По эпическому циклу книг Айзека Азимова «Основание» сняли телесериал, первые три эпизода первого сезона которого сегодня стали доступны на Apple TV+. Однако, если как писатель-фантаст, Азимов, хотя бы понаслышке, знаком очень широкой аудитории, о его отношениях с еврейством и иудаизмом было известно довольно мало вплоть до выхода после смерти писателя книги мемуаров «Я, Азимов».
В пятницу, 26 сентября, после задержки, вызванной пандемией, Apple TV+ представит премьеру минисериала «Основание», первой в истории экранизации серии научно-фантастических книг Айзека Азимова, ставшей бестселлером и отмеченной наградами. Впервые анонсированное в 2018 году, и снятое совместно с компанией Skydance Television телешоу является одним из самых дорогих и амбициозных проектов стримингового сервиса Apple на сегодняшний день.
Сериал, в котором математик пытается убедить галактическую федерацию в том, что построенное ею общество находится на грани краха, сочетает в себе тревоги 1940-х и 50-х годов, когда первоначально был написан исходный материал, с современными глобальными проблемами, такими как изменение климата.
Соавторами сериала стали евреи Джош Фридман и Дэвид С. Гойер, снявший в 2009 году фильм ужасов «Нерожденный» на тему диббуков.
А что же сказать о еврействе самого Азимова, биохимика Бостонского университета и одного из самых влиятельных писателей-фантастов всех времен? Это гораздо более сложный вопрос.
Айзек Азимов родился в России в 1920 году, потом его семья эмигрировала в США, когда ему было 3 года. Его еврейские родители, которые сами были ортодоксами, вырастили его в Бруклине. Однако с ранних лет Азимов тяготел к более гуманистическим убеждениям, а во взрослом возрасте вплоть до своей смерти в 1992 году открыто придерживался атеизма.
В результате, с одной стороны, Азимов стал одним из самых известных атеистов в поп-культуре, а с другой стороны, он открыто и с гордостью говорил о своем еврейском наследии.
Автор рассказал о своих убеждениях и происхождении в выпущенных уже после его смерти мемуарах 1994 года «Я, Азимов», заявив, что его отец, «при всем своем еврейском ортодоксальном образовании, в душе не был ортодоксом». Признавая, что они с отцом никогда не обсуждали подобные вопросы, он предположил, что его отец, будучи «воспитанным в условиях царской тирании, при которой евреи часто подвергались жестокому обращению», «в душе стал революционером».
У Айзека Азимова не было бар-мицвы. Он объяснял это родительским решением воспитывать его вне религии, а не «актом бунта против ортодоксальных родителей», как подозревали некоторые. Однако, по его словам, с возрастом у него появился интерес к Торе, хотя в конце концов он понял, что предпочитает тот тип вымышленных книг, которые однажды сделают его знаменитым: «Научная фантастика и научная литература привели меня к собственной версии Вселенной, и я не был готов принять рассказ о сотворении мира в книге Бытия или различные описанные в ней чудеса».
В XXI веке имя «Айзек» не всегда является гарантией еврейства его обладателя. Но во времена молодости Азимова это почти всегда было так. И хотя на Азимова иногда оказывалось давление с целью заставить его сменить имя по профессиональным соображениям, он был непреклонен в своем желании жить с тем именем, которым его нарекли.
«Я бы не позволил опубликовать ни ни один свой рассказ иначе, как под именем Айзека Азимова», - писал он, - думаю, я помог разрушить традицию навязывать писателям имена без соли и жира. В частности, в мире популярной фантастики традиция не скрывать свое еврейство пошла с меня».
Азимов - один из самых плодовитых авторов в истории, написавший за свою жизнь один или в соавторстве более 500 книг. И в некоторых его книгах, таких как «Слова в Бытие» (1962) и «Слова из Исхода» (1963), есть отсылки к иудаизму, хотя большинство литературных работ автора тему еврейской религии никогда не затрагивали.
Однако в своих мемуарах он категорически не согласился с одним из литературных критиков, в 1989 году обвинившим Азимова в том, что «в его произведениях тем с христианскими мотивами значительно больше, нежели иудейских».
«Это несправедливо», - написал Азимов, - я объяснял, что не был воспитан в еврейской традиции и очень мало знаю о тонкостях иудаизма... Но я свободный американец, и не обязан из-за того, что мои дедушка и бабушка были ортодоксами, писать строго на еврейские темы». Он также отметил, что «Исаак Башевис Зингер пишет на еврейские темы, потому что он этого хочет, в то время как я не пишу на них, потому что не хочу».
«Я устал от того, что евреи периодически говорят мне, что я «недостаточно еврей», - написал он.
Азимов также посвятил одну из глав своих мемуаров антисемитизму. Он отметил, что его семья никогда не страдала от погромов или другого явного антисемитского террора ни в России, ни в США, и антисемитизм никогда не препятствовал его личному успеху. Однако ему было «трудно переносить чувство незащищенности и ужаса из-за того, что происходило в мире, особенно во время Холокоста». Кроме того, Азимов в своей автобиографии рассказал о публичном споре с Эли Визелем, в ходе которого Визель заявил, что «не доверяет ученым и инженерам из-за их роли в Холокосте».
Что же касается Израиля и сионизма, Азимов был к ним в некоторой степени скептически настроен. В своей последней книге «Азимов снова смеется», публикация которой совпала по времени со смертью писателя, Азимов заявил, что никогда не был в Израиле и не планировал этого, хотя отчасти объяснял это своим прозладным отношениям к путешествиям в ципе.
«Я помню, как это было в 1948 году, когда создавался Израиль, и все мои еврейские друзья были в восторге, а я нет», - писал он, - я сказал тогда: что мы делаем? Мы запираем себя в гетто, на маленьком клочке суши средь огромного мусульманского моря. Мусульмане никогда этого не забудут и не простят, а Израиль, пока он существует, будет сражаться. Надо мной смеялись, но я оказался прав».
Айзек Азимов умер в Нью-Йорке в апреле 1992 года в возрасте 72 лет. Несколько лет спустя его семья раскрыла, что он заразился ВИЧ в результате переливания крови после операции на сердце почти десять лет назад, что ускорило его кончину.
У Азимова не было ни еврейских похорон, ни похорон вообще - его кремировали. Но на последующей поминальной службе его коллега по писательскому цеху Курт Воннегут заявил, что «Айзек сейчас на небесах», позже пошутив об этом: «Просто это была самая смешная шутка, которую я мог сказать сборищу гуманистов».
