Александр Алов, один из плеяды замечательных режиссёров, пришедших во ВГИК сразу после войны, родился 100 лет назад: 26 сентября 1923 года.
Появился на свет он в Харькове, в семье, не имевшей никакого отношения к театру или кино. Отец Шуры, Александр Самойлович Алов-Липскер, занимался наукой в области сельского хозяйства, а мама, Любовь Иосифовна, работала библиотекарем. Рос Александр в Москве, куда Липскеры переехали в 1929 году. У Шуры в детстве и юности сменилось изрядное количество увлечений, мальчик много читал, но не забывал и про физическое развитие: серьёзно занимался конным спортом в секции московского ипподрома. Оттуда добровольцем он и отправился на фронт в 1941 году, и был зачислен в кавалерийский корпус. Потом — тяжёлая контузия, после которой боец Алов сумел вернуться в строй и дошёл дорогами войны в звании рядового до самого Будапешта. Первая его самостоятельная экранная работа называлась «Солдаты». Александр учился в мастерской Игоря Андреевича Савченко, автора монументальных героических драм «Дума про казака Голоту», «Богдан Хмельницкий». Вместе с ним на курсе были Хуциев, Миронер, Воронин, и будущий верный друг и соавтор Алова — Владимир Наумов.
Занятия были не простые, а с выдумкой: мастер заявил, что не собирается плодить из молодёжи «савченят». Его задача научить думать и выстраивать картину самостоятельно.
— Пусть криво, неверно, с ошибками, но чтобы это была ваша картина!
Савченко забрал весь курс на съёмки своего фильма «Третий удар», посвящённого освобождению Крыма от фашистов. Ребята трудились помощниками режиссёра, операторами, играли небольшие роли и самостоятельно снимали короткие эпизоды. Если мастер считал, что работа того достойна, эпизод включали в фильм, и не было большей похвалы для ученика!
В следующей картине мастера — биографии Тараса Шевченко — опять участвовали студенты из савченковской мастерской. Сам Сталин отсматривал готовый материал и делал замечания, которые требовалось оперативно устранять, но Игорю Андреевичу не суждено было завершить этот фильм: мастер скоропостижно скончался в декабре 1950 года. О смерти режиссёра вождю сообщить побоялись, а Михаил Ромм порекомендовал начальнику киноиндустрии СССР Ивану Большакову доверить окончательную съёмку и монтаж двум ученикам Савченко: Алову и Наумову, с чем они, не без трудностей, справились: за исполнение роли Тараса Сергей Бондарчук получил Сталинскую премию I степени. А ведь всё висело на волоске: Большакову не понравилось, как сняли ключевой для вождя момент фильма — беседу Шевченко и Чернышевского. Молодёжь «спас» Ромм, заявив:
— Вообще-то именно этот эпизод снимал я!
Фильм вышел на экраны в следующем году, как раз когда отца Александра «вычистили» из института Почвоведения в рамках борьбы с космополитизмом. Впрочем, на судьбу Алова-младшего этот факт не повлиял. Может потому, что он с Наумовым снимал кино о временах революции и гражданской войны? Когда в кинотеатрах появилась экранизация книги Николая Островского «Как закалялась сталь», то показ имел эффект разорвавшейся бомбы. Знакомое с детства многим произведение предстало вдруг боевиком и высокой драмой. Да ещё обаяние молодого актёра Ланового! «Павел Корчагин» — третья роль в кино Василия Семёновича.
Фильм «Мир входящему» повествует о том, как молоденького лейтенанта отправляют, чтобы уберечь парня от случайной гибели под конец войны, в тыл с «простым» заданием: доставить роженицу-немку в госпиталь. На поверку и задание не простое, и вопросы, которые ставятся, нелёгкие: как жить после Победы рядом с побеждёнными? Как не озлобиться и ничего не забыть?
А вот с картиной «Скверный анекдот» случилась неприятность, которая впоследствии будет повторяться не раз с фильмами Алова и Наумова. «Анекдот» отправили на полку, в спецхран. Чиновники, смотревшие комедию по произведению Фёдора Достоевского, моментально узнали в начальнике, решившем поиграть в либерализм, себя, любимых. Фильм «Бег», снятый по книгам Михаила Булгакова, в кино посмотрели около 20 миллионов зрителей! Это был несомненный шедевр. Людей восхищала игра Евгения Евстигнеева (Парамоша) и Михаила Ульянова (генерал Чернота). Свою первую большую, серьёзную роль проучил Владислав Дворжецкий, перевоплотившийся в генерала Хлудова. Баталов играл интеллигентного приват-доцента Голубкова. Консультировала Алова и Наумова вдова Булгакова, Елена Сергеевна. Съёмки велись и в Париже, где Ульянову пришлось пройтись по улице в кальсонах, и в Стамбуле. На каннском фестивале по настоянию аудитории внеконкурсную картину крутили 3 раза! Однако режиссёрам досталось от бюрократов:
— Вы занимаетесь подрывом устоев, поднимаете престиж белогвардейцев! У нас уже мальчишки в генерала Черноту играют!
Лежать бы и этому фильму в архиве, да выручил случай: перебравшийся в Париж приятель режиссёров разразился в местной газете громкой статьёй:
— Они же изображают белогвардейцев дураками, подлецами и пьянью! Как можно это терпеть потомкам русских эмигрантов!
Тогда от Алова и Наумова отстали.
Похожая судьба была уготована другому произведению блистательного тандема Алов-Наумов, — эпической ленте «Легенда о Тиле», снятой по книге Шарля де Костера. Фильм о борьбе народа Фландрии за свободу от испанского ига получился ярким, красочным, самобытным. В ролях помимо звёзд советского кино — Леонова и Евстигнеева, — играли актёры зрителю ещё неизвестные. Александр часто настаивал на том, чтобы приглашать не примелькавшихся исполнителей, и его часто критиковали за нестандартный подход. Кадры Алов выстраивал, используя хорошее знание фламандских художников XIV-XVI века, и таких мастеров кисти и знатоков человеческой натуры, как Брейгель и Иероним Босх. Некоторые сцены прямо воссоздавали на экране живописные полотна: например, эпизод со слепым поводырём слепых же нищих. Картина вышла в двух частях, в каждой — по две серии. Фильм на 4 часа — что-то немыслимое в советском прокате! Но «Тиль» и вышел в прокат лишь после перестройки, а до того — «только закрытые просмотры из-за слишком откровенных бытовых сцен позднего средневековья». Во время съёмок «Тиля» Александр Алов угодил в больницу. Впервые дала о себе знать фронтовая контузия. Режиссёр уже давно ходил, опираясь на трость, и всё чаще присаживался. Но творческих оборотов сбавлять не собирался.
Самым знаменитым фильмом друзей стал «Тегеран-43», вышедший в 1980 году шпионский боевик, основанный на реальной истории разоблачения покушения на лидеров «Большой тройки» в столице Ирана силами советской разведки. Фильм снимали и для показа на Западе, а потому денег Брежнев приказал не жалеть. Одну из небольших ролей решили отдать звёздному Алену Делону — он согласился! Немецкого агента-убийцу сыграл Джигарханян. В Иране работать было невозможно. Там шла война. Реквизиторам пришлось построили настоящий Тегеран на Мосфильме.
Картина стала несомненным успехом! Только в СССР продали сто миллионов билетов! Фильм оказался в прокате многих стран, а во Франции сорвал аншлаг. «Тегеран-43» получил главный приз на Московском международном фестивале и стал классикой советского шпионского кино.
Тандем неразлучных киношников трудился, пока смерть не забрала Александра Алова прямо со съёмок фильма об окончании Великой Отечественной. Работа над фильмом «Берег» по произведению Юрия Бондарева шла в Латвии. Алову стало нестерпимо плохо. «Скорая» забрала режиссёра в рижскую больницу прямо со съёмочной площадки. Врачи ничего не смогли сделать. Разрыв фашистского снаряда убил рядового Алова 40 лет спустя.
Картину Владимир Наумов заканчивал уже без друга.
P.S.
Хотя Александр Александрович вернулся с войны без чинов, зато с наградами: Медалями за Боевые Заслуги, за Оборону Сталинграда и Орденом Красной Звезды.
Когда Алова и Наумова вызвали в кабинет начальника всего кинопроизводства СССР для разговора о доработке фильма «Тарас Шевченко», Александр попытался проделать штуку, которую по восторженным рассказам молодёжи ВГИКа неоднократно повторял великий Эйзенштейн. Сидя напротив Большакова, режиссёр брал карандаш из специального стакана на столе — якобы для пометок, — а затем, как бы в задумчивости, незаметно клал карандаш в карман.
— Он так целую коробку натаскал!
Когда Алов протянул руку и потянул карандаш из стакана, Большаков сурово на него взглянул и произнёс:
— Положите карандаш. Не надо ничего записывать, запоминайте!
Александра Алов не раз говорил:
— Надо искать в жизни, ловить в жизни особое, исключительное, нестандартное. Самое страшное – это стандарт.
