми своими детьми расстреляна немцами. Виль Абрамович долго не мог поверить, хотел сам удостовериться в этом, очень долго надеялся, что может хоть кто-то из них уцелел, сделал запрос в Москву. И ему прислали справку, что его близкие были убиты в Змиёвской балке: «Сохранились эта справка и фотография моей бабушки со всеми сыновьями. Попав в Израиль, я отвезла имеющиеся у нашей семьи документы в “Яд Вашем”, передала туда эти важные архивные материалы с чувством выполненного долга. А о том, что кто-то спасал сестру моей бабушки, что об этом писал местный ростовский краевед, я совершенно ничего не знаю, впервые услышала это от вас. Ранее, всё это время я думала, что сестра моей бабушки с дочкой Валей прятались сами. И только от вас узнала, что, оказывается, их спасла некая ростовчанка, имя которой сегодня никому неизвестно. У Елены Самуиловны, сестры моей бабушки, выжившей в то страшное время, есть внук и внучка — Михаил и Людмила, они живут в центральном регионе России, но, к сожалению, они тоже ничего не могут сказать на этот счёт», — вздыхает моя собеседница.

Но вернёмся к весьма непростой судьбе Виля Акселя. «Желание — это тысячи возможностей, а нежелание — тысячи причин», — цитата из Конфуция. Поразительно, что юный Виль, оставшись совсем один, смог выжить, выбраться, состояться в жизни. Кто-то разочаровывается в себе и в людях, выбирает нехороший, недостойный путь, прозябает свои дни в пустых делах, не принося этому миру никакой пользы. А кто-то — надолго оставляет в нём добрый, светлый, глубокий след и замечательную память о себе в сердцах других. Наш герой относится к последней категории. Он не только выжил, но и состоялся как личность, как истинный профессионал своего дела, как крепкий семьянин, получил несколько высших образований. Ещё учась в техникуме, чтобы как-то прокормить себя, устроился на завод. Потом поступил на работу в НКВД, где познакомился со своей будущей женой: «Моя мама, Феодосия Антоновна Аксель (1926-2010), тоже прошла нелёгкий путь. 

Когда немцы оккупировали Ростов-на-Дону, она, с другими учениками её школы находилась на сельхозработах в Ростовской области. Учителям со школьниками пришлось пешком идти через Поволжье на Урал. Это был очень тяжёлый поход, полный опасностей, риска и потерь, под обстрелами, в холоде и голоде, но они дошли. И, будучи совсем ещё детьми, работали в три смены, изготавливая снаряды на военном заводе. Закалённая и умудрённая ответственной, нелёгкой работой в органах, жизнью, полной риска, мама оказалась верной подругой, поддержкой и надёжным тылом для папы, особенно в напряжённые моменты», — с гордостью говорит Елена Аксель. 

В.А. Аксель также «хлебнул» сполна из-за пресловутого «пятого пункта». Но, работая в уголовном розыске, стал подполковником МВД, его хорошо знали и уважали и в Москве: «У папы имелся каталог всех местных преступников, и к нему многие коллеги обращались за помощью. В 41 год, на задержании очередного негодяя, он получил тяжелую травму головы, но остался жив. К оперативной деятельности уже не вернулся по медицинским показаниям, и был назначен преподавателем в Новочеркасской школе усовершенствования начсостава МВД. Каждый год, не только 11 августа, но и в другие дни, он приходил на мемориальный комплекс “Змиёвская балка”, чтобы почтить память погибшей мамы и своих братиков. Для него, как и для всех членов нашей семьи, это стало огромной трагедией и болью, незаживающей, кровоточащей раной всей его жизни. 

Папа очень много работал, в детстве мы с сестрой редко его видели, он посвятил свою жизнь важному и нужному делу — спасению людей, восстановлению справедливости. Когда его не стало, на больших собраниях в ростовском отделении МВД, где он трудился, всегда звучал сочинённый им “Гимн ветеранов уголовного розыска”»:

Пролетают года, жизнь походит к финалу,

Но гордимся мы тем, что служили в УГРО.

Никогда не пятнали угрозыска славу,

И давно стал привычным выстрела гром.

Мы и в мирное время войну продолжали,

Рисковали собою, не споря с судьбой,

Но душою и сердцем всегда сознавали,

Нашей службой храним эту жизнь и покой.

Непредвиденным был каждый день наш рабочий.

Никогда не забыть напряжённых тех дней.

Вспоминаем засады, бессонные ночи,

И тревогу в глазах наших жён и детей.

Был тернистым наш путь, часто видели слёзы,

Кровь, жестокость, печаль и лихую беду,

Но вручали и нам благодарности розы,

Как награду, давая оценку труду.

С болью в сердце погибших друзей вспоминаем,

И на мужестве их клятву свято храним,

Ветераны УГРО, мы уверенно знаем,

Дело нашей борьбы продолжать молодым.

Если б жизненный путь начинать вдруг сначала,

Твёрдо зная о том, где же зло, где добро,

Мы б, оставив покой возрастного причала,

Вновь пошли бы служить непременно в УГРО.

В.А. Аксель

Елена Аксель признаётся, что унаследовала от отца честность, целеустремленность, любовь к людям, к жизни, стрессоустойчивость, силу духа. Но она ни на минуту не забывает, что бабушку и её мальчиков расстреляли нацисты. До отъезда в Израиль моя собеседница посетила масштабную встречу в Донской государственной публичной библиотеке в Ростове-на-Дону, где говорили о Холокосте в регионе: «Свидетели трагедии рассказывали там страшные вещи, например, что еврейские матери, понимая свою участь, ещё до расстрелов, привязывали детей к себе и топились в реке Дон, чтобы уйти вместе со своим чадом и не от немецких пуль. И сколько было людей, помогавших евреям, столько и предателей, которые потом на них доносили — человеческий фактор. Боль от случившегося всегда со мной. Но я благодарна судьбе, что мне выпала возможность выполнить мой долг перед близкими, отдать важные и ценные для нашей семьи документы в “Яд Вашем” …», — завершает она наше интервью.

 Автор выражает благодарность Заведующему Архивным отделом Центра «Холокост» Леониду Абрамовичу Тёрушкину и Виктории Владимировне Хилькевич за неоценимую помощь и содействие в подготовке этой публикации. 

Инициаторы проекта «Непризнанные герои» обращаются ко всем, кто располагает сведениями и документами о фактах спасения евреев в годы Второй Мировой войны: мы просим присылать их в Центр «Холокост» (электронная почта center@holofond.ru).