Более 30 лет назад я впервые побывал в Израиле. И тогда обратил внимание на неблагополучное положение уличных котов: тощие и пугливые, почти все серые, они кучковались возле мусорных контейнеров и совсем не желали общаться с желавшими их погладить.
И вот сейчас замечаю разительную перемену, особенно бросающуюся в глаза после трехлетнего моратория на путешествия из-за карантинов и других форс-мажорных обстоятельств. По улицам израильских городов гордо гуляют меньшие братья тигров и леопардов — откормленные, пушистые, разномастные, с признаками породистости.
О каких переменах в израильском обществе это свидетельствует? Говорят, что переменам поспособствовали состоятельные репатрианты из России, которые привезли с собой питомцев элитных кровей и позволили им, как киплинговской кошке, «гулять самим по себе». О «русском следе» в происхождении новых израильских котиков говорит и то, что они понимают «кис-кис». Но еще одним фактором, формирующим хорошее отношение к котам, несомненно, являются успехи Израиля в сфере компьютерных технологий, где виртуальные котики делят лидерство с девушками в форме ЦАХАЛа. Миллиарды просмотров цифровых питомцев не могут не сказаться на отношении к их аналоговым прототипам.
Но можно ли, с учетом сказанного, утвердительно ответить на сакраментальный кассилевский вопрос: «Наша кошка тоже еврей?» В старом городе Иерусалима можно заметить, что коты гуляют, в основном, по улочкам христианского квартала, а к Котелю (Стене Плача) не идут.
