В городе Пятигорске живет журналист Валерий Якубов. Он самый настоящий профессионал: окончил факультет журналистики МГУ и немало поработал по специальности.
На его счету книга «Через три войны» (о человеке, прошедшем с 1939-го по 1945-й Финскую войну, Польскую кампанию и Великую Отечественную «от звонка до звонка»), редактирование газет (в том числе и газеты «Наш дом» еврейской общины Кавказских Минеральных Вод), сотни публикаций в газетах, журналах, книгах – от лирических произведений до научных статей.Возможно, что-то из его знаний может пригодиться молодым, начинающим «акулам пера».
– Откуда вы родом?– Хотя оканчивал кизлярскую школу №1, как человек сформировался в Грозном. А Грозный был крайне интересным городом из-за своей интернациональности, развитой научной среды, людей искусства.
– Почему выбрали именно эту профессию?– В семь лет узнал, что у меня есть дядя-журналист. Илья Аврумович Якубов работал в «Комсомольской правде», в Грозном построил типографию, потом много лет отдал «Известиям». Для меня в том возрасте профессия журналиста была окутана ореолом романтики. Представлял дальние страны, заморские пейзажи, шторма, пустыни и ледники… Тогда звучала песня о журналистах со строками: «Трое суток шагать, трое суток не спать ради нескольких строчек в газете…».
Учеба ему давалась исключительно легко: шесть лет был круглым отличником, фото на городской Доске почета, поощрительная поездка в Артек… Явная склонность к гуманитарным дисциплинам. И очень много читал – был записан в трех библиотеках и «проглатывал» по 300-400 страниц в сутки, захватывая и часть ночи. Теперь меньше. Но, положа руку на сердце, скажите: кто из нас сейчас читает почти десяток книг в месяц?
– Трудно было учиться на факультете журналистики?– Как ни странно, совсем легко. В МГУ я попал после года обучения на английском отделении Дагестанского университета. Вот там нагрузки были запредельные. Уроки языка ежедневно, каждый день – час в лингафонном кабинете, на дом – пять упражнений письменно и страница текста наизусть. Это кроме остальных дисциплин. Учеба в Махачкале стала хорошей школой.
На журфаке главным предметом была литература - зарубежная и русская. В обязательном списке за год – порядка двухсот книг. И ярчайшие преподаватели и лекторы, многие с мировыми именами, чьи книги переводились и издавались за пределами СССР. Вспомню навскидку. Семён Моисеевич Гуревич (ас теории и практики печати). Елизавета Петровна Кучборская, превращавшая лекцию по «зарубежке» в «театр одного актера». Эдуард Григорьевич Бабаев – на его «проповеди» по русской литературе пробирались студенты с других курсов и даже других факультетов. Дитмар Эльяшевич Розенталь, тот самый автор всех главных учебников русского языка. По самому высокому счету интеллигентный декан Ясен Николаевич Засурский, дай Б-г ему здоровья… Все они присутствуют в «Википедии», но в моей памяти их образы «отпечатались» через призму собственного восприятия.
Однажды после лекции я, набравшись нахальства, подошел к Розенталю и заявил, что слово «кофе» со временем перейдет в средний род. Поспорили. Результат любопытные могут отыскать в Интернете: разрешено употребление в мужском и среднем роде.
Русский язык – его конек. Он по-настоящему редактировал (литературная редакция) четыре книги стихов, сборник «Кавказские рукописи» (стихи и малая проза, 124 автора Юга России). Еще Валерий Владимирович Якубов написал около двухсот песен и множество стихотворений, давал концерты, стал лауреатом фестивалей авторской песни в Нальчике, Баку, Ставрополе и т.д., работал в жюри фестивалей, вел мастер-классы музыки и поэзии…
– О чем был ваш первый журналистский опус?– 1977 год, студенческая практика на огромном заводе «Криогенмаш» в Балашихе, мутная история с пропавшими миллионами от «Спортлото»… Куратор читает материал, вскользь хмуро поглядывая на автора. Я тихо про себя горжусь: «Вот молодец, какую «бомбу» раскопал!» И тут он ошарашил: «Я этого материала не видел, а ты его не писал. Завтра дашь другой». Принес репортаж из парка, материал опубликовали, за практику получил «трояк» и усвоил, что писать разрешается не обо всем. Так было в советское время.
Сейчас можно всё. И многие журналисты пишут откровенную ахинею, лишь бы привлечь к себе внимание, «засветиться», прославиться – соответственно, заработать и держаться в «первой обойме». Многие лгут, отрабатывая заказ. Противно, но факт.
– Что такое журналистика как специальность? Как можно ее охарактеризовать?
– Сложно ответить в двух словах. Очень и очень интересная профессия. В принципе, у нее всего две составные части, но каждая из них многопланова.
Журналистика не надоест, потому что это почти всегда работа с людьми, а все люди разные, каждый – это особый мир. Обязательно умение не «проникнуть в», а проникнуться чужой психологией, постараться понять человека. Это нужно и тогда, когда ты просто получаешь от него нужную информацию, а особенно – если пишешь о нем.
Вторая составляющая – творчество. В отличие от любого производства, где необходимо делать много одинаковых вещей, каждый журналистский материал – товар штучный, существующий в одном экземпляре. Да, у тебя вырабатывается умение использовать стандартный подход, повторять композиционное построение, даже использовать какие-то словесные штампы, видеть какие-то схемы – тем не менее, окончательный «продукт» тебе самому не известен. Даже если ты пишешь репортаж или короткую «информацию», где вроде бы нужно только фиксировать события и факты, в твоей воле сделать подачу красочной, «вкусной», чтобы читатель не только что-то узнал, но еще и получил удовольствие. Потому-то необходимо глубокое владение языком, нужен богатый словарный запас, нужна фантазия, в конце концов.
– Пользуетесь ли вы правилом «Закрыли дверь – лезь в форточку»?– Постулат не для меня. Несколько интервью со знаменитостями сорвались из-за того, что «объект» отказывался. К примеру, Лариса Долина и Валерий Леонтьев сослались на усталость после концерта. И я это прекрасно понимаю. Правда, иногда получается по-другому.
Лет эдак двадцать с чем-то назад приезжала на Кавминводы «Машина времени». Андрей Макаревич от интервью отказался наотрез. Но мне уж очень хотелось о них написать. Использовал свои вырезки из архива газет и журналов, покопался в книгах, переслушал кассету с записью передачи «Музыкальный ринг» и сделал материал, похожий на «салат-нарезку из разных продуктов», где была и информация, и прямая речь, и элементы репортажа, и даже анализ. Понес Макаревичу на «визу» (рекомендую это делать всем журналистам). Ему настолько понравилось, что он уделил свои полчаса, и материал дополнился интервью.
– Методы сбора достоверной информации?– Проще пареной репы: проверять, проверять и проверять. Иначе неизбежны ошибки. Читателя не проведешь. Всегда найдется такой, который выявит твою неточность и расскажет об этом другим. Значит, потеряешь доверие аудитории. И самому потом стыдно, что выстрелил «мимо».
– Приходилось ли обманывать, чтобы раздобыть нужные сведения?– А зачем обманывать? Если кто-то не хочет тебе о чем-то рассказать – спроси другого. Можно отказаться от написания материала. Это потеря гораздо меньшая, нежели обращение ко лжи. Тем паче, что врать невыгодно: рано или поздно тебя поймают и останешься с несмываемым пятном на репутации.
– Ваши интересы?
– Раньше их было слишком много. Сейчас…
Читать. Узнавать что-то новое. С таким стремлением, наверное, родился.
Политика. События оцениваются через вопросы «Как выжить человечеству?» и «Как это отразится на евреях?» Спорт остался для души. Я – вникающий зритель.Творчество – статья отдельная. Иногда пишется. Чаще «в стол». Но, видимо, настает пора показать это людям.
– Если бы я ответил: «Всё», солгал бы. Почти всё – это правильный ответ.
Нужно было с женой поднять, воспитать правильно детей. Отдавать им себя, свое время, учить порядочности, учить мыслить, давать пример. С примером, кстати, проблема. Во мне сказывается влияние грозненской улицы. Своенравность. Упрямство. Авантюризм.
Дети говорят на английском, немного на французском, средний – на иврите тоже. Старший – чемпион КВН-2004. Дети пишут музыку, играют, поют, рисуют… Стоп. Детьми я могу хвастать долго и упорно, поэтому закроем тему.
– Вы издавали общинную газету. В чем специфика?– Журналисту необходимо готовиться к каждому материалу. Для того чтобы выпускать газету, нужно знать предмет. Не поверхностно. А с евреями еще сложнее, там знаний и сведений – гора. Пришлось прочесть пять-шесть сотен книг, книжечек, брошюр и других изданий. У нас есть библиотека синагоги, библиотека хеседа, библиотека отделения Сохнута, множество литературы в сети.
Стал собирать цитаты «по теме». Возникла мысль издать книгу «Кратко – о евреях». Скоро, надеюсь, она пойдет в печать. Еще надеюсь, что первая презентация пройдет в СТМЭГИ.
– Отпал вопрос: «Над чем сейчас работаете?» Зато остался другой. Планы?
– По жизни – учить уму-разуму внучек. Дать им русский и английский, рассказать об истории, географии, биологии. Научить читать книги. Главное – научить думать.Профессионально… Не хочется упреждать события. Пусть это пока будет секретом.
Можно ли в ограниченном пространстве газеты, в рамках одной статьи рассказать о ком-то? Наверное, нет. Уверена: абсолютно каждый достоин книги. Но хотя бы получить представление о человеке, о каких-то «сторонах» многогранной личности попробовать стоит…Ситара Шамилова
P. S. Вот примеры поэзии Валерия Якубова.
Живая изгородь с цветами красными.
На крышах – солнечные батареи.
Йерушалаим. Солнце беспристрастное
висит и беспощадно воздух греет.
Деревья шелестят своими кронами,
их умиротворенно ветер гладит.
Идут девчонки, незаметно стройные,
в военной форме – и не моды ради.
В политике шторма десятибалльные,
но небо здесь прозрачно и бездонно.
Оливы, пальмы, фиги и так далее.
На ветках – мандарины и лимоны.
Здесь только в морозильниках есть наледи.
Фалафель, хумус числятся фаст-фудом.
Любые времена – феноменальные.
Здесь жили выдающиеся люди.
Здесь Яффские ворота, за которыми
возможно разглядеть кусочек вечности.
Здесь пишется в тетрадочку история
всего без исключенья человечества.
Здесь ощущенья, схожие с нирваною.
Здесь судьбы мира походя решают.
Ну что сказать? Земля обетованная
в стране под гордым именем Израиль.
Ты хочешь от меня отвыкнуть,
ты хочешь от меня уйти –
стучит орудьем стенобитным
в мозгу. Но как же отпустить
тебя, когда ты держишь сердце
мое в ладонях? Рассказать
тебе о нескольких из версий,
чтоб сердце мне вернуть назад?
Не шли мне горе иль обиду,
не позволяй любить и ждать,
не дай тебя возненавидеть,
а только равнодушья дай,
чтоб вырвать – так уж сразу с корнем,
чтоб встретить – и не захотеть,
чтоб думать о тебе спокойно,
как об осадках в Воркуте,
чтобы тебя оставить в прошлом,
совсем не знать, не ведать мук…
Но это, право, невозможно,
я сам не знаю почему.
Ситара Шамилова
