Из жизни ушёл удивительно светлый человек, писатель, критик, телеведущий Лев Аннинский. Мне посчастливилось быть учеником Льва Александровича в начале 2000-х. Интеллигентный, немногословный, умеющий слушать, лаконичный, острый и емкий, он прививал те же качества молодым. За это мы все — его ученики — благодарны Учителю.
Всю жизнь Аннинского занимал национальный вопрос. Он называл это национальным кодом, генной памятью каждого из нас, вмещающей в себя культуру, язык, литературу предков. Аннинский ездил по стране и писал летопись своей семьи, тринадцатитомное «Родословие», в котором сплелась история украинских евреев со стороны матери и донских казаков по линии отца. И завещал этот труд дочерям, чтобы помнили и знали…
В книге «Русские плюс» Лев Аннинский писал обо всех народах, но евреям уделил более 200 страниц, пытаясь понять, отчего симбиоз с европейской культурой и принятие западных ценностей закончилось для народа книги Освенцимом.
«Еврей, сделавший вклад в русскую культуру — ещё еврей или уже русский?» — ещё один вопрос, волновавший Аннинского. Задавая его читателю в самых разных своих работах, он, казалось, имел в виду себя самого, а не только Мандельштама, Бродского или Пастернака.
В последний раз мы виделись с Аннинским год назад на спектакле «Плохие евреи» по пьесе американца Джошуа Хармона. Когда в финале артисты запели «Алейхем шолом алейхем», Лев Александрович вышел из зала весь в слезах. Таким я не видел его никогда прежде. «Как запели, так все еврейское во мне встало…» — сквозь слезы сказал он.
Таким и заполнился мне Лев Аннинский: истинно русским интеллигентом с мятущейся еврейской душой.
