В последние несколько недель здоровье премьер-министра Биньямина Нетаньяху стало предметом пристального внимания. Его госпитализация и состояние здоровья вызывают такой же ажиотаж в СМИ, как и протесты против предложенной правительством судебной реформы.
Одни считают, что это уловка Нетаньяху, призванная отвлечь внимание от политических неурядиц в стране, вина за которые большинством голосов возлагается именно на него.
Другие считают, что он скрывает все свои проблемы со здоровьем, чтобы не показаться слабым.
Однако в сокрытии информации о состоянии здоровья нет ничего нового. Люди, принадлежащие к социальному истеблишменту, такие как политические лидеры, руководители предприятий и промышленных компаний, делали это с незапамятных времен, чтобы не показаться слабыми и не нарушить статус-кво.
Особенно распространено это явление среди мировых лидеров и глав государств, где от их плохого самочувствия страдают не только они сами, но и их родные и близкие. Нестабильность, вызванная плохим состоянием здоровья лидера, может нанести большой ущерб всему государству, что часто приводит к тому, что истеблишмент смыкает ряды, чтобы ограничить поток информации для широкой общественности.
Израиль в этом отношении не является исключением. Если Нетаньяху действительно не вполне честен и прозрачен в том, что касается его здоровья, то он не первый лидер этой страны, который манипулирует общественным мнением подобным образом.
Более того, известно, что ряд его предшественников поступали похожим образом в прошлом, когда сталкивались с проблемами своего здоровья.
Третий премьер-министр Израиля Леви Эшколь — один из таких лидеров, который создал прецедент для последующих.
Эшколь занимал свой пост во время Шестидневной войны (июнь 1967). В следующем году, хотя его здоровье уже начало ухудшаться, он продолжал оставаться у власти, а в начале февраля у него случился сердечный приступ. Вместо того чтобы воспринять это как тревожный сигнал, он продолжал исполнять свои обязанности премьер-министра, пока в конце того же месяца, рано утром 26 февраля, у него не случился смертельный сердечный приступ, и он скончался на посту в возрасте 73 лет.
Еще одним лидером, скрывавшим свое нездоровье, была Голда Меир. В 1965 г., в возрасте 67 лет, за два года до вступления в должность премьер-министра, у нее была диагностирована лимфома. Она так старалась скрыть свое состояние от общественности, что лечилась в больнице «Хадасса» глубокой ночью.
Ицхак Рабин, работавший под началом Эшколя начальником штаба армии в 1964-1968 годах, руководил победой Израиля в Шестидневной войне. Однако в преддверии войны он пережил то, что тогда называлось нервным срывом.
«Он был выведен из строя до беспамятства невыносимым напряжением ожидания, когда жизнь его страны находилась на волоске, и знал, что слишком долгое ожидание позволит стомиллионной армии арабов нанести первый удар по его трехмиллионной стране» (Prelude to the Six Days, The Washington Post).
Рабин вовремя оправился и привел Израиль к победе, а затем стал пятым премьер-министром страны. В его случае авантюра оправдалась: он и страна вышли победителями.
Однако у Менахема Бегина, сменившего Рабина, все было совсем по-другому. Бегин впал в тяжелую депрессию после смерти своей жены Ализы в ноябре 1982 г., когда он находился в служебной командировке. Его болезнь усугубила произошедшая в том же году Ливанская война, в ходе которой погибли 120 солдат ЦАХАЛа.
Плохое самочувствие мучило его весь следующий год, и он неоднократно попадал в больницу. В октябре 1983 г. его состояние настолько усугубилось, что он подал в отставку, сказав: «Я больше не могу».
Совсем недавно Ариэль Шарон, занимавший пост премьер-министра (на момент принятия присяги ему было 73 года, столько же, сколько сейчас Нетаньяху), в декабре 2005 г., находясь на своем посту, перенес небольшой инсульт. Хотя ему потребовалась госпитализация и операция по поводу порока сердца, Шарон преуменьшил тяжесть своего состояния и сразу же вернулся к работе, вопреки предписаниям врачей. Впоследствии, 4 января 2006 г., он перенес обширный инсульт и впал в кому, из которой так и не вышел. Он умер через восемь лет, 11 января 2014 года.
Одним из премьер-министров, бросившим вызов традициям и открыто заявившим о своей болезни, был Эхуд Ольмерт. В октябре 2007 г., находясь примерно 1,5 года у руля страны, Ольмерт объявил, что у него рак простаты на ранней стадии. Подробно объяснив свой диагноз в заявлении, он успокоил общественность: «Я смогу выполнять свои обязанности в полном объеме как до начала лечения, так и через несколько часов после него. Мои врачи, с которыми вы можете поговорить в ближайшее время, сообщили мне, что я полностью поправлюсь и что обнаруженная опухоль не представляет угрозы для жизни и не повредит моей способности функционировать и выполнять возложенную на меня миссию. Поэтому я намерен продолжать работать и посвятить себя государственным делам».
Для него, в отличие от многих его предшественников, открытость и прозрачность имеют первостепенное значение: «Несмотря на то, что по закону я не обязан сообщать общественности о состоянии своего здоровья, я хотел открыто и полностью донести эту информацию до общественности по собственной инициативе вскоре после получения медицинского заключения. Граждане Израиля имеют право знать, и я считаю, что обязан информировать общественность по этому поводу».
Хотя впоследствии Ольмерт ушел в отставку в связи с многочисленными обвинениями в коррупции, его решение рассказать о своих проблемах со здоровьем стало освежающей переменой по сравнению с завесой секретности, которая так часто сопутствует подобным вопросам. Оно также высветило такое заболевание, как рак предстательной железы, которым ежегодно страдают около 1,2 млн. мужчин и от которого ежегодно умирают 350 тыс. человек.
В современном мире, когда Интернет позволяет мгновенно распространять информацию, а сохранение секретов становится практически невозможным, люди, занимающие руководящие посты, не могут держать свои карты в секрете. Некоторые считают, что нет смысла даже пытаться, предпочитая делиться небольшими, контролируемыми, кусочками информации, чтобы удовлетворить потребность общества в деталях и при этом ограничить возможный ущерб.
Именно такой подход, на мой взгляд, использует Нетаньяху. Учитывая тот факт, что огромное количество израильтян обрушивает на него свою ярость — вне зависимости от того, сколько информации о своем здоровье он выкладывает, — всегда найдется значительное большинство, которое не поверит ни единому слову из его уст.
Jerusalem Post, перевод Ильи Амигуда
