Интервью СТМЭГИ с известным израильским политологом-иранистом, сотрудником Института стран Азии и Африки Еврейского университета в Иерусалиме Владимиром Месамедом.
- Господин Месамед, недавно была издана ваша книга "Азербайджанская Республика: Между Ираном и Израилем". Почему вы решили написать эту книгу?
- Как иранисту, мне очень интересно исследовать ситуацию по соотношению к Ирану на постсоветском пространстве. Это совершенно новая глава в международных отношениях и политологии, которая рассказывает, как Иран пытается завоевать свое место на постсоветском пространстве. В этом плане я написал книги, как Иран действует в Центральной Азии, развивает свои отношения с Беларусью, что является очень редким феноменом подобного двустороннего диалога. Я написал также книгу, как Иран ведет себя на Южном Кавказе, но ограничился отношениями Тегерана с христианскими странами этого региона – Грузией и Арменией. Но самый большой интерес для меня представляет отношения Ирана с Азербайджаном. По этой причине я приступил к написанию книги, которую завершил недавно.
В отношениях между Азербайджаном и Ираном меня заинтересовал аспект того, что Азербайджан развивает достаточно серьезные отношения одновременно с Ираном и с Израилем. Это определенный фактор, который наслаивается и в определенной мере влияет на развитие отношений между Ираном и Азербайджаном. Поэтому родилась вот такая книга. Для ее написания у меня были определенные наработки. В 2018 году я совершил рабочую поездку в Азербайджан, где пытался рассмотреть соответствующую литературу, встречался с самыми разными специалистами, которых я отметил в предисловии этой книги. В итоге появилась книга, которая не является полным описанием того, как развиваются отношения между Ираном и Азербайджаном и какова здесь роль Израиля. Но в любом случае это является определенным предисловием того, что происходит. На эту тему можно писать долго и рассматривать так много аспектов, что одной книги может и не хватить. Это дает задел на будущую работу. В любом случае писать эту книгу мне было очень интересно, и я с радостью предоставляю ее своим читателям как в бумажном, так и в электронном виде.
- В своей книге вы затрагиваете многие аспекты азербайджано-иранских отношений, рассказываете о сложностях в двусторонних отношениях. В чем заключаются сегодня сложности в отношениях Баку и Тегерана? И в чем вы видите их причины?
- Когда мы начинаем рассматривать и говорить об ирано-азербайджанских отношениях, конечно, это очень сложный и интересный вопрос. Он сложен и интересен именно потому, что обе страны до первой половины 19 века были одним государством. Азербайджан был частью того исторического массива, который назывался Персией. Поэтому интересно проследить в историческом ракурсе как развивались эти страны после того, как они разделились и стали частями разного организма. Иранский Азербайджан продолжал быть частью каджарской, пехлевийской империи. Там продолжалось то историческое развитие, которое диктовалось десятилетиями и сотнями лет совместного развития потому, что Азербайджан — это древняя часть иранских империй. Многие рассматривают Азербайджан как часть исконного Ирана. Поэтому то историческое развитие, которое было ранее, оно продолжалось во все исторические эпохи. Иранский Азербайджан развивался вместе с Ираном как часть единого организма.
Что касается северного Азербайджана, который в первой половине 19 века отошел к Российской империи, то здесь можно сказать о том, что местные жители стали себя ощущать частью другого государства. После Октябрьской революции Азербайджан стал независимым, потом оказался в составе СССР, а после восстановил свою независимость. Все это было интересно посмотреть в историческом ракурсе, как пошло развитие и что изменилось? Насколько оно отличалось? Иранский и советский Азербайджан пошли по разным путям развития. В советский период между Ираном и Азербайджаном не возникало никаких сложностей, потому что, по сути, не существовало отношений между Азербайджанской ССР, шахским Ираном и потом Исламской республикой Иран. Там не было прямых связей. Собственно, народы, живущие по соседству, не могли иметь нормальных отношений. Хотя у меня в книге все равно приводятся примеры отношений, которые связывали эти два государственных образования. Но с течением времени с распадом СССР возникла совершенно другая ситуация, которая задает тон в отношениях двух стран. Имеется в виду, что в Иране с определённой дозой недоверия смотрят на развитие Азербайджана, который самостоятельно диктует себя путь развития, налаживает разновекторные отношения, имеет связи с Западом – все это создает определенную напряженность в отношениях с Ираном. Эта напряженность связана с тем, что Иран с самого начала победы Исламской революции в феврале 1979 года провозгласил антизападный путь развития. Это в определенной мере препятствует развитию отношений с Западом и с течением времени это больше проявляется. Как вы знаете, в июле текущего года был подписан стратегический договор между Ираном и Россией, и в этом документе еще раз подчёркнуто, что Тегеран развивается по антизападному пути.
По этой причине развивается напряженность, которая иногда захлестывает или стихает. Это очень сильный фактор, который отдаляет две страны. Хотя если мы рассмотрим отношения за последние 30 лет, то мы увидим, что они знали подъемы и падения. За это время положительного произошло то, что страны установили отношения и пытаются их развивать в плоскости равноправия, хотя в Иране до сих пор существует налет некого патернализма. Иран считает Азербайджан своим младшим братом, что не нравится последнему. Баку считает, что отношения должны быть равноправными. Поэтому отношения переживают скачки. Это в основном зависит от того, кто находится у власти в Иране. Во времена правления либералов – президентов Хатеми и Рухани, отношения с Азербайджаном развивались потому, что они пытались затушить антизападный настрой исламского режима. Правящий режим в Иране не может отказаться от мысли, что им не по пути с Западом. Это накладывается и на отношения с Азербайджаном, который сотрудничает с Израилем, который считает себя частью Запада.
Все это вместе создает определенную напряженность в отношениях. Здесь также учтем то, что Иран много лет показывает, что имеет нормальные отношения с Арменией. В заявлениях иранских чиновников скользило то, что у них с Арменией отношения лучше, чем с Азербайджаном. Конечно, это очень больно осознавать азербайджанцам потому, что они видят себя частью единого народа. В свою очередь это отражается на динамике двусторонних отношений.
- На фоне обострения ситуации на армяно-азербайджанской границе недавно руководство Ирана заявило, что не потерпит изменений границ в регионе Южного Кавказа. Что это означает? Как далеко Иран готов пойти в реализации своих намерений в регионе в случае обострения ситуации на границе Азербайджана и Армении?
- Действительно на ситуацию между Азербайджаном и Ираном очень сильно влияет армянский фактор. Иран никогда не делал никаких заявлений, которые показывали бы его действительное отношение к этому вопросу. Собственно говоря, Иран никогда не реагировал на то, что раньше часть территорий Азербайджана была оккупирован Арменией. Итоги 44-дневной войны 2020 года показали, что Иран стал бояться потери влияния на Азербайджан. Поэтому иранские чиновники не раз делали заявления о незыблемости границ, о том, что они не потерпят изменения границ в этом регионе. Они в основном носили декларативный характер. Здесь нужно отметить, что в течение десятилетий Иран не пытался стать посредником и помочь решить конфликт. Иран пытался оказаться полезным только в первые годы конфликта. Потом на сцене появилась Минская группа ОБСЕ и, хотя Иран неоднократно критиковал эту структуру за бездеятельность, но ничего сам не предпринимал. Тем более, что Иран неоднократно заявлял о том, что региональные вопросы должны решаться странами региона, а не извне.
Во время 44-дневной войны власти Ирана вдруг проснулись и начали делать заявления. Даже заявили о необходимости освобождения от оккупации районов Азербайджана, захваченных в 90-е годы прошлого столетия. Понятно, что власти Ирана пытались догнать уходящий поезд. Ведь они никакой роли в 44-дневной войне не сыграли. Конкретно они ничем не помогли Азербайджану, пытались только разжечь чувства сопричастности к освобождению земель.
Полагаю, что каждый раз, когда будет обостряться ситуация между Азербайджаном и Арменией, Иран вряд ли придет на помощь. Во-первых; Иран не любит воевать своими руками. Острые вопросы на Ближнем Востоке, власти этой страны пытались решать чужими руками – через группировки «Хезболла», «Исламский джихад», ХАМАС и др.
Поэтому говорить о том, что Иран может действительно помочь решить ситуацию не приходится. Это можно говорить и в отношении Карабаха. Полагаю, что Иран конкретно не будет пытаться и никогда не станет что-то конкретно делать как в плане посредничества, так и в реальной помощи. Сейчас Иран не в состоянии экономически помочь кому-либо, а Азербайджан не нуждается в такой помощи. Поэтому Иран в регионе Южного Кавказа будет действовать, не беря на себя ответственность и пытаясь создать иллюзию, что он хочет помочь и быть важной частью происходящих процессов.
