Выдающемуся дагестанскому балетмейстеру – 75 лет.
«Я считаю себя счастливым человеком, хотя бы потому, что всю свою жизнь посвятил любимому делу, отдавая всего себя без остатка. И хоть путь к успеху был тернист и непредсказуем, я ни о чем не жалею. Если бы можно было бы прожить эту жизнь заново, то я с удовольствием прожил бы ее так же».
Иосиф Матаев
Этот год для выдающегося хореографа, народного артиста России профессора Иосифа Самуиловича Матаева – юбилейный. Маэстро хореографии исполнилось 75 лет. По этому случаю он дал газете «STMEGI.com за месяц» эксклюзивное интервью.
– Иосиф Самуилович, известно, что, когда обсуждали вашу кандидатуру на присуждение звания «Заслуженный артист ДАССР», кто-то возмутился, ссылаясь на ваш слишком молодой для этого звания возраст.
– Да, действительно. Мне было всего 19 лет, когда после выступления на Декаде литературы и искусства Дагестана в Москве в 1959 году многих солистов Государственного ансамбля песни и танца представили к званию «Заслуженный артист ДАССР». У кого-то из членов комиссии это, видимо, вызвало возмущение. И тогда первый секретарь обкома КПСС Абдурахман Даниялов вступился за меня, сказав, что лично видел, как я танцую, и считает, что, несмотря на молодость, я это звание заслужил.
– Это было в период вашей работы в Ансамбле песни и танца. А как вы пришли в «Лезгинку»?
– Танхо Селимович неоднократно предлагал мне перейти в его коллектив, но я как-то не решался, поскольку коллектив Ансамбля песни и танца стал для меня родным и оставлять коллег мне было как-то неудобно. Но со временем я понял, что работа бок о бок с таким мастером, как Танхо, будет в творческом плане намного интереснее, и со временем принял решение перейти в его коллектив. Надо сказать, практически сразу Танхо Селимович взял меня к себе в ассистенты, и вместе мы занимались постановкой самых различных танцевальных номеров.
– В своей книге «Маэстро Танхо и его «Лезгинка» вы пишете, что по количеству своих гастролей ансамбль «Лезгинка» вполне мог бы попасть в Книгу рекордов Гиннесса.
– Именно так. Поверьте, легче перечислить страны, в которых мы не были, чем те, которые объездили с гастролями. Кстати говоря, в те далекие годы нам удалось побывать даже в Израиле – при всём при том, что дипломатических отношений между нашими государствами тогда не было.
– Можно ли утверждать, что музыка танца «Харс», поставленного Танхо Селимовичем, является горско-еврейской?– Конечно. Ведь эту мелодию напевала мама Танхо – Хаечим, подыгрывая себе на гармошке:
Геделей кук сеге дирейге,Геделей кук сеге дирейге,
Биё, биё, раче духдер,
О хуней му кес не де…
А маленький Танхо танцевал под нее и запомнил эту мелодию на всю жизнь.
– С уходом из жизни Танхо Израилова ушла и былая слава ансамбля. А спустя несколько лет вы удостоились чести вновь открыть занавес большой сцены для ансамбля «Лезгинка». Кто был инициатором вашего возвращения, теперь уже в качестве руководителя ансамбля?
– Тогда я жил в Пятигорске, работал с танцевальными ансамблями разных республик. Вел размеренный образ жизни, который в один прекрасный день нарушил телефонный звонок. Это был Расул Гамзатов. Он со своей женой Патимат находился на отдыхе в Пятигорске. Мы были старыми кунаками, и я, конечно же, пригласил его к себе в гости.
Разговор он начал издалека, спросив, что я думаю по поводу сегодняшнего состояния ансамбля и как давно видел его выступление. Я сказал как есть – что ансамбль потерял свою прежнюю форму. Изменилась нюансировка, да и в целом хореография заметно ослабла. Тогда он спросил, болею ли я сегодня за «Лезгинку».
Я сказал – конечно. И душой, и телом. «А что тогда мешает вернуться и возглавить коллектив?» – стал возмущаться Расул Гамзатович.
Я говорю: понимаете, я уже здесь как-то обустроился, у меня свой дом, я выращиваю цветы… Он посмотрел на меня и говорит: «Цветы и в Дагестане можно выращивать, Иосиф». Мы посмеялись, и я пообещал, что в ближайшие дни поговорю с женой и дам ему ответ. А моя супруга Майя отреагировала на происходящее коротко: «Я – жена декабриста. Куда ты, туда и я». И через некоторое время я переехал в Махачкалу. Так, можно сказать, открылась новая страничка моей биографии.
– Знаю, вам нелегко было возрождать ансамбль. Многие солисты разъехались. А из тех, что остались, далеко не все были рады вашему возвращению. Но тем не менее вы вернули «Лезгинке» былую славу и признание. Более того – превратили ансамбль народного танца в настоящую балетную труппу. Как вам это удалось?
– Думаю, не последнюю роль сыграло то, что я не поленился и в возрасте 42 лет поехал учиться в ГИТИС, учеба в котором принесла свои плоды. Знания, которые приобрел там, добавил к многолетнему опыту…
– Плюс талант, без которого не было бы такого результата. И всё это в сумме позволило вам силами фольклорного ансамбля поставить настоящий классический балет «Парту Патима», который тогда стал сенсацией для всего Северного Кавказа.
– Да, но, поверьте, я шел на большой риск…
– Верю, но, возможно, именно благодаря этому риску вы, Иосиф Самуилович, стали первым дагестанским балетмейстером. И в заключение вопрос: что для вас танец лезгинка?– Пожалуй, отвечу стихами Расула Гамзатова:
Ну, скажи, с каким же танцемМне лезгинку, друг, сравнить?
В исполненье дагестанца
Лучшего не может быть.
В перебое барабанном
И в напеве зурначей
Мчатся быстрым ураганом
Парень, девушка, ручей!
Иосифа Матаева по праву можно считать родоначальником нового стиля в хореографии, основанного на синтезе дагестанского танцевального фольклора и школы классического танца. Будут у него продолжатели или нет – покажет время, но свой след в истории он оставил.
Медиагруппа фонда СТМЭГИ поздравляет Иосифа Матаева с 75-летием и желает выдающемуся балетмейстеру крепкого здоровья!
