С самого начала израильской государственности социалистический лагерь во главе с МАПАЙ, а также такие силы, как «Ахдут а-Авода», МАПАМ и даже ультраортодоксальная «Поалей Агудат Исраэль», руководили страной через коалицию, правившую в 1948-1977 гг. Несмотря на то, что эта коалиция проделала огромную работу, проведя очень слабое, только зарождающееся государство через войну и масштабнейшие экономические трудности, она также «заслужила» (обоснованно или нет) враждебность масс иммигрантов, прибывавших из стран Ближнего и Среднего Востока, которые чувствовали сильную дискриминацию со стороны социалистического истеблишмента ашкеназского (европейского происхождения). Именно эта враждебность привела к окончательному падению социалистического лагеря в 1977 г., когда на его место пришли «Ликуд» и его религиозные партнеры. С тех пор они и правят Израилем, за исключением нескольких относительно коротких перерывов (1992-1995; 1999-2001; 2021-2022). И наоборот, к началу века «Авода» (конгломерат нескольких в прошлом социалистических партий) начала стремительное электоральное падение (исключение составил 2015 год). Сегодня она полностью выбыла из числа жизнеспособных партий: по последним опросам, в случае проведения выборов сейчас она наберет всего 1,5% (для прохождения в Кнессет ей необходимо 3,25%).
Что может сделать «Ликуд» в такой ситуации, чтобы сохранить внутригрупповую солидарность против «другого», когда этот «другой» (социализм) уже не представляет реальной электоральной угрозы? Очевидный ответ — сменить систему координат: «другой» — это уже не «социалист», а «либерал». Это становится тем проще сделать, что партнерами «Ликуда» по коалиции являются ультранационалистические религиозные и несионистские ультраортодоксальные партии — все они в основе своей придерживаются глубоко консервативного мировоззрения. Противоположностью «консерватора» является «либерал» — следовательно, последние превратились в «другой» лагерь.
В этом и заключается источник последней программы судебной реформы — консервативная реакция на то, что правые считают слишком «либеральным» Верховным судом. Однако они не учли того факта, что «либерализм» не является антитезой для «социализма». Проще говоря, не каждый антисоциалист является антилибералом. Более того, может быть и наоборот!
Доказательством тому служит, пожалуй, самый большой парадокс во всем этом нарративе. Жаботинский, основатель «Херута» (предшественника «Ликуда»), считал себя квинтэссенцией «либерализма», противопоставляя себя доминирующему социалистическому лагерю, возглавлявшемуся МАПАЙ Бен-Гуриона. Иными словами (в переносном и буквальном смысле!), «Ликуд» совершил разворот на 180 градусов от своих либеральных херутовских корней! Это в значительной степени объясняет, почему большинство центральных лидеров «старого» «Ликуда» за последние 20 лет отвернулись от своей теперь уже нелиберальной партии: Ариэль Шарон, Эхуд Ольмерт, Рони Мило, Меир Шитрит, Дан Меридор, Реувен Ривлин, Лимор Ливнат, Ципи Ливни, Гидеон Саар и, пожалуй, самый показательный из них: Бени Бегин, сын бесспорного лидера «Ликуда», Менахема Бегина. Помимо давнего нежелания премьер-министра Нетаньяху терпеть в своей партии тех, кто может угрожать его лидерству, именно это идеологическое «переосмысление» того, за что выступает «Ликуд», объясняет их уход и последующее появление совершенно иного типа политиков, популистских до глубины души: Тали Готлиб, Дуди Амсалем, Галит Дистель-Атбарян, Май Голан и ряд других, ярко выраженных экстремистов.
Еще «хуже» с точки зрения «Ликуда» то, что очень многие из их бывших антисоциалистических сторонников попали в средний класс Израиля (назовем их «третьим Израилем»), получили высшее образование и понимают преимущества либерального строя, защищая свой с таким трудом достигнутый успех от посягательств со стороны государства. Именно эти довольно многочисленные представители «эдот а-мизрах» (как правило, третьего поколения в Израиле) присоединились к протестам против судебной реформы: большинство из них объясняют резкое падение «Ликуда» в опросах по мере продвижения к политическому центру (партии Ганца и Лапида).
Короче говоря, не все «рамки» удаются. А когда не удается, то это связано с явным диссонансом между рамками и реальностью. Осуждение «израильского социализма» сработало, но атака на либерализм — это рамка другого порядка. Возможно, у израильских правых заканчиваются рамки для сохранения единства («Ликуд» означает «единство»). Возможный результат: политическая перестройка, не менее масштабная, чем та, что произошла в 1977 году.
Times of Israel, перевод Якова Скворцова
