Представьте себе реалити-шоу, в котором участники все время подчеркнуто театрально вздымают бокалы с кошерным вином Манишевиц, и вы получите некоторое представление об атмосфере мини-сериала «Моя неортодоксальная жизнь» с Широй Хаас в главной роли, который начал транслироваться на Netflix 14 июля.
Хотя состоятельная семья Хаарт и отдает предпочтение модным коктейлям.
Это мини-сериал для людей, которым понравится сюжет о бегстве из ультраортодоксального мира. Альтернатива ортодоксальности в этом сериале – блеск, подобный блеску франшизы «Настоящие домохозяйки» (несколько реалити-шоу жизни богатых домохозяек, проживающих в различных регионах по всей территории США) или любого из шоу Кардашьян.
Сказать, что у Джулии Хаарт, главной героини сериала, обычное для фильмов Netflix прошлое, было бы преуменьшением. По сценарию она выросла в ультраортодоксальной семье в Монси, штат Нью-Йорк, училась в ультраортодоксальных школах Байс-Яаков, вышла замуж внутри общины и родила четверых детей. Но в свои 40, обнаружив, что этот образ жизни стал ее душить, она сбежала и стала дизайнером обуви, а в конечном итоге – генеральным директором и совладельцем модельного агентства Elite World Group и креативным директором первой модной коллекции компании. Другая часть истории – ее брак с довольно тихим итальянским предпринимателем в сфере высоких технологий Сильвио Скаглиа. Она предпочитает блузки с открытой спиной, облегающие леггинсы, туфли на шпильке – и хорошо их носит.
Сериал представляет собой обычное реалити-шоу, а ультраортодоксальный еврейский фон обеспечивает новизну. Каждый момент виртуозно снят оператором, каждое слово и интонация имитируют речевые модели Кардашьян и других телезвезд. Там также представлены стандартные глянцевые кадры Манхэттена и других гламурных мест со снятыми в таймлапсе несущимися облаками, пульсирующей музыкой саундтрека и подчеркнуто умными беседами.
Некоторые из серий рассказывают о карьере Хаарт в индустрии моды, но большая часть – о ее детях. Двое ее старших отпрысков, Батшева и Шломо, были подростками, когда она ушла из дома, и это некоторым образом определило их судьбу. Батшева, замужем за Беном Вайнштейном, ведет блог о стиле жизни и помогает моделям совершенствовать свои аккаунты в Instagram. Ее муж – агент по недвижимости, который разочарован своей работой и желает получить лучшее еврейское образование в ешиве, что стало одним из самых крупных поводов для еврейской критики сериала. Пока ортодоксы горячо поддерживают его с ешивой, его свекровь дает ему прекрасную работу по созданию модных брендов.
Юрист Шломо – по-прежнему соблюдающий. Мириам, младшая дочь Хаарт, создает мобильные приложения и открыто заявляет о своей бисексуальности, что поощряет ее свободолюбивая мать.
Опеку над младшим сыном Ароном Хаарт делит со своим бывшим мужем Йосефом Хендлером, который все еще живет в Монси. Бывшие супруги почти устрашающе взаимно дружелюбны. Зрители, незнакомые с еврейской жизнью, не поймут, что терпимое отношение бывшего мужа Хаарт к их бисексуальной дочери и его решение позволить их сыну-подростку сниматься в сериале чрезвычайно необычно для ультраортодокса.
Хаарт и ее выводок путешествуют по Трибеке, Хэмптонсу и Парижу (где они снимают замок), меняя наряды каждые несколько мгновений. Конфликты регулярно вспыхивают и разрешаются. На протяжении всего сериала Хаарт серьезно критикует жизнеустройство, в котором она выросла, в том числе отсутствие выбора, кроме как выйти замуж за религиозного молодого человека и иметь много детей. Посещая свой бывший дом в Монси, она и Мириам указывают на религиозные книги и упоминают, что женщинам не разрешается их изучать. По настоянию Хаарт ее сын Арон учится в школе с совместным обучением, и она обеспокоена тем, что семья «промыла ему мозги», когда он говорит, что не хочет общаться с девочками.
Когда она разговаривает с Ароном, она становится страстной: «Ты говоришь не как обычный религиозный еврей, а как фундаменталист. Я жила в этом мире, это очень маленький и печальный мир, место, где у женщин одна цель в жизни – выходить замуж и рожать детей. Это главная вещь, о которой я беспокоюсь, потому что не хочу, чтобы мой сын думал, что это единственный мир, который существует».
Когда Батшева начинает носить джинсы, что доставляет ее мужу огорчение, Хаарт говорит: «Мужчина должен научиться расти и контролировать себя, а женщина должна носить все, что хочет». Ее зять отвечает: «Это не то чтобы я ее ограничивал, я прошу ее просто дать мне время. Все, что я говорю – просто позволь мне догнать тебя». Ответ Хаарт: «Это буквально самая чертовски глупая вещь, которую я когда-либо слышала в своей жизни».
Возможно, самая еврейская часть сериала – то, как Хаарт остается вовлеченной в сообщество, которое она покинула. При любой возможности она стремится обсуждать ортодоксальный иудаизм, и большая часть ее действий направлена на то, чтобы шокировать тех, кого она оставила, включая ее родителей, которые больше с ней не разговаривают. Она, кажется, радуется, когда Мириам рассказывает о группе девочек-подростков, которые собираются по субботам в Монси для лесбийского секса. Когда с ней связывается молодая женщина, стремящаяся бежать из сообщества харедим, Хаарт дает ей вибратор и совет по поводу оргазма, а не помогает ей написать резюме или найти работу.
В одном из эпизодов подробно рассказывается о реакции ее детей на рукопись ее предстоящих мемуаров «Наглость: мое неортодоксальное путешествие от длинных рукавов к красивому нижнему белью», которую она собирается опубликовать. Мириам и Шломо листают его и по понятным причинам испытывают тошноту от чтения о подробностях сексуальной жизни своих родителей, а для Батшевы особенно обидно читать то, что ее мать описала, как рассказывала дочери о своей сексуальной жизни. Очень неприятно видеть, как Хаарт спекулирует жизнью своей семьи ради своей известности.
Большая часть сериала напоминает цитату, произнесенную Тиной Фей в роли Лиз Лемон в сериале «Студия 30» (30 Rock): «Если реалити-шоу и научило нас чему-то, так это тому, что удерживать людей у экранов проще бесстыдством».
