В праздник Шавуот евреи всего мира празднуют дарование Торы на горе Синай. Независимо от того, считает ли еврей, что это дарование — однократное событие, произошедшее более 3 000 лет назад, или предпочитает рассматривать составление Торы как боговдохновенную человеческую деятельность, происходившую на протяжении многих веков, мессидж Шавуота заключается в том, что еврейский народ несет ответственность за принятие Торы заново в каждом поколении.
Если евреи откажутся от миссии принятия Торы, еврейская вера и традиция атрофируются и исчезнут. В каждом поколении еврей обязан следовать Торе и толковать ее, гарантируя таким образом, что синайская традиция сохранится и никогда не угаснет.
Разрушение формы поклонения идолам: революция
Однако Шавуот — это не только праздник, связанный с сохранением тысячелетней традиции. Божественное откровение Торы, понимаете ли вы его как событие в еврейской истории или образный компонент еврейской памяти, было и остается поистине революционным. Древний Восток, где обитали первые израильтяне, был миром идолопоклонства и многобожия. Шумеры, вавилоняне, египтяне и хананеи поклонялись богам из дерева и камня, божествам грома и плодородия, которые во многом напоминали людей.
Боги идолопоклонников сражались друг с другом, вступали в сексуальные союзы и уничтожали человека по своей прихоти. Иштар, Баал и Эль были богами, которыми можно было манипулировать с помощью магии и гадания и которые требовали, в некоторых случаях, человеческих жертвоприношений.
Синайская революция, требуя веры в единого Бога, не имеющего формы и очертаний, который был единственным творцом вселенной, наделившим человечество властью выбирать между добром и злом, опрокинула системы верований великих империй. Монотеизм пережил египтян, хеттов, ассирийцев и вавилонян.
Бог Авраама, Моше и Элияху сохранился в иудаизме и в великих верованиях западных религий. Откровение Бога на горе Синай действительно было одной из самых важных революций в истории человечества.
Без баланса откровения и революции иудаизм давно бы исчез, превратившись в царство археологических раскопок и музеев. Иудаизм нуждается как в откровении, так и в революции, чтобы выжить и процветать.
Разрушение второго Храма
В 70 году до н.э., более чем через тысячелетие после Синайской революции, будущее иудаизма и еврейского народа оказалось под вопросом. Римские войска, в ответ на восстание зелотов, разрушили Иерусалим и сожгли дотла Святой Храм, центр еврейской политической, религиозной и общественной жизни. Будущее иудаизма оказалось под угрозой. Следующая великая революция в иудаизме — революция Явне — спасла еврейский народ и его веру.
Первые раввины во главе с рабби Йохананом бен Заккаем, вопреки политике еврейских защитников Иерусалима, вступили в переговоры с римлянами и основали святилище для ученых в прибрежном городе Явне. Хотя рабби бен Заккай и его последователи верили в Устный Закон, открытый Моше на Синае вместе с Письменным Законом, они также были революционерами в своей реконструкции иудаизма после Храма.
Раввины того времени не только заменили молитву жертвоприношением — они взяли многие культовые ритуалы и сделали их частью повседневной еврейской жизни. Делая акцент на ценности изучения Торы и исполнения заповедей, первые раввины превратили иудаизм в религию Книги.
От Откровения до зарождения сионизма
Как и на Синае, откровение и революция шли рука об руку в деле сохранения еврейской жизни и веры. Революция Явне сделала возможным двухтысячелетнее существование и успех евреев в диаспоре, которые начали давать сбои только в современную эпоху. Именно в этот момент происходит третья великая революция в еврейской истории: подъем сионизма.
В отличие от революций на Синае и в Явне, приход сионизма было восстанием, попирающим авторитет еврейской традиции и божественного откровения. Олим, приехавшие в Израиль сто лет назад, определяли себя и свою идентичность в оппозиции к иудаизму. Хотя сионисты включили в свою идеологию такие идеи еврейской веры, как искупление и центральная роль Земли Израиля, они секуляризировали и национализировали эти понятия.
Тем не менее, во многих отношениях сионистская революция была восстанием веры. В штетлах Восточной Европы, откуда вышли сионисты, традиционная еврейская жизнь пришла в упадок. Молодые евреи искали выход из нищеты и погромов. Сионистское движение мечтало о появлении новых евреев, которые встанут во весь рост и будут защищать свое право на жизнь против тех, кто хотел их уничтожить.
Возможно, сионистское описание жизни в диаспоре было весьма утрированным. Тем не менее, мир, из которого они вышли, действительно приходил в упадок, а восходящее движение принесло новую энергию и жизненную силу еврейскому народу, как светской, так и религиозной его частям. Нет сомнений в том, что иудаизм зачах бы от деморализации в эпоху после Холокоста, если бы не создание еврейского государства всего через несколько лет после освобождения Освенцима.
Израиль, даже основанный секулярными социалистами и националистами, остается источником вдохновения для евреев и еврейской веры во всем мире. Сионисты, возможно, отвергли Синайское откровение, но во многих отношениях их собственная революция укрепила еврейскую традицию. Откровение и революция, хотя и кажутся противоречивой динамикой, оба играют центральную роль в развитии еврейской истории.
Было бы ошибкой не включить религиозных сионистов в число тех, кто балансировал между откровением и революцией. Самыми первыми современными сионистами были раввины — Иехуда Алкалай в сефардском мире и Цви Гирш Калишер — в ашкеназском. Хотя они были пионерами идеи о том, что евреи должны покончить с изгнанием, и писали в традиционном мессианском теологическом стиле, на них повлияли национальные восстания народов Европы против Османской и Российской империй. Современная революция, безусловно, оказала на них влияние.
И, конечно же, великий сионистский мыслитель рабби Авраам Ицхак Кук восстал против антисионистских традиционалистов и сделал Израиль и мессианскую идею центральными в еврейской идентичности и вере. Его богословская концепция представляла еврея, который понял революционные аспекты Синайского откровения. Он был невероятным человеком и евреем. Его наследие продолжает жить.
Jerusalem Post, перевод Ильи Амигуда
