Рыцарями не рождаются, но становятся. Надо совершить некий Поступок, Деяние, Подвиг, наконец, чтобы услышать:
- Преклони колено...
Так было и с ним. Но ох, как же тяжко преклонять это несчастное колено, чтоб оно было вечно здорово, когда тебе 93.
- Встаньте, сэр Николас Уинтон!
Сэр! А что он такого сделал, право? Что он сделал, чего не смогли бы другие! И, наверняка, смогли бы лучше. Да и сделано всё было не ради почести и наград. Не ради ласкающего слух слова из приключенческих романов затеял он тогда, в далёком 1939-м игру в догонялки со Смертью.
Николас родился в семье Вертхаймов, евреев из Германии. Они крестились, переехали в Лондон и появившийся на свет 19 мая 1909 года мальчик стал Уинтоном.
Казалось, никаких особых талантов у ребёнка не наблюдалось. Однако же с 15 лет, ещё не окончив школу, Николас уже работал на Лондонской фондовой бирже, помогая одному из родственников.
К концу 30-х мистер Уинтон был штучным специалистом по ценным бумагам. Свои немалые организаторские способности и обширные связи в мире больших денег он, по мере сил, направлял на помощь менее успешным согражданам, на добровольных началах помогая проводить столь популярные в британском истеблишменте филантропические мероприятия — благо у него были и деньги, и время.
А в Европе неспокойно. Чувствуется приближение всеобщей схватки за ресурсы и территории, которая затронет всех на Земле. Ведь совсем недавно Гитлер аннексировал Чехо-Словакию.
И вдруг Уинтону из Праги звонит его старинный приятель:
- Ники, я понимаю, скоро Рождество, праздники... Но, может, ты найдешь время приехать... Мы зашиваемся с беженцами...
Под зонтиком английских благотворительных организаций вокруг столицы Чехо-Словакии притулилось несколько лагерей, где разместили бежавших из Судетской области евреев, уже успевших изведать сладость Нового Порядка.
Взрослых, получив гарантии работы и финансового обеспечения, отправляли в разные европейские страны. Но чиновники, организовавшие миграцию, как-то не подумали о детях. А в пражских лагерях были семьи с детьми, были мамаши с новорожденными, были осиротевшие и потерянные в суматохе бегства ребятишки — все растерянные, испуганные, с потухшими глазами. С детьми уехать было очень трудно. А детям без взрослых — практически невозможно.
За организацию детских транспортов жизни и взялся Николас. Ещё до приезда в Чехию он часто бывал по делам в Берлине и видел, как менялась Германия при нацистах. Замечал страх во взглядах знакомых, видел, как штурмовики глумятся над евреями, видел намалеванные на витринах звёзды Давида и надписи «Jude».
Брокер из Лондона одним из первых понял, к какой бездне подошло человечество и что угрожает его соплеменникам и всем, кто не разделяет нацистских взглядов. А ведь дети — будущее любого народа.
Уинтон собирался пробыть в Праге несколько недель, а остался на три месяца. Первый детский транспорт отправился в путь в марте 1939 года. Маршрут шёл через всю Германию и Голландию, а в Роттердаме юные пассажиры пересели на паром, доставивший их к берегам Англии. И снова — на поезд, снова гудок локомотива и стук колёс, пока вагоны не затормозят у десятой платформы вокзала Ливерпуль-стрит. На весь путь — четыре дня.
Но всё просто только на бумаге. Надо было договориться с голландскими властями. Убедиться, что не будет противодействия со стороны германских чинуш. Организовать сопровождение детей и их встречу в Лондоне. И, наконец, самое главное — победить в неравной схватке британскую бюрократию. Почему в неравной? Потому что Николас не был чьим-то представителем и действовал как частное лицо. Такое положение во многом развязывало руки, но одновременно ограничивало возможности.
Ребёнок, каким бы ужасным ни было его положение, по мнению официального Лондона, должен быть заранее распределен в согласившиеся его принять и обеспечить всем необходимым семьи и ещё нужен залог в 50 фунтов стерлингов — на всякий случай. А вообще-то, что вы так торопитесь? Что страшного? Пусть подождут пару месяцев — подумаешь!
Николас Уинтон был убеждён — промедление смерти подобно. Смерти детей! Поэтому его рабочий день начинался в шесть утра. Он брился и беседовал с родителями, которые готовы были отдать ему с рук на руки самое дорогое — ребёнка, а сами уехать не могли…
После благополучного прибытия первого поезда Николас вернулся в Лондон — слишком уж близко подобрались к нему агенты гестапо. В столице Британии он продолжил свой нелёгкий труд: сбор средств и пожертвований, поиск приёмных родителей, налаживание связей, отправка и встреча очередного транспорта. В этой работе ему помогала мама, ставшая, по сути, секретарём неофициальной организации.
«Я предоставлял бланки перевода залоговых денег в банк и расписывался за каждого ребёнка в особой ведомости министерства иностранных дел, словно за какую-то бездушную вещь. Клерки снисходительно улыбались мне, как недалёкому человеку, тратящему такие суммы на ерунду…» — вспоминал много лет спустя Уинтон.
Ему удалось собрать и отправить восемь транспортов, которые вывезли 669 обречённых на смерть детей.
Костлявая рука разразившейся войны дернула стоп-кран девятого поезда и бодрый перестук его колёс захлебнулся криками гибнущих в горниле Холокоста чешских еврейских детей. 250 семей англичан, приехавших встречать приёмышей на вокзал, тщетно прождали состав до утра.
«Если бы они выехали на день, на полдня раньше, то проскочили бы, — с болью говорил Николас Уинтон, — А так… Все сгинули. Все»!
Потом были долгие дни войны, служба в Красном Кресте и Королевских ВВС, отставка в чине лейтенанта, женитьба, забота о близких — обычная жизнь человека его поколения.
Казалось, эта история так и канет в лету. Но «дети Уинтона» не забыли ничего: ни горечи прощания с родными, которых они больше никогда не видели, ни дней страха, отчаяния и напряжённого ожидания в дороге, ни доброты незнакомых людей в незнакомом городе… Самые старшие из юных беженцев даже успели повоевать с гитлеровцами! Но и они долгое время не ведали имени своего спасителя.
Слава настигла «британского Шиндлера» 50 лет спустя благодаря случаю, позабытой записной книжке с детскими именами и поразительным путям судьбы.
Спаситель и спасённые встретились. Многих из выживших мистер Уинтон видел впервые в своей жизни.
А 1 сентября 2009 года от Центрального Вокзала Праги отошёл особый поезд со 170-ю пассажирами. 22-м из них маршрут до Лондона был уже знаком. Остальные — потомки пражских беглецов — ехали по нему впервые. Четыре дня в дороге. Было время и поговорить, и помолчать.
На 10-й платформе Лондонского вокзала их встречал пожилой невысокий человек с тростью — столетний сэр Николас Уинтон.
Книга жизни рыцаря завершилась на 106 году.
Теперь, отлитый из бронзы, он стоит на одной из платформ Центрального вокзала Праги, провожая детей с потёртыми чемоданами в спасительную неизвестность.
