Яэль Нильсен уже много лет живет в Норвегии, но год назад, 7 октября, она была прикована к телевизионным трансляциям из родного Израиля. И только недавно она узнала, как события того дня были представлены зрителям норвежских СМИ.
Именно тогда ей попалась запись главного вечернего выпуска новостей норвежской общественной телекомпании NRK от 7 октября. «Я посмотрела ее, — рассказывает Нильсен. — Главный заголовок [на сайте NRK] в тот вечер звучал так: “Сильная реакция на нападения ХАМАС на Израиль; главная цель — освобождение палестинских заключенных, говорит представитель ХАМАСа”». Израильтяне, похищенные и убитые палестинцами, были упомянуты вскользь, передает ее слова Haaretz.
Этой линии придерживались многие норвежские СМИ, как государственные, так и коммерческие. Через неделю после резни в Симхат Тора официальный представитель Палестинской автономии в Осло (которая стала послом, когда Норвегия официально признала палестинское государство в мае) заявила, что не знакома с видеороликами, на которых людей убивают в их домах. «Это израильская пропаганда, цель которой — получить от международного сообщества карт-бланш для любых нападок», — сказала она в интервью христианской газете, которое затем широко распространилось в социальных сетях.
Норвежское правительство, в свою очередь, проследило за тем, чтобы король Харальд V, официальный глава государства, не выражал соболезнования Израилю после 7 октября, поскольку, по словам министерства иностранных дел, это «политический конфликт». В отличие от других стран Европы, Норвегия не относит ХАМАС к террористическим организациям; многие в стране считают его легитимным политическим игроком. В интервью израильскому деловому изданию TheMarker министр иностранных дел Норвегии отметил, что его страна поддерживает отношения как с этой группировкой, так и с «Хезболлой».
Пропалестинские демонстрации и рост антиизраильских настроений широко распространились в прошлом году по всему миру. Но в Норвегии, похоже, дело зашло несколько дальше. Нарратив ХАМАСа получил широкое распространение в стране, выйдя далеко за пределы риторики радикальных левых и пропалестинских активистов. То, что возникло из антиизраильских побуждений, быстро превратилось в снежный ком, несопоставимый с тем, что пережили другие еврейские общины Европы. Критика Израиля быстро приняла форму ненависти на улицах и в социальных сетях, а также была направлена на евреев в целом. Члены еврейской общины говорят, что, по их мнению, эта тенденция фактически пользуется институциональным попутным ветром.
Евреи Норвегии стали сообщать о случаях преследования и угроз. В общественном пространстве по всей стране появились граффити и художественные работы, уподобляющие Израиль нацистской Германии. Настенный рисунок в городе Берген изобразил Анну Франк в куфийе, и вскоре последовали откровенно антисемитские сообщения: от надписи «Всех евреев вон», намалеванной на стенах, до зловещего послания (на английском языке) на станции метро в Осло: «Гитлер начал это. Мы закончили», сопровождаемое свастикой.
Малочисленная еврейская община Норвегии серьезно потрясена происходящим. Евреи трактуют это как смертельный удар по чувству безопасности. Посещение Осло и беседы с евреями, живущими и в других частях Норвегии, показывают, что крошечная община, насчитывающая всего 1 500 человек, действительно чувствует себя под угрозой. Некоторые из опрошенных попросили не публиковать их имена. «Община изолирована, потому что правительство не заботится о ней и не осуждает насилие, которому она подвергается», — сказал Haaretz источник, связанный с еврейской общиной, добавив: «Правительство фактически утверждает дискурс ненависти».
Случай А., норвежской еврейки, иллюстрирует, насколько далеко зашли события. Одна из дочерей А. живет в Израиле и служит офицером в ЦАХАЛе. В конце прошлого года кто-то нашел в Интернете видео с ее дочерью в военной форме, говорящей на норвежском языке, и выложил его в социальную сеть. В одночасье жизнь и дочери, и матери превратилась в ад.
«Сразу же все [наши] аккаунты в социальных сетях были завалены сообщениями, проклятиями, ненавистью и угрозами, — рассказывает А. — Известная модель мусульманского происхождения разместила видео и добавила название моего рабочего места вместе с фотографиями меня и моей дочери». Угрозы исходили не только от палестинцев. Информация об аккаунтах, связанных с теми, кто отправлял сообщения, указывала на то, что многие из них не были мусульманами или арабами.
«Жду, когда ты прилетишь в Норвегию, тогда я покажу тебе, что я и мои друзья из ХАМАСа сделаем с тобой», — написал кто-то. И еще: «Она грязная сторонница геноцида. Надеюсь, она утонет в песке, окрашенном кровью Газы, и вернется в Норвегию без рук и ног». А также третье: «Сионистская шлюха, надеюсь, ты получишь пулю от ХАМАСа».
Была даже выдвинута инициатива, чтобы власти отдали ее дочь под суд, как европейцев, воевавших на стороне ИГИЛа. Кроме того, норвежское отделение организации «Спасите детей» выступило с требованием, чтобы каждый вернувшийся норвежец, побывавший в секторе Газа во время войны, был допрошен властями в соответствии с «международным обязательством Норвегии по предотвращению геноцида».
Что вы сделали?
А.: «Я обратилась в полицию. В конце концов, они решили, что в этом нет ничего криминального, и закрыли дело. Мне выдали кнопку экстренного вызова на определенный срок и предложили переехать в другое жилье. По сей день я живу “в подполье”. Однако теперь все знают, где я работаю, и все знают, что моя дочь служит в израильской армии. Кроме того, моя дочь потеряла всех своих друзей в Норвегии и не может приехать в гости, опасаясь за свою жизнь. Я норвежка, я люблю свою страну, но я очень разочарована. Никто не может меня защитить».
Вы сталкивались с таким отношением до 7 октября или это что-то новое?
«Даже если сейчас стало хуже, это не ново. Моим детям приходится отвечать за все, что делает Израиль, с тех пор как они пошли в первый класс».
Она добавляет, что одному из ее детей учительница в школе запретила рассказывать о семейном отдыхе в Израиле, чтобы не «обидеть других детей», а в других случаях учителя говорили ее детям, что быть евреем — это нормально, но не говорить об Израиле.
Другие члены еврейской общины рассказывают похожие истории. Рами, например, живет в Норвегии с 2007 года. Уроженец России, он иммигрировал в Израиль в 1990-х годах, а затем переехал в Норвегию вслед за своей женой. Дочь и двое сыновей пары родились в Норвегии; семья живет недалеко от Осло. «Еще недавно мы не скрывали, что мы евреи, — говорит он, — но в последнее время мы ощущаем антисемитизм через наших детей».
Дети не говорят на иврите, отмечает он, и никогда не жили в Израиле. Тем не менее, его 5-летняя дочь рассказала, что дети из ее детского сада спрашивали ее, почему она убивает палестинских детей. «Мой 13-летний сын страдает еще больше, — добавляет Рами. — Дети говорят, что он еврей, и преследуют его. Некоторые из них выкрикивали в его адрес “Хайль Гитлер”».
История играет здесь важную роль. Евреи, которые сегодня имеют в Норвегии статус официального меньшинства, начали прибывать в страну только в середине XIX века. До этого времени евреям было запрещено законом ступать на территорию страны. Иммиграция, в основном из Восточной Европы, привела к созданию еврейских общин в Осло и Тронхейме. Они сильно пострадали во время Второй мировой войны, когда страной правил фашистский режим Квислинга, сотрудничавший с нацистами. Треть из 2100 евреев Норвегии была убита. Среди них было более 500 членов общины, которые были схвачены полицейскими, солдатами и норвежскими добровольцами и высланы морским путем, а затем отправлены поездами в Освенцим. Другие погибли в лагерях Норвегии и Германии. Выжили те, кто бежал в Швецию и Великобританию.
Одним из самых болезненных аспектов ситуации для еврейской общины является ощущение, что даже те преследования, которые они пережили восемь десятилетий назад, теперь обращены против них. Профессор Торрел Брекке, историк из Школы теологии, религии и общества MF в Осло, вспоминает прошлогоднюю церемонию памяти о «Хрустальной ночи», прошедшую в столице: «Норвежские евреи почувствовали, что это событие было украдено у них. Норвежская антирасистская организация превратила мероприятие в пропалестинское». Вместо того чтобы заниматься вопросами нацизма, Холокоста и антисемитизма, мероприятие сосредоточилось на обсуждении Ближнего Востока и политической радикализации. Организация мероприятия была подхвачена левыми группами, которые участвовали в антиизраильской волне протестов — израильские флаги и еврейские символы были запрещены на церемонии. Поэтому еврейская община решила не участвовать в акции и провела свое собственное мероприятие в синагоге.
Не меньший гнев среди членов общины вызвал Норвежский центр изучения Холокоста и меньшинств. Созданный по инициативе государства на средства, принадлежавшие евреям, убитым во время Холокоста, центр призван выявлять проявления антисемитизма и бороться с ними. Однако в письме, направленном недавно в это учреждение, норвежские граждане, пережившие Холокост, и их потомки обвинили его в неисполнении своих обязанностей, заявив, что вместо борьбы с антисемитизмом центр позиционирует себя как «критик политики и военной тактики Израиля». Более того, центр проявляет «предвзятость в выборе экспертов, поддерживая негативное отношение к Израилю как к еврейскому государству».
На что директор центра, профессор Ян Хейрет, в ответ на запрос Haaretz заявил: «После 7 октября мы наблюдаем тревожный рост антисемитских настроений и инцидентов в Норвегии. Это глубоко беспокоит нас. Центр ежедневно работает над реализацией нашей миссии, который заключается в проведении исследований и распространении знаний о Холокосте, антисемитизме, геноциде и связанных с ними нарушениях прав человека, а также об условиях жизни меньшинств в Норвегии».
«Нам обещали определенные вещи как евреям и как гражданам Норвегии, имеющим особую историю, — говорит Лейф Кнутсен, еврейский активист и специалист по мониторингу СМИ. — Все это рухнуло в течение нескольких часов 7 октября». Кнутсен говорит о несоответствии между ожиданиями норвежского общества, с его демократическими и либеральными ценностями, и ситуацией, с которой сталкиваются евреи на практике.
Он отмечает, что предвестники были, в том числе угрозы, беспорядки и антисемитские высказывания в периоды предыдущих военных операций Израиля в секторе Газа и Ливане. «Несмотря на эти события, сохранялось ощущение безопасности, — отмечает Кнутсен, — но 7 октября мы поняли, что социальный контракт, который мы заключили, будучи меньшинством в Норвегии, не будет соблюден. Это суровая реальность, потому что мы и так едва держимся». Институты общины управляются добровольцами, трудно заполнить все роли, давление огромно, и задача поддержания всех институтов действительно трудна», даже в обычные времена.
По мнению Кнутсена, имеются признаки того, что община переживает травму, поскольку евреи справляются с крайне враждебными СМИ, нетерпимыми высказываниями, провокациями и преследованиями.
«После 7 октября, — продолжает он, — я провел опрос среди норвежских евреев и получил ответы примерно от 150 человек. Половина респондентов заявили, что рассматривают возможность покинуть страну, а более 90 процентов сказали, что норвежские власти не понимают, что такое антисемитизм».
«Если еврейская община исчезнет в Норвегии, это будет трагедией, — говорит Кнутсен. — Это будет лишь один печальный эпизод из многих в еврейской истории, но для Норвегии это будет катастрофой. Именно поэтому я больше всего обеспокоен — не только как еврей, но и как норвежский патриот», — заключает он.
Профессор Брекке соглашается с ним. «7 октября что-то сломалось. Сегодня норвежские евреи чувствуют себя уязвимыми и преданными обществом. Им постоянно говорят, что они должны думать о [палестинском] конфликте. Если они не осуждают Израиль, им говорят, что они «неправильные евреи». Есть общественные деятели и политики, которые поддерживают ХАМАС, и ультраправые экстремисты и неонацисты, которые поддержали бойню 7 октября. Поэтому неудивительно, что евреи страны задаются вопросом о своем месте в норвежском обществе».
Истоки враждебности норвежцев к Израилю уходят корнями в конец 60-х и начало 70-х годов, объясняет Брекке. «После Второй мировой войны и создания Израиля Норвегия занимала четкую позицию противостояния антисемитизму и поддержки молодого еврейского государства», — говорит он. Однако после Шестидневной войны пропалестинские настроения стали набирать силу, и пропалестинские левые движения, включая марксистские и маоистские группы, попытались подтолкнуть более умеренных социал-демократических левых в этом направлении». Хотя подобные тенденции наблюдались и в других странах, в Норвегии есть уникальные элементы, которые привели к тому, что все норвежские левые заняли такую позицию.
«С конца 1970-х годов, в течение 20 лет, Норвегия отправила более 20 000 солдат служить в UNIFIL (миротворческие силы ООН) в Ливане. В результате у того поколения возникло ощущение, что Норвегия обладает особыми знаниями о регионе. Я считаю это норвежским высокомерием. Сюда же можно добавить участие Норвегии в соглашениях в Осло. Когда соглашения рухнули, антисионистское движение просто вышло из-под контроля».
Наиболее характерным фактором для Норвегии, по словам Брекке, является влияние профсоюзов на формирование внешней политики страны. «Более миллиона норвежцев, примерно пятая часть населения, являются членами профсоюзов. За последние десятилетия эти профсоюзы сформировали низовую культуру, настроенную резко антиизраильски и антисионистски. Это движение глубоко связано с [правящей] Рабочей партией Норвегии, как организационно, так и идеологически, что дает профсоюзам значительное влияние на внешнюю политику Норвегии». Этот антисионизм, утверждает Брекке, превратился в разновидность антисемитизма.
По мнению доктора Катрин Торлейфссон с кафедры социальной антропологии Университета Осло, в Норвегии существует настоящая проблема, когда речь заходит о понимании нового антисемитизма, связанного с Израилем. Норвежские евреи, объясняет Торлейфссон, которая жила в Израиле и говорит на иврите, находятся в уязвимом положении и сталкиваются с антисемитизмом в различных сферах: в обычных СМИ, социальных сетях и публичном пространстве. В ходе своего исследования жизни норвежских евреев в XXI веке Торлейфссон обнаружила множество предрассудков в отношении общины и Израиля. В ходе одного из проведенных ею опросов половина респондентов выразила мнение, что отношение Израиля к палестинцам ничуть не лучше, чем отношение к евреям во время Холокоста.
По мнению Торлейфссон, решающую роль в этом вопросе играет политический дискурс страны. «Норвегия — маленькая страна, — замечает она, — и ее политический дискурс все еще развивается. Здесь царит конформизм, не хватает разнообразных голосов, выражающих различный опыт, и недостаточно демократических инструментов для защиты меньшинств». Норвежские политические круги придерживаются «очень пропалестинской позиции». В определенных кругах активистов нападения ХАМАСа считаются законным сопротивлением, а слово «терроризм» не используется там, где оно должно использоваться. Норвежский конформизм скрывает антисемитизм, связанный с Израилем, а также дезинформацию и политическое насилие, которые его подпитывают.
Уроженец Израиля Илан Шарони живет в Ставангере, городе на юго-западе страны, с 1988 года. «Я живу здесь, мои дети и внуки живут здесь, и я очень обеспокоен», — говорит он. По его словам, главный виновник — средства массовой информации. «День за днем по телевидению, вот уже несколько десятилетий. Кто не осуждает Израиль, того осуждают как сторонника геноцида. Все просто взорвалось после 7 октября. Антиизраильские настроения, которые всегда были частью внутренней политики, теперь стали фатальными».
К этому Янив, житель Осло, работающий и преподающий в области искусства, добавляет: «Когда я разговариваю с людьми, узнавшими, что я из Израиля, они перестают говорить или даже задыхаются. После этого они иногда возвращаются, чтобы извиниться». Тем не менее, по его словам, он не раз слышал мнение о том, что Израиль — преступное государство, которое не имеет права на существование.
В преддверии событий, приуроченных к первой годовщине 7 октября, власти усилили охрану еврейских учреждений в стране. Пропалестинские демонстрации прошли напротив мемориальных собраний общин в Осло и Бергене. В Осло были подняты макеты хамасовских ракет «Кассам», окрашенные в зеленый, белый и красный цвета. На демонстрации в Бергене под лозунгом «Год со дня потопа Аль-Аксы» (так ХАМАС назвал нападение на Израиль) демонстранты сожгли израильские флаги. Полиция попросила участников митингов в поддержку Израиля не расходиться по домам группами, потому что «их будет трудно защитить».
Многие в еврейской общине понимают, откуда исходит критика в адрес Израиля. Но даже несмотря на это, 8 марта этого года, в Международный женский день, группа евреев, женщин и мужчин, надеялась, что им удастся продемонстрировать солидарность с женщинами всего мира на большом мероприятии, которое должно было состояться в Осло.
Яэль Нильсен, долгое время проживающая в Норвегии и принимавшая участие в международных усилиях по возвращению заложников в Газе, связалась с организаторами и попросила принять участие в мероприятии. Вместе со своими друзьями она попросила привлечь внимание общественности к актам насилия, совершенным 7 октября, и к состоянию похищенных израильтян.
«Эти вопросы почти не обсуждаются в норвежских СМИ, — говорит Нильсен. — Мы подумали, что, приняв участие в масштабном мероприятии, посвященном Международному женскому дню, сможем привлечь внимание норвежской прессы к теме сексуального насилия и ужасного состояния похищенных израильтян».
Изначально казалось, что проблем не возникнет. Один из лозунгов, выбранных для демонстрации, касался использования изнасилования в качестве оружия, так что содержание демонстрации и цели группы Нильсена были совместимы. «Дело в том, что, когда я связался с организаторами, они сказали, что программа уже составлена, но мы сможем присоединиться к группе, которая будет маршировать под лозунгом «Борьба с изнасилованием как оружием». Чтобы быть уверенным, я уточнил у организаторов, что мы будем нести фотографии похищенных женщин, и попросил их подтвердить, что меры безопасности обеспечат нам безопасность с нашей еврейской символикой. Казалось, все было в порядке».
Группа состояла из 40-50 человек, большинство из которых были местными евреями, израильтянами и несколькими сторонниками. Нильсен проследил за тем, чтобы никто не нес израильский флаг и чтобы все четко понимали, о чем идет речь. «Для нас было важно сосредоточиться на сексуальном насилии, поэтому мы отказались от израильских флагов. Но чтобы идентифицировать женщин как израильтянок, у нас был сине-белый баннер с надписью «#MeToo, если ты не еврей», а также графические изображения звезды Давида, сделанной из женского нижнего белья, и треугольника крови, которые также использовались во всем мире на подобных демонстрациях».
Группа знала, что может столкнуться с враждебностью. «Наши символы часто вызывают ненависть и агрессию в Норвегии, — отмечает Нильсен. —Здесь проживает большая мусульманская община, и в тот период каждый день проходили антиизраильские демонстрации. Некоторые из них перешли тонкую грань между антиизраильскими взглядами и антисемитизмом. Поэтому мы волновались, но получили подтверждение от организаторов, и поскольку мы не представляли Израиль, а демонстрация должна была касаться того, с чем могла бы согласиться вся Норвегия, — против использования насилия над женщинами в качестве оружия, — мы надеялись на лучшее».
Враждебная реакция проявилась почти сразу. Сначала группе было отказано во входе на мероприятие, и им пришлось доказывать, что у них есть разрешение организаторов на участие. «Один из организаторов начал кричать и ругаться, а затем взял один из наших плакатов и бросил его на землю, — вспоминает Нильсен. — После того как полиция убедилась, что он не может подойти к нам, все больше и больше организаторов говорили нам, что наше послание противоречит идеям мероприятия.
Они смотрели на нас с ненавистью и отвращением и начали кричать, что мы сионисты и фашисты». Тогда толпа присоединилась к ним, выкрикивая лозунги и речевки, к которым мы уже привыкли: “Убийцы”, “Нет сионистам на наших улицах” и “От реки до моря Палестина будет свободной”».
Нильсен рассказывает, что они избегали прямой конфронтации: «Мы проинструктировали нашу группу, чтобы она не разбегалась и не отвечала. Но когда атмосфера накалилась, некоторые из других демонстрантов — норвежцы моего возраста — подошли к членам группы очень близко и стали шептать им на ухо такие слова, как “убийца детей” и skadedyr [паразиты по-норвежски]».
«В прошлом мне уже доводилось слышать антиизраильские призывы, — продолжает Нильсен. — Но в этот раз все было совсем по-другому. Ненависть исходила от людей, с которыми, как мне казалось, мы разделяем основные ценности. Было ощущение, что нас отменили как людей. Мы не были людьми — мы были воплощением зла».
