Она могла отказаться от службы в армии по веским причинам, но вместо этого решила бороться с системой до конца, до достижения желанной цели – службы в боевых войсках; это удивительная история девушки-солдата, для которой слово «мотивация» имеет особое значение.

Капрал Инбар Шимшон до сих пор помнит один день в феврале этого года. Это была ее третья смена в качестве бойца отряда «Эрез» в одной из самых горячих и опасных точек Израиля, на военно-пропускном пункте «Шуафат» близ Иерусалима.

«Внезапно вошла женщина, примерно 20 лет, – вспоминает Инбар. – Она положила вещи на рентгеновский аппарат, и мы заметили, что одна сумка осталась в стороне. 

Я попросила ее положить эту сумку на аппарат, и мы увидели острый предмет, торчащий из упаковки йогурта. Такого рода предмет крайне сложно опознать, так как он находился в густом йогурте. Мы остановили проверку и попросили ее вновь достать вещи, чтобы мы могли проверить их вручную. Но когда мы посмотрели, то ничего не обнаружили, и тогда я увидела, как она спрятала сумку с йогуртом. Я попросила охранника, чтобы он принес мне ее, после чего вылила йогурт в раковину и нашла нож. Мы задержали ее, и она была доставлена на допрос».

Вопреки тому, что обычно думают люди, чувство, которое испытала Инбар, не было гордостью – она ощутила «злость, почти обиду».

«Я спросила ее несколько раз: «У вас есть что-нибудь в сумках? И она ответила мне, что нет. Я всегда знала, что есть террористы, но никогда не видела их собственными глазами. И вдруг я поймала свою сверстницу, которая пришла, чтобы убить людей. Мне больно думать, что для нее убийство людей не являлось проблемой».

После этого инцидента многие люди подходили к Инбар и поздравляли ее с успехом. Лишь немногие знали, как тяжело боролась она ради того, чтобы пойти служить в армию, в боевые войска, из-за того, что в детстве у нее был обнаружен рак.

«Я была очень взволнованной, – сказала она, – когда поняла, что могу спасти жизни людей за то, что они спасли мою жизнь. Люди могли пострадать, и я рада, что мне удалось предотвратить это».

Инбар 20 лет, и она родом из Бат-Яма. Когда ей было 6 лет, она почувствовала сильную боль во рту. Врачи думали, что у нее растут зубы или что это воспаление десен. Но диагноз, поставленный через несколько месяцев, был очень жесток: рак челюсти, который распространился в голову и мозг. Она была госпитализирована в педиатрическое отделение больницы «Шнайдер» в Петах-Тикве на 4 месяца, всего лишь с однопроцентной вероятностью выживания.

Но Инбар выздоровела, и когда приблизился срок военной службы, захотела пойти в боевые войска: «Я хотела показать всем, что из больного ребенка может вырасти полезный для общества человек. Я хотела быть самой лучшей и доказать, что ничем не отличаюсь от других».

Но у военной системы были другие планы насчет нее.

«Сначала я получила полное освобождение от армии, – вспоминает она. – Когда я пришла на призывной пункт, начальник штаба позвала меня в свой кабинет. Там она сказала, что из-за моей медицинской истории меня не могут призвать на службу. Для меня это было шоком. Ведь я была здорова и занималась спортом. Почему?»

С этого момента Инбар решила вступить на тропу войны – за право быть призванной в армию и служить в боевых войсках.

«Я пошла к врачам в больнице «Шнайдер», к профессорам, которые направили меня сдавать кучу анализов, чтобы доказать, что я могу служить в армии. Я не хотела идти в армию добровольцем, так как это бы значило, что я отличаюсь от других людей». Из тех долгих месяцев она помнит лишь как получала отрицательные ответы. «Мне было очень тяжело слышать слово «нет» каждый раз», – говорит она. В конце концов Инбар смогла добиться повышения военного профиля с 24 (не подходит для службы в армии) до 64 – что дало ей возможность служить в армии, но не в боевых войсках. «Мне сказали, что я могу служить в Кирие или Тель-ха-Шомере, – рассказывает она, – но мне этого было недостаточно. Я послала огромное количество факсов – пограничной полиции, артиллерии и другим. Я говорила, что мой профиль не отражает того, кем я являюсь на самом деле. Но никто не ответил мне согласием».

И тогда наступила дата призыва – август 2015 года. «Друзья сказали мне: не сдавайся. На призывном пункте я подошла к офицеру и объяснила ей, насколько важно для меня пойти в боевые войска. После полуторачасового разговора, когда я уже была солдатом и она могла послать меня в любое место по своему усмотрению, она сказала мне: В боевых войсках есть должность, которая называется «боец на военно-пропускном пункте». Эта должность относится к военной полиции. Я туда не посылала факсов, так как не знала, что такая должность вообще существует».

Источник: ynet