Диана Шапиро — исследователь, юрист, литературовед, участница международных научных форумов, автор статей и рассказов на идише, создатель израильских образовательных проектов. Она родилась в Вильнюсе и репатриировалась в Израиль вместе с семьёй, в середине 90-х. Как бакалавр юридических наук Манчестерского университета и израильский адвокат, специализировалась на правах переживших Холокост в Израиле и в странах Центральной Европы. Не так давно Диана защитила магистерскую диссертацию на кафедре идиша Еврейского университета в Иерусалиме. В этом году, из-за внезапной войны в Израиле, ей пришлось отложить возвращение в докторантуру. Во время затянувшегося академического отпуска она продолжает развивать свой образовательный проект, преподаёт идиш в Zoom, переводит книгу с идиша на иврит, а также ассистирует ведущим зарубежным вузам в исследовательских проектах.
***
- Диана, наверное, вы одна из немногих, кто продолжает в Израиле изучение и преподавание «маме-лошн»?
– Во-первых, вы абсолютно правы в том, что когда речь идёт об идише, нужно обязательно обращаться к проверенным источникам, хочу поддержать ваш подход и посоветовать всем, кто начинает и продолжает знакомиться с идишем, Энциклопедию евреев Восточной Европы Института еврейских исследований (ИВО) в онлайн-доступе. Думаю, хватит одной статьи, посвященной истории идиша, чтобы ответить на многие вопросы, связанные с возникновением и развитием этого языка.
Было бы небольшим преувеличением утверждать, что я одна из немногих, кто занимается идишем и пытается поддерживать его в Израиле. У нас идиш изучают в вузах, на языковых курсах, имеется даже несколько школ, в которых можно сдать экзамен по идишу на аттестат зрелости. Существует всего две-три организации на весь Израиль, которые поддерживаются местной инстанцией по делам идиша, все они находятся в Тель-Авиве и к сожалению, этого недостаточно, чтобы представлять собой замену формальному и неформальному израильскому образованию.
– Расскажите, пожалуйста, также немного о том, что происходит в вашей онлайн-группе Yidishkayt Rishon в эти нелёгкие для всех дни.
– Сегодня не было сирен и случайно удалось выспаться, поэтому с удовольствием расскажу вам о нашей деятельности. Хотела бы пояснить, что мы не просто онлайн-группа, каких множество, а настоящая идишистская община. 1-го ноября, из-за войны, мы начали учебный год в Zoom и смогли открыть два курса: для начинающих и для продолжающих студентов. Класс для владеющих идишем учеников — это интернациональная онлайн-группа по литературе на идише, к которой всегда можно присоединиться. Благодаря Zoom, у нас появились студенты из Канады, США, Германии и России. Более подробную информацию можно получить непосредственно у меня или в самой группе Yidishkayt Rishon, а также в социальных сетях. По всем вопросам, связанным с этим идиш-проектом, можно обращаться на мой мейл, оставленный в конце статьи.
- Понятно…
- По уже многолетней традиции, в первый день занятий, у нас было запланировано мероприятие в честь йорцайта уникального еврейского поэта, писателя и драматурга Мойше Кульбака, который был приговорён к смертной казни и расстрелян 29 октября 1937 г., вместе со многими другими представителями еврейской и белорусской интеллигенции. К сожалению, нам пришлось отменить очное мероприятие, но урок, посвящённый Кульбаку, у нас все же прошёл в очень тёплой атмосфере. Наши ученики и активисты познакомились с поэзией Кульбака, прочли свои любимые стихи и даже отрывки из его знаменитых поэм «Вилнэ» и «Райсн» («Белоруссия»).
– Здорово! Откуда вы родом? Как вообще пришли к преподаванию маме-лошн?
– Думаю, мне было бы сложно не прийти к этому. Я родилась и выросла в советском многонациональном городе Вильнюсе, в котором еврейская культура и язык идиш живы и сегодня. До четырех с половиной лет я говорила на идише с бабушкой и дедушкой. При этом идиш всегда был очень важной частью меня, моей семейной истории, моего самосознания. А Вильнюс всегда оставался родным домом многих языков: русского, польского, литовского. Когда моих еврейских бабушки и дедушки не стало, я, как и многие дети моего поколения, пошла в русский детский сад, затем в русскую среднюю школу. Так, совершенно незаметно, разговорный идиш был забыт, его вытеснил русский. Родители старались дать мне хорошее русскоязычное образование, я училась в одной из лучших русскоязычных гимназий Вильнюса.
Однако детство и взросление, проходившие в Вильнюсе в отражении литовского идишкайта, не могли не наложить отпечаток на мою дальнейшую жизнь. Хорошо помню Вильнюс 80-х и начала 90-х, когда он всё ещё был домашней столицей идишкайта, городом, в котором можно было слышать идиш на центральных улицах. У нас дома имелась солидная библиотека и коллекция пластинок на идише, моя бабушка сама пела на идише на еврейских застольях, семейных торжествах, по праздникам. Кроме этого, в городе проходило немало концертов и спектаклей на идише, с участием многих советских коллективов, и конечно, известного ансамбля «Файерлех», а также Вильнюсского народного еврейскогo театра. Мой Вильнюс — это и город Нехамы Лифшиц, советской и израильской певицы, которая выступала с репертуаром на идише на большой сцене и самоотверженно боролась за право евреев на выезд из СССР. Родители были частыми гостями на ее концертах задолго до моего рождения, а я знакомилась с ней уже после ее отъезда в Израиль, по пластинкам. По приезде в Израиль надо было сначала освоиться на новом месте, выучить иврит, но, что интересно, судьба все равно свела меня с Нехамой. Несколько лет подряд я даже участвовала в ее мастер-классах по пению на идише и принимала участие в концертах, а сегодня дарю свой бывший репертуар на идише другим людям. Сойдя со сцены, Нехама переучилась и приобрела новую специальность — библиотекаря, что дало ей возможность и дальше заниматься сохранением песни на идише. Эта информация не могла не повлиять на меня и внесла свою лепту в мои жизненно важные решения.
– Что было дальше?
– Должна сказать, что, кроме Нехамы, в Израиле мне довелось встретиться со многими земляками из Вильнюса, среди них партизанка, биолог и историк Рахиль Марголис, Йосеф Меламед, Абраша Версес, которых уже нет с нами. Когда всех этих людей не стало, я поняла, что мне нужно обязательно продолжать их дело. И решила заняться наукой, получив несколько лет назад степень магистра по идишской литературе в Еврейском университете, а затем продолжила обучение на докторскую степень, хотя сейчас не лучшее для этого время. (Обучение в израильских вузах было приостановлено, из-за войны, примечание автора*).
– Когда начали писать на идише?
- Начала писать — с первого дня магистратуры. Моими учителями были профессора Авраам Новерштерн и Давид Роскис, которые несколько лет назад вышли на пенсию и больше не занимаются преподаванием языка и литературы. С тех пор я публиковалась в американской газете «Форвертс», в основном это были статьи по культурной истории Вильнюса и по литературе на идише. Но все это время я писала на идише и для себя, мне никогда не хотелось создавать на этом прекрасном языке сводки новостей. Незадолго до начала войны мой рассказ на идише «Приключения Дины в Замке из слоновой кости» был опубликован в одном из литературных изданий, которые существуют сегодня на этом языке: «Идиш-Бранже».
– Знаю, как израильский адвокат, вы специализировались на правах переживших Холокост в Израиле и Европе.
– Во времена моего детства в Вильнюсе я очень мало сталкивалась с этой темой, наверное, мои знания по трагической истории евреев на тот момент были таким же, как и у всех остальных детей в Советском Союзе. Мои школьные годы пришлись на 80-е – начало 90-х, и я ещё прекрасно помню слезы народа по поводу смерти Брежнева. Иногда мы с семьей посещали места уничтожения евреев в окрестностях Вильнюса, но мне никогда не рассказывали, что именно там произошло. Я всегда понимала, что есть темы, о которых нельзя говорить, что Холокост — одна из них. Впрочем, как и многие другие вещи, связанные с еврейством.
Мы часто бывали на еврейском кладбище, на котором похоронены бабушка и дедушка. Думаю, пребывание там в детские годы оказало на меня сильное влияние. Меня, как ребенка, очень интересовало c ранних лет, почему еврейские могилы выглядят не так как те, за которыми ухаживали наши русские, литовские и польские соседи, что это за знак такой, «могендовид»? Однако мои родители не хотели говорить об этом и не рассказывали даже то, что знали сами. И очень долго я не имела понятия, как я со всем этим связана. Только в Израиле, сначала на подготовительном отделении Бар-Иланского университета, позже в «Яд Вашеме», и в других учебных и научных учреждениях, я начала по-настоящему знакомиться с историей Холокоста. Ещё позже узнала, что мои бабушка и дедушка были высланы из Литвы до начала войны и таким образом спаслись, а вся большая семья, проживавшая в литовском городе Утена, была уничтожена во время Холокоста. Возвращаюсь к вашему вопросу: по своей первой специальности я юрист и многие годы в Израиле работала с пережившими Холокост. Сейчас занимаюсь этой темой несколько иначе, помогая в исследованиях, которые с этим связаны.
– В чем заключалась эта ваша работа с пережившими Холокост?
- Дело в том, что права переживших Холокост в Израиле необходимо защищать, а иногда — очень долго отстаивать. Часть таких исков рассматривается в организации «Клеймс Конференс», а часть — в Министерстве финансов и в суде, где очень пожилым людям, с нелегкой судьбой, прошедшим через все ужасы войны и концлагерей, приходится по сей день доказывать, что им был нанесён ущерб. Поэтому без представительства адвоката или организации, способной защищать права таких граждан, одной из которых я руководила в прошлом, не обойтись. Сегодня в Израиле все меньше таких исков, ведь с каждым годом меньше остается и самих переживших Холокост. А еще мы постоянно учимся у этих людей: их мужеству, выносливости, силе духа, простому чувству юмора, которые необходимы всем нам, чтобы пережить сегодняшнюю войну.
– Тогда, расскажите, пожалуйста, как повлияла на вас война в Израиле? В чем ваш секрет «спасения» от ежедневных ужасов террора?
– Конечно, последние чудовищные события сильно отразились на всех нас, на нашей повседневной жизни. Война идёт, и Израиль находится под обстрелом уже почти два месяца. Думаю, каждый, пребывая в таких непростых ситуациях, в первую очередь думает о своих близких, а не о себе самом. Пока мы и многие вокруг даже не осознавали масштаб происходящего, мой сын уже в первые часы нападения начал действовать.
Говорю о том, о чём можно рассказывать: под его руководством была создана «оперативная комната» при самом крупном израильском вузе — Открытом университете, где он является заместителем председателя Союза студентов. Отделения этого университета открыты по всей нашей стране, во многих городах. Буквально с первых часов войны они начали работу по организации профессиональных групп людей и оказанию экстренной помощи армии и тылу. Избавиться от стресса во время войны мне также помогает выполнение привычных, ежедневных, рутинных дел, и конечно, преподавание идиша. Мы бы очень хотели вернуться к организации наших живых встреч, живых уроков, концертов, мероприятий литературной направленности. В Ришоне-ле-Ционе, где я живу, до начала войны мы регулярно проводили очные лектории, литературные вечера, связанные с идишкайтом, наша деятельность построена на встречах лицом к лицу, урокaх и мастер-классах — в библиотеках, на городских площадках, на муниципальной кафедре нашего города. К сожалению, нам пришлось перенести все наши занятия в Zoom.
Увы, жизнь и смерть сегодня существуют в Израиле рядом, и, как писал любимый нами Мойше Кульбак, поют хором. Пока мы все учимся в режиме онлайн, иногда даже в миклатах и мамадах (защищенных комнатах* — примечание автора) и надеемся на лучшее. Кстати, многие прячутся от обстрелов на лестничных площадках, не все могут добежать до бомбоубежища. А более 40% израильтян и вовсе не имеют защищенного угла, который соответствует всем требованиям.
– Не только израильские студенты, но и ваши ученики-идишисты в эти тяжелые дни помогают Армии обороны Израиля, а также кибуцам, пострадавшим от ХАМАСа...
– Можно только восхищаться нашим народом в сложившейся ситуации! На самом деле, буквально каждый израильтянин бросился на помощь, и я просто не знакома с людьми, которые не были бы заняты в последнее время волонтёрской работой: в Израильской коллегии адвокатов, в больницах, на кухне, в поле или собирая пожертвования и гуманитарную помощь для пострадавших. Конечно, горжусь своими учениками, среди которых — адвокаты, врачи и работники образования, которые оказывают посильную помощь в тылу и продолжают изучать идиш в этих необычных условиях.
– Как в Израиле сегодня относятся к идишу, языку галута, ведь не секрет, что когда-то его на Святой Земле не очень любили?
– Не хотела бы вдаваться в исторические подробности очень невесёлого процесса — создания новой еврейской культуры за счёт уничтожения одного из еврейских языков. Они очень хорошо известны, и многие считают, что такое отношение к идишу во время становления государства Израиль было роковой ошибкой. Далеко не все сионисты, писавшие на иврите, отказывались от идиша, многие из них отлично знали как иврит, так и идиш, и писали на двух еврейских языках, как, например, известная писательница-сионистка Пуа Раковская, о которой я рассказывала в одной из своих статей. Стоит почитать её мемуары.
Дело в том, что исторически еврейской культуре была присуща диглоссия, то есть одновременное существование на двух языках: на иврите и на идише. К сожалению, политика и не всегда правильное отождествление иврита — только с сионизмом, а идиша — только с культурой галута нанесли огромную травму ашкеназской культуре. Но давайте не будем о грустном. Люди никогда не переставали любить родной идиш, и он жив в сердцах людей! А израильские публицисты и писатели не прекращали писать на идише, например, мой замечательный земляк Арон(ас) Гарон(ас), сборник уникальных работ которого я перевожу сейчас с идиша на иврит, как проект нашей национальной инстанции по делам идиша. Идиш не является официальным языком в Израиле, но интерес народа к нему никогда не пропадал!
И даже сейчас, в военное время, можно убедиться, что язык наших бабушек и дедушек, так же как и книжный идиш, язык великой литературы, весьма актуален, его любят и помнят, хотят изучать, читать, говорит и петь на нём. Меня окружает масса единомышленников, для которых просто слышать идиш — огромное счастье. Лично и регулярно убеждаюсь в успехе нашего проекта.
– Но ваши подопечные изучают в вашем проекте идиш не только с азов, верно? Кто-то, наверняка, так давно в этой теме, что уже сам может его преподавать?
– Конечно. Даже в это непростое время у нас есть курсы для разных уровней носителей идиша. Их посещают также владеющие идишем на великолепном уровне, люди, говорящие на этом языке всю свою жизнь, в общении с которыми мы очень нуждаемся. Их не так много, и они прекрасно понимают, что живое общение с ними очень ценно для нас. Считаю огромным достижением сам факт того, что мы смогли начать учебный год и открыть несколько классов разных уровней в это сложное время. Восторгаюсь этими личностями, их любовью к идишу. Надеюсь, наши занятия дают моим ученикам возможность хоть немного отвлечься от тяжелых будней.
– Мы с вами записываем наш разговор для горско-еврейского сайта СТМЭГИ. У кавказских евреев существует немало проектов по изучению их родного языка джуури, они выпускают на нем словари, книги, переводят на него и с него, поют на своем языке песни, делая все, для сохранения своего языка для будущих поколений. То есть, изучение горско-еврейского языка поставлено у горских евреев, в том числе в России, на более широкие рельсы, чем нашего идиша. Почему, как думаете?
– Люблю разные языки и постараюсь побольше узнать о джуури! У меня не так много связей с Россией, поэтому мне сложно судить об этом.
– В чем лично для вас — прелесть и легкость идиша? C чего начать его изучение новичкам? Есть ли у вас специальные академические пособия по его изучению?
– Мой мир идиша — это, прежде всего, литература, язык поэзии, но, можно сказать, и всего, что было создано на этом языке, особенно о Вильнюсе: от поэм и романов, до детских песенок и вырезок объявлений из газет. Не только потому, что я родилась там, а ещё и потому, что этот уникальный город стал главной темой моей работы, публикаций, лекций. Не могу сказать, что это очень лёгкий мир, но я очень рада, что мне выпало счастье углубиться в него. В этом большая привилегия, так как жизнь в Израиле — непроста, далеко не каждый может себе это позволить.
Обожаю начинать работать с людьми и преподавать им язык после вводной лекции по истории идиша. Мне кажется, это необходимо любому изучающему идиш сегодня, это многое проясняет и облегчает наш общий путь. Дальше, при выборе учебного пособия и методики преподавания, многое зависит от того, какой язык у ученика является родным, главным. Для работы с израильскими студентами я зачастую пользуюсь учебниками легендарного израильского учителя Ханана Бордина, а также других известнейших преподавателей: Мордехая Шехтера, Лили Кан, Шевы Цукер. Но никогда не ограничиваюсь работой с тем или иным пособием. Все современные ресурсы Национальной библиотеки Израиля, а также мой песенный репертуар всегда в распоряжении моих учеников.
– Дорогая Диана, благодарю за содержательную беседу!
– Спасибо вам, Яна! Очень рада такому искреннему интересу к идишу.
Для желающих изучать идиш на онлайн-курсах, оставляем адрес электронной почты Дианы Шапиро: diana.shapiro@mail.huji.ac.il.
