В фильме «Это была не любовь» используется креативный фотомонтаж, интервью и архивные свидетельства для описания невероятного любовного романа в Освенциме.
Новый документальный фильм рассказывает об истории, которую, казалось бы, невозможно постичь, подробно описывая запретные отношения в Освенциме между еврейской узницей и австрийским офицером СС.
Роман между симпатичной, краснощекой словацкой пленницей Хеленой Цитрон (Цитроновой) и светловолосым капитаном СС Францем Вуншем раскрывается в захватывающем документальном фильме «Это была не любовь» израильского режиссера Майи Сарфати.
Используя результаты многолетних исследований, свидетельства очевидцев и трогательный хор голосов сокамерников Цитроновой, а также искусные фотографии и кадры диорамы, Сарфати рассказывает историю Цитрон и Вунша в Освенциме.
Отмеченный наградами фильм компании Greenwich Entertainment, который сейчас проходит по кинофестивалям по всему миру, а также выходит на потоковые платформы Apple TV и Amazon Prime Video с 3 декабря, является более глубоким погружением в тему, которую Сарфати начала исследовать в ее студенческом фильме «Самая красивая женщина», получившем в 2016 году премию «Оскар».
Фильм начинается с фотографии Хелены в Освенциме, которая выглядит невероятно здоровой и счастливой. Это фотография, которую Вунш сделал для своей возлюбленной, заключенной в полосатой униформе. По словам его дочери Дагмар, он копировал эту фотографию много раз, чтобы вырезать и поместить голову Хелены на другие фотографии с различными нарядами, в других местах, вдали от трагического и жестокого окружения Освенцима.
Именно грубый метод коллажа Вунша в конечном итоге привел Сарфати к творческой технике фотографии, используемой на протяжении всего фильма.
По словам Сарфати, самая большая проблема при создании фильма об Освенциме заключается в отсутствии визуального материала.
«То немногое, что там есть, очень знакомо, слишком знакомо", - сказал Сарфати, - Мы все это видели; это не заставляет наше сердце биться».
В поисках решения, к одному из них она пришла посреди ночи - подражая тому, как Вунш продолжает использовать одну и ту же фотографию Хелены.
Используя фотографии различных персонажей, Сарфати инсценировала и снимала вырезанные фрагменты в разных местах повествования: в бараках Освенцима, в крематории, в зале австрийского суда, где в 1970-х годах Вунша судили за военные преступления.
«Я хотела, чтобы зрители могли различать иллюстративные сцены, видеть, как я играю с информацией и создаю драму», - сказала Сарфати.
Драма, конечно же, уже присутствует в этой истории, хотя бы потому, что она разворачивалась в Освенциме.
Хелена была одной из первых 1000 женщин и девушек из Словакии, прибывших в Освенцим в 1942 году, во время строительства концлагеря. Сначала ее направили на опасную работу в бригаде по сносу зданий, а затем ей повезло получить работу в «Канаде» - так нацисты в издевку прозвали секцию-хранилище чемоданов и личных вещей тех, кого травили газом.
Она и другие женщины, назначенные туда, иногда находили еду или теплую одежду. Именно там Хелена, дочь кантора, которая когда-то мечтала выступать, была выбрана для пения на вечеринке по случаю дня рождения 20-летнего Вунша, эсэсовца, руководившего в «Канаде» работами по сортировке еврейского имущества.
Она исполнила единственную известную ей немецкую песню, которую знала, «Это была не любовь», которая глубоко тронула Вунша.
Они начали передавать друг другу записки, развивая тайные отношения, которые могли означать смерть для них обоих. Другие заключенные знали об их любовной связи; как один из выжавших комментирует в фильме, «он любил ее до безумия».
История Хелены приняла еще один драматический поворот в 1944 году, когда ее старшая сестра Роза прибыла в Освенцим с мужем и двумя детьми. Роза и ее муж жили в Палестине, но вернулись в Европу, где она родила второго ребенка, и все они были отправлены в концлагерь.
Именно там, в день приезда Розы, вмешался Вунш и спас сестру возлюбленной буквально с порога газовой камеры; однако ее дети и муж были отправлены на смерть.
Этот невыносимый момент навис над обеими женщинами на всю оставшуюся жизнь. После Освенцима они переехали в Израиль, где каждая вышла замуж, обрела семью и новую жизнь.
Вунш и Цитрон не виделись после войны, расставшись наввсегда, когда советские войска были уже на подступах к Освенциму.
Они больше не виделись, пока в 1970-х годах Вунш не предстал перед судом Австрии за военные преступления, и Цитрон пришлось давать показания от его имени после отчаянного письма его жены.
Цитрон свидетельствовала о том, как Вунш помогал ей в Освенциме, но также описала жестокие способы, которыми он наказывал мужчин-заключенных. Об этом в фильме рассказывают выжившие узники кладовой «Канады», по отношению к которым Вунш был жесток.
В документальном фильме Сарфати использует записанные видеосвидетельства Цитрон и ее сестры Розы, которых не было в живых, когда она начала снимать фильм. В записях рассматриваются вопросы, касающиеся взаимоотношений Цитрон с Вуншем и с сестрой, а также ее пожизненная печаль и дисфункция.
Сарфати, которая сняла фильм вместе со своим партнером по жизни и работе Ниром Сааром, знала об этой истории с детства, когда она посещала уроки искусства и театра у Мики Марин, дочери Розы Оренштейн, сестры Хелены и соратника, пережившей Освенцим. Сарфати всегда знала, что она что-то сделает с этой трагической историей, и сначала попыталась написать роман, а затем сценарий фильма.
Были и другие сложные отношения, которые стали очевидны по мере того, как Сарфати продолжала свое исследование. Обе сестры были близки, но Роза всегда винила Хелену в смерти своих детей, что вызывало напряжение между ними до конца жизни.
Сарфати также взяла интервью у выживших женщин из кладовой «Канады» после того, как впервые прослушала их показания в «Яд Вашем» и Еврейском киноархиве Стивена Спилберга.
«Каждый раз, когда вы слышите одну историю, вы не можете представить, что есть другая, которая еще хуже этой - это еще один ад, потом другой ад и третий ад», - сказала Сарфати.
Сарфати повезло, что многие из женщин, знавших о романе между Хеленой и Вуншем, еще живы. Женщинам, пережившим Холокост, сейчас за 90, они энергичны и ясно мыслят.
«Было очень важно услышать их, потому что они помогли мне понять, что представляла собой их повседневная жизнь в лагере, когда Вунш помогал Цитроновой, - сказал Сарфати, -хор из 1000 женщин - это героини, которые не боятся говорить самые ужасные вещи. Они полны сочувствия, но при этом правдивы».
