Когда я переехал в Израиль в середине 1990-х, существовало два автобусных маршрута, которые могли доставить меня из моего дома в Иерусалиме в среднюю школу на другом конце города. Иногда я ездил 24-м маршрутом, а иногда — 18-м.
25 февраля 1996 года началось как любое другое воскресенье: я проснулся рано, собрал сумку, перекусил и отправился на автобусную остановку, чтобы за 45 минут доехать до школы. В то утро я сел на 24-й автобус, и когда автобус проезжал мимо Кнессета, я увидел дым, поднимавшийся всего в нескольких сотнях метров от меня на улице Яффо. Хамасовский террорист-смертник, как мы позже узнали, взорвал себя в автобусе 18-го маршрута, убив 26 человек.
Это было трагическое утро, и сегодня, 26 лет спустя, я все еще помню, как, когда я проезжал через город по дороге домой, люди стояли на автобусной остановке всего в нескольких десятках метров от места атаки. Они снова ждали 18-й автобус.
Это показалось мне странным. Следы атаки все еще были видны на улице. Разве люди не хотели дать себе день перед тем, как снова сесть на 18-й автобус? Разве они не хотели немного подождать?
Эта история запомнилась мне как символ того, что я считаю силой и слабостью Израиля одновременно. С одной стороны, есть определенная сила в решении двигаться вперед и в отказе позволять террористической группировке диктовать, как жить вашей жизнью.
Если бы Израиль отказался восстановиться после всех трагедий, которые обрушились на государство за почти 76 лет его существования, он никогда бы не достиг того, чем стал: мощной, жизнеспособной и динамично развивающейся демократии.
Однако, с учетом сказанного, в таком образе жизни есть и изъян. Немедленно вставая и двигаясь дальше, страна иногда упускает возможность серьезно заняться насущной проблемой. Предоставляя тактические ответы, она не устраняет корень и основу своих проблем.
Все это стоит иметь в виду в контексте недавно обнародованной информации о том, что поздно вечером 6 октября израильская разведка получила указание на то, что что-то может быть не так. Несколько десятков террористов ХАМАСа сменили свои сим-карты в Газе на израильские за несколько часов до нападения, и это вызвало тревогу в израильском разведывательном сообществе. К сожалению, предупреждение было неверно истолковано и не предотвратило резню, которая началась всего через несколько часов.
До этой недели сюжет был запрещен к публикации военной цензурой, которая изменила свое мнение после того, как 14-й канал нарушил запрет, вынудив ЦАХАЛ и ШАБАК выступить с официальным заявлением.
Но вот тут-то и началось самое интересное. Офис Нетаньяху опубликовал заявление, в котором утверждалось, что он не знал о сим-картах, пока это не вышло на 14 канале. Заявление было странным: как это возможно, что премьер-министр не знал об одной из главных причин тревоги в ту роковую ночь? Возможно ли, что он не слышал того, что уже несколько месяцев известно практически каждому журналисту в Израиле, освещающему эту войну?
Через пару часов, и после того, как некоторым представителям министерства обороны было заявлено, что они были на встречах с премьер-министром в дни после терактов 7 октября, где обсуждались сим-карты, офис Нетаньяху опубликовал новое заявление, изменившее его первоначальную версию. По-видимому, он слышал о сим-картах, но не в той степени, которая сейчас обнародована.
ВОПРОС в том, зачем Нетаньяху с самого начала делать ложное заявление? Почему бы либо ничего не сказать, либо сказать, что знал об этом и приказал спецслужбам расследовать, что пошло не так?
Что Нетаньяху, похоже, пытается сделать, так это максимально дистанцироваться от провалов разведки, которые привели к нападению ХАМАСА. Он хочет избежать какой-либо связи с ошибками, вот почему он столь же последовательно отказывается брать на себя ответственность за то, как мы дошли до того, где мы находимся сегодня. Другими словами, в том, что произошло той ночью, виноваты ЦАХАЛ и ШАБАК. Это не имело никакого отношения к Нетаньяху.
Практически, то, что хочет сделать Нетаньяху, — это также привлечь внимание общественности к сим-картам и отвлечь людей от того, что на самом деле привело к 7 октября. Он хочет создать впечатление, что все, что произошло в тот день, имело причиной неверно истолкованные разведданные. Вот почему ХАМАС прорвался через границу, и вот почему ХАМАСу удалось убить более 1200 израильтян. Израиль неверно понял разведданные.
Это возвращает к тому же симптому, описанному выше. Это призвано заставить израильтян сосредоточиться на здесь и сейчас, тактической, очевидной проблеме и быстром и легком решении, которое последует. ШАБАК и ЦАХАЛ неправильно прочитали разведданные? В следующий раз они это сделают правильно. Пограничная охрана не остановила нарушителей? В следующий раз она это сделает.
Это простые решения, которые пытаются избежать корня проблемы: как мы сюда попали, как мы были ослеплены как страна и как мы верили в иллюзию, в которой наш враг, ХАМАС, мог быть сдержан и не преуспеть в проведении атаки, подобной 7 октября.
Это было ошибкой, и вопрос, который израильтянам нужно задать сейчас, заключается не только в том, как гарантировать, что подобное нападение не повторится, но и в том, как мы можем гарантировать, что страна через 5, 10 и 20 лет не впадет в очередную стратегическую слепоту.
Проблема в том, что такое состояние ума применимо не только к конфликтам высокой интенсивности, таким как в Газе. Это также очевидно в более мелких, но все же важных вопросах, и 7 октября потенциально может стать катализатором перемен, в которых давно нуждаются израильтяне: существенных изменений и глубоко укоренившихся преобразований, которые решают основные проблемы, стоящие перед нашей страной. К ним относятся: отсутствие равенства на военной службе, изъяны в нашей избирательной системе, наша несостоятельная система образования и, очевидно, также то, как мы воспринимаем врагов вдоль наших границ.
Решение этих проблем станет настоящей победой, которую израильтяне заслуживают в этой войне. Речь идет не о сим-картах, а о переменах. Это то, что необходимо.
Jerusalem Post, перевод Якова Скворцова
