Решительный военный ответ Израиля на массовые убийства, совершенные ХАМАСом 7 октября, вызвал массовые демонстрации по всему миру. На фоне продолжающейся войны в Газе Израиль вновь обрел в глазах значительной части западной аудитории образ деспотичной колониальной державы, а скандирование лозунга «Палестина будет свободной от реки до моря» распространилось в кампусах и социальных сетях.
Но это представление имеет мало общего с реальностью. Вопреки мнению ХАМАСа и его западных апологетов, многочисленное палестинское меньшинство Израиля не жаждет «деколонизации». Недавний опрос, проведенный Институтом демократии Израиля, показал, что, несмотря на отсутствие полного равноправия, доля палестинцев, симпатизирующих еврейскому государству, выросла до 70% после начала войны в Газе (по сравнению с 48% в июне).
Хотя колониальный характер израильской оккупации Западного берега неоспорим, важно также отметить, что палестинцы, отвергнув в начале этого века два мирных предложения Израиля, ускорили гибель израильского движения за мир. Покойный председатель Организации освобождения Палестины Ясир Арафат отверг первое предложение, так называемые «Клинтоновские параметры мира», в 2000 году - решение, которое резко осудил тогдашний посол Саудовской Аравии в США Бандар ибн Султан, назвавший его «преступлением против палестинского народа».
Второе предложение было сделано в 2008 году. Покойный Саиб Эрекат, тогдашний главный переговорщик палестинцев, признал, что Израиль «предложил нам 100 % земли» и столицу в Восточном Иерусалиме. Его ответ — «Почему мы должны спешить после всей несправедливости, допущенной по отношению к нам?» — отражал праведный гнев палестинцев, но был столь же ошибочным.
Регулярно уклоняясь от моральной ответственности, палестинцы невольно способствуют росту влияния израильских фундаменталистских ультраправых. Учитывая, что они являются естественными партнерами израильских левых в осуждении оккупации, было очень досадно видеть, как ведущие палестинские деятели яростно отрицают, что резня, устроенная ХАМАС 7 октября, вообще имела место. Одна из таких фигур, Ханан Ашрауи, зашла так далеко, что заявила, что это нападение было сфабриковано премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху и президентом США Джо Байденом.
А поскольку Израиль сейчас рассматривается как последний колониальный угнетатель, грехи западного империализма отходят на второй план. Даже Ноам Хомский, ярый критик аморальных действий Израиля, признал, что палестинский конфликт имеет мало сходства с конфликтами в Алжире и Вьетнаме. Израильтяне — это не pieds noirs (черноногие), как когда-то называли белых франкоязычных поселенцев, родившихся в Алжире.
Тем не менее, многие видные левые критики продолжают продвигать этот упрощенный нарратив. Например, философ Джудит Батлер из Калифорнийского университета в Беркли отказывается ограничивать критику Израиля его поведением на оккупированных территориях, вместо этого выступая за систему «совместного проживания» от Средиземного моря до реки Иордан. Хотя Батлер, использующая применительно к себе местоимения they/them, осудила «ужасающую и отвратительную резню», она не отказалась от своей прежней характеристики ХАМАСа и «Хезболлы» как «прогрессивных общественных движений», которые являются «частью глобального левого движения». Аналогичным образом, профессор психологии Университета Джорджа Вашингтона Лара Шихи рационализировала действия ХАМАСа, сказав, что «мы должны понимать, каким ужасным может быть освобождение».
Словенский философ Славой Жижек, напротив, отверг такой пустой морализм, однозначно осудив террористическую атаку ХАМАСа и правильно назвав реальной проблемой негласный союз между фундаменталистами с обеих сторон. Хотя его предупреждение о том, что Израиль может быть назван главным угнетателем нашего времени, может оказаться верным, такая характеристика была бы грубым упрощением и невольно оправдала бы самые деспотичные режимы региона. 400 000 мирных жителей, погибших в войне в Йемене между марионетками Ирана и саудовско-эмиратского альянса, также навсегда останутся безымянными.
Если бы Израиль действительно был тем «придуманным» и «искусственным» колониальным государством, которым его часто называют, он бы давно распался. Даже сейчас ХАМАС действует в убеждении, что Израиль в конце концов падет, как пало Иерусалимское королевство крестоносцев в двенадцатом веке.
Между тем, конфликт продолжается уже 55 лет на оккупированных территориях и 75 лет в самом Израиле. Ни одна колониальная держава в истории, какой бы могущественной она ни была, не выдерживала столь длительной борьбы за национальное освобождение. Как правило, колониальная оккупация не считается настолько жизненно важной для выживания колонизатора, чтобы ее можно было сохранить даже перед лицом непрекращающихся восстаний, растущего международного возмущения и враждебности всего арабского мира.
Но даже если колониальная парадигма применима к израильско-палестинскому конфликту, все решает контекст. В своей книге «Колонизатор и колонизированные» (1957) французско-тунисский писатель Альбер Мемми, идентифицирующий себя как «арабский еврей», выступил за освобождение колонизированных стран. Однако его книга 2006 года «Деколонизация и деколонизированные» отражает растущую озабоченность «повсеместной коррупцией, тиранией, ограничением интеллектуального роста, насилием над женщинами, ксенофобией и преследованием меньшинств», характерными для постколониальной эпохи.
Мыслитель палестинского происхождения Эдвард Саид разделял эти опасения, сетуя на превращение бывших колониальных государств в однопартийные диктатуры, страдающие от алчных олигархий и гражданских беспорядков. «В будущей государственности Палестины уже можно увидеть черты брака между хаосом Ливана и тиранией Ирака», — предупреждал он.
Более того, дебаты о колониализме напрямую влияют на осуществимость решения о двух государствах. Подобно Мемми и Саиду, израильские политики прекрасно осознают потенциальные риски на пути Палестины к независимости, такие как задержки в государственном строительстве и опасность прихода к власти радикальной исламистской группировки и создания альянсов с региональными противниками Израиля. Продолжающаяся война подчеркивает эти опасения, акцентируя внимание на стратегии Ирана по окружению Израиля хорошо вооруженными прокси-ополчениями в Газе, Ливане, Сирии и Йемене.
Вместо прямолинейного столкновения между колонизаторами и колонизированными конфликт между израильтянами и палестинцами больше напоминает гегелевскую трагедию, в которой обе стороны имеют законные претензии. В краткосрочной перспективе прекращение ужасающих человеческих и материальных разрушений в ходе нынешней войны означает отстранение от власти экстремистского правительства Нетаньяху и усмирение ХАМАСа. Но чтобы достичь постоянного и прочного мира, мы должны выйти за рамки поверхностных аналогий и признать сложность и многогранность стоящей перед нами задачи.
ASPI-The Strategist, перевод Якова Скворцова
