Если премьер-министр Биньямин Нетаньяху заключит мирное соглашение с саудовцами, в заслугу этому он должен ставить не только свои дипломатические таланты, но и продолжавшиеся столетие тайные связи — от обмена разведданными до секретных мирных инициатив.
Все началось в 1928 году. Элияху Эпштейн (впоследствии президент Еврейского университета Элияху Эйлат), студент кафедры ближневосточных исследований Иерусалимского университета, предложил направить археологов из университета в оазис Хайбар на Аравийском полуострове, где до VII века, на заре ислама, жили евреи.
Президент университета Иегуда Магнес взялся за дело и надеялся через британцев установить контакт с Ибн Саудом, который четыре года спустя основал Королевство Саудовская Аравия. Но англичане отказались.
«После этого возможность первой, пусть даже тайной, встречи евреев и саудовцев была надолго отложена», — пишет Эли Подэ, профессор исламских и ближневосточных исследований в Еврейском университете. О тайных связях Израиля с различными государствами и этническими группаим Ближнего Востока Подэ писал в своей книге 2022 г. מפילגש לידועה בציבור («От любовницы до гражданской жены»).
Контакты с саудовцами, пожалуй, не должны вызывать удивления: у них с израильтянами были общие враги — в прошлом, например, Египет, а сейчас — Иран. Публично саудовский королевский двор враждебно относится к иудаизму и сионизму.
«Лидеры Саудовской Аравии придерживались реалистичного и прагматичного подхода к евреям в Палестине, а затем и к существованию еврейского государства, — пишет Подэ. — Иногда препятствия создавали саудовцы, иногда — израильтяне».
По мнению Подэ, Израиль упустил шансы улучшить отношения, игнорируя подходы или отвергая их «по непонятным причинам». Подэ называет это поведение «удивительным и разочаровывающим».
Но вернемся к Элияху Эпштейну, студенту Еврейского университета. Он не был обескуражен провалом своего плана археологической экспедиции в оазис. В 1937 году, будучи сотрудником Еврейского агентства, он встретился в Бейруте с генеральным директором МИДа Саудовской Аравии Фуадом Хамзой. Эта встреча открыла путь к тет-а-тет между Хамзой и Давидом Бен-Гурионом, в то время председателем Еврейского агентства.
По словам профессора Еврейского университета Иегошуа Пората, «на встрече Бен-Гурион анализировал вопрос о Земле Израиля в контексте... окружения Земли Израиля арабскими странами, тогда как для Хамзы конфликт вокруг Земли Израиля должен был обсуждаться с точки зрения арабов Земли Израиля».
В своей книге Подэ пишет, что «хотя позиции обеих сторон были далеки друг от друга, переговоры помогли каждой из них познакомиться с мировоззрением и интересами другой».
В том же 1937 г. Эпштейн отправился в Лондон в составе делегации, представлявшей еврейскую общину Британской Палестины на коронации короля Георга VI. Там Эпштейну не удалось установить контакт с наследным принцем Саудовской Аравии эмиром Саудом и секретарем короля Ибн Сауда Юсуфом Ясином, который представлял короля на этом мероприятии.
«Когда Хамза сообщил эмиру Сауду о своей встрече с Бен-Гурионом, тот вскипел от гнева и стал отчитывать Хамзу», — пишет Порат. Моше Шарет, второй премьер-министр Израиля, возглавлявший в то время дипломатический отдел Еврейского агентства, также получил отказ, когда спросил саудовского дипломата в Лондоне, может ли он установить прямой контакт с королем. Бен-Гурион и Хаим Вейцман, ставший первым президентом Израиля, также потерпели неудачу.
Историк Гарольд Армстронг, имевший прямой доступ к саудовскому королю и обратившийся к Ибн Сауду от имени Бен-Гуриона, написал Бен-Гуриону, что это семя может принести плоды. Но Армстронг ответил, что почва каменистая и бесплодная.
В те годы также предпринимались попытки создать арабскую федерацию, в которую бы вошла Земля Израиля в качестве еврейского компонента. Согласно одному из предложений, федерацию должен был возглавить Ибн Сауд. Эту идею поддерживал Джон Филби, британский эксперт по арабским делам, имевший связи при королевском дворе.
Саудовская Аравия никогда не принимала реального участия в войнах против Израиля. Небольшие силы, отправленные ею на Войну за независимость, практически не участвовали в боевых действиях. Ибн Сауд выступал против плана раздела ООН, который способствовал созданию еврейского государства, но это объяснялось главным образом опасениями монарха, что Иордания расширит свое влияние в арабском мире, если будет контролировать арабскую часть британской Палестины. Позже Ибн Сауд смирился с планом раздела.
«Отец-основатель Саудовского королевства заложил основы его внешней политики, особенно в отношении сионизма и Израиля», — сказал Подэ об Ибн Сауде. — Она заключалась в прагматичном политическом подходе, не основанном на жесткой идеологической доктрине».
Преемник Ибн Сауда, король Сауд, не направил войска на помощь Египту в Синайской кампании 1956 года. Отношения между Каиром и Эр-Риядом ухудшились на фоне панарабских устремлений Гамаля Абделя Насера.
Враждебность достигла своего пика в 60-е годы, когда Египет принял участие в гражданской войне в Йемене. Впервые Израиль и Саудовская Аравия оказались на одной стороне, стремясь уменьшить египетскую угрозу. По одним данным, глава саудовской разведки Камаль Адхам знал, что израильские самолеты пролетают через воздушное пространство Саудовской Аравии, чтобы сбросить боеприпасы для верных монархии йеменских войск.
Во время Шестидневной войны 1967 года саудовский король Фейсал также не посылал войска в Египет. И хотя он публично выступал с антисемитскими заявлениями, его внешняя политика сохраняла прагматичный характер. Подэ утверждает, что после той войны Саудовская Аравия косвенно признала Израиль в границах 1967 года. В то время также поступали сообщения о неудачных попытках диалога между Израилем и Саудовской Аравией.
После войны барон Эдмон де Ротшильд встретился в Париже с саудовским магнатом Аднаном Хашогги, близким к королевскому двору, чтобы попытаться организовать встречу с королем Фейсалом. Хашогги потребовал от премьер-министра Израиля Голды Меир юридические документы о полномочиях на ведение переговоров, которые так и не были предоставлены.
Сотрудник «Моссада» Нахик Навот рассказал, что в 1969 году король Фейсал предложил провести переговоры, которые, как он надеялся, приведут к заключению дипломатического соглашения. Давид Кимхи, высокопоставленный сотрудник «Моссада», впоследствии генеральный директор Министерства иностранных дел, написал Навоту, что «возможно, из тьмы в закоулках ислама, ненавидящего евреев и иудаизм, вырастет видение диалога». Однако, по словам Навота, «саудовская инициатива не получила продолжения».
Саудовские войска практически не принимали участия в войне 1973 г., и в течение этого десятилетия Хашогги продолжал поддерживать тайные контакты. Его деловые отношения с израильтянами Яаковом Нимроди и Кимхи делали его возможным проводником. Кимхи передал ему информацию о плане подрыва саудовского режима, которую Хашогги обещал передать принцу Фахду, ставшему впоследствии наследником престола. Позже Израиль через арабскую разведку передал саудовцам информацию о заговоре с целью убийства Фахда.
«Под поверхностью в течение значительного периода осуществлялся ограниченный обмен разведывательной информацией», — говорил позднее Кимхи. А в начале 70-х годов были предприняты усилия по организации секретной встречи в Лондоне между руководителем саудовской разведки Адхамом и министром иностранных дел Израиля Аббой Эвеном. «Все было готово», — рассказывал Эфраим Галеви, бывший руководитель «Моссада». — Но было раннее утро, и мой коллега не успел разбудить Аббу Эвена, поэтому тот не пришел на встречу».
«Возможно, сегодня все выглядело бы иначе. Иногда так бывает. Люди не должны спать в неположенное время», — говорит Галеви.
После исторических выборов 1977 г., когда премьер-министром стал представитель «Ликуда» Менахем Бегин, Фахд активизировал свои усилия по налаживанию контактов с Израилем. Этому способствовала репутация Бегина как сильной фигуры, способной возглавить мирный процесс. Саудовская Аравия также сыграла важную роль в оказании давления на Организацию освобождения Палестины и Израиль, чтобы они признали друг друга.
В том году Фахд заметил, что никто уже не думает о том, чтобы стереть Израиль с лица земли. Он превратился в государство, пустившее корни на Ближнем Востоке. По словам Подэ, глава саудовской разведки Адхам «говорил о прямом экономическом и технологическом сотрудничестве между Израилем и Саудовской Аравией», но МИД Израиля не клюнул на заманчивую перспективу.
В августе 1977 г. американец, имевший тесные связи с Фахдом, направил письмо израильскому юристу Зеэву Шеру, соратнику начальника бюро Бегина Иехиэля Кадишая. Речь шла о возможности заключения саудовско-израильского соглашения.
В декабре того же года от саудовцев поступило еще одно послание. Палестинского журналиста, имеющего связи с саудовским королевским двором, попросили передать секретное послание Фахда министру иностранных дел Моше Даяну. Палестинец попытался сделать это через Рафи Ситона, работавшего в «Моссаде» и в «Шабаке».
«На следующий день из канцелярии министра иностранных дел пришел ответ, что организовать встречу невозможно, если он заранее не сообщит ее содержание», — пишет Подэ. В своей книге Ситон подчеркивает, что был «совершенно ошеломлен полным безразличием истеблишмента к его миссии». Позже выяснилось, что Фахд хотел попросить Израиль снять вето на продажу саудовцам истребителей F-15.
1981 год преподнес сюрприз. Принц Фахд выступил с мирной инициативой, предусматривавшей уход Израиля со всех захваченных им в 1967 году территорий, включая Восточный Иерусалим, и создание палестинского государства со столицей в Иерусалиме. Согласно этому плану, все страны региона должны были согласиться жить в мире, что означало бы признание Израиля.
Однако Израиль отверг этот план. Бегин назвал его «изощренной и рациональной системой полного уничтожения Израиля», а Саудовскую Аравию — «пустынной страной, где до сих пор царит дискриминация в средневековом духе, с отрубанием рук и голов, с коррупцией, кричащей до небес».
По случайному совпадению, вскоре после обнародования мирной инициативы Израиль и Саудовская Аравия вступили в официальные контакты через третью сторону. Это произошло в сентябре 1981 года, когда израильский ракетоносец сел на мель у саудовского побережья. Министр обороны Ариэль Шарон обратился к американцам с просьбой скоординировать спасательную операцию с саудовцами, и вопрос был решен мирным путем.
В 80-е годы «Моссад» также имел спорадические контакты с саудовцами. Аарон Шерф, сотрудник отдела «Моссада», отвечавшего за международные отношения, сказал, что «имели место отдельные контакты, которые держались в строжайшем секрете». Директор отдела Нахум Адмони поддерживал контакты с главой саудовской разведки Турки бен Фейсалом.
В 1983 году король Фахд в частном порядке заметил, что Израиль — это факт на земле, а Саудовская Аравия хотела бы видеть отношения между всеми странами Ближнего Востока, включая Израиль, чтобы они могли помогать друг другу и тратить свои деньги на прокладку дорог и строительство больниц, а не на производство оружия.
Во время войны в Персидском заливе 1991 года Израиль и Саудовская Аравия вновь столкнулись с общим противником, подвергшись иракскому ракетному обстрелу. Первая публичная встреча израильтян и саудовцев состоялась в том же году на ближневосточной мирной конференции в Мадриде. Принц Бандар ибн Султан, посол Саудовской Аравии в Вашингтоне, представлял Совет сотрудничества стран Персидского залива. «Мы свободно общались с Бандаром», — рассказал Подэ генеральный директор Министерства иностранных дел Эйтан Бенцур.
К 1995 году Шерф покинул «Моссад» и начал работать в фирме Яакова Нимроди Israel Land Development. Он организовал встречу с бывшим министром финансов Саудовской Аравии, который только что покинул свой пост, для обсуждения экономических проектов.
Когда в 1996 году Нетаньяху стал премьер-министром, тайные контакты продолжились. Они включали в себя план строительства газопровода из Саудовской Аравии на территорию Западного берега реки Иордан, контролируемую Палестинской администрацией.
В 2002 году наследный принц Саудовской Аравии Абдулла представил саудовскую мирную инициативу, которая предусматривала уход Израиля со всех оккупированных территорий, включая Восточный Иерусалим, в обмен на полную нормализацию отношений между Израилем и арабским миром.
«Я хотел бы также сказать народу Израиля, что если его правительство откажется от политики силы и угнетения и встанет на путь истинного мира, то мы без колебаний признаем право израильского народа жить в безопасности вместе с народами региона», — заявил Абдулла.
В 2006 году, после Второй ливанской войны, состоялись прямые секретные переговоры, но на этот раз из-за двух других общих врагов Израиля и Саудовской Аравии: Ирана и «Хезболлы». Они включали в себя переговоры между принцем Бандаром, возглавлявшим в то время Совет национальной безопасности Саудовской Аравии, и премьер-министром Эхудом Ольмертом, которого сопровождал глава «Моссада» Меир Даган.
«Эта встреча ознаменовала собой улучшение отношений между двумя странами, — сказал Подэ. — Она стала началом формирования антииранского и антишиитского лагеря».
В 2010 году Даган посетил Саудовскую Аравию — впервые израильский чиновник ступил на территорию королевства. В 2014 году Нетаньяху также встречался с Бандаром. В 2020 году Нетаньяху и тогдашний глава «Моссада» Йоси Коэн посетили Саудовскую Аравию и встретились с наследным принцем Мухаммедом ибн Салманом.
Однако последние несколько месяцев были наиболее интенсивными для развития отношений. В их числе первый официальный визит в Саудовскую Аравию члена израильского кабинета министров — министра туризма Хаима Каца, хотя и для участия в конференции ООН. Затем был комментарий наследного принца Мухаммеда к перспективе соглашения с Израилем: «Каждый день мы становимся ближе».
Haaretz, перевод Ларисы Узвалк
