Для большинства американцев Сибирь является архетипом далекой местности, где жизнь совсем другая. Многие из нас представляют Сибирь как заснеженную пустыню, которая, кажется, никогда не закончится.
С тех пор как я начал писать о еврейской жизни в разных местах мира, я хотел взять интервью у раввина Йерахмиеля Горелика, который вместе со своей женой Стерни возглавляет Хабад в Тюмени, крупном городе в Сибири с населением 800 тыс. человек.
Свой опыт раввин описал в книге на иврите «Шац лело миньян» («Кантор без миньяна»), ставшей бестселлером, и я пришел к выводу, что просто обязан взять у него интервью.
— Что за евреи живут в Тюмени, откуда они приехали?
— Тюмень — старейшее российское поселение в Сибири, и евреи живут здесь с середины XIX века, с царских времен. В те времена евреям, как правило, не разрешалось жить за пределами Черты оседлости, охватывавшей современную Украину и Беларусь. Но некоторые евреи все же уезжали за пределы черты — вплоть до Сибири.
Среди мигрантов были отставные солдаты-евреи, отслужившие в армии 25-летний срок. После демобилизации они могли жить, где хотели, и многие предпочли остаться там, где служили.
Тюмень, станция на Транссибирской магистрали, была крупным деловым центром, связанным как с Америкой, так и с Дальним Востоком, и некоторые евреи получали специальные разрешения, чтобы приезжать сюда по делам. Временами даже американские евреи приезжали сюда для ведения бизнеса.
И, конечно, были те, кого отправляли в Сибирь в наказание за преступления, реальные или мнимые, уголовные или политические. На самом деле, были люди, которых арестовывали за мелкие преступления только для того, чтобы они могли получить разрешение жить и вести бизнес здесь.
Некоторые члены нашей общины являются потомками этих давних жителей Сибири.
Но другие приехали позже, в советскую эпоху. В те годы неофициальный антисемитизм делал практически невозможным для евреев поступление в некоторые престижные вузы в крупных городах, таких как Москва, Ленинград или Киев, но здесь все было гораздо свободнее. На самом деле, Сибирь удивительно разнообразна, и здесь очень мало антисемитизма.
Во время Холокоста некоторые евреи бежали сюда и остались навсегда.
В 1970-х годах в этом регионе было обнаружено огромное газовое месторождение, и это привело сюда еще больше людей.
Как вы можете видеть, Тюмень пережила много волн еврейской миграции, люди приезжали и уезжали на протяжении многих лет.
Сегодня в Тюмени проживает около 3 000 евреев, и мы с женой постоянно налаживаем связи со все новыми и новыми людьми.
— Как в Тюмени обстоит дело с еврейской жизнью?
— Когда мы приехали в Тюмень в 2011 году, мы начали с малого. Мы начали проводить молитвенные службы у себя дома, а затем открыли небольшой детский сад и внешкольную образовательную программу для детей.
Все росло, и все больше и больше людей вовлекалось в процесс. Мы открыли молодежные группы и программы для всех возрастов и всех стадий. У нас есть классы Торы для мужчин и женщин, и еврейская жизнь здесь действительно развивается.
Наша община отпраздновала множество еврейских свадеб, бар-мицв и многое другое вместе.
Слава Б-гу, мы приобрели участок и построили прекрасную микву, которая скоро будет завершена. Это очень важный элемент еврейской жизни, и мы очень рады тому, что это будет значить для еврейских семей в городе.
Мы также планируем построить полноценный общинный центр, в котором будет место для нашей школы, синагоги, социальных программ, культурных мероприятий и всего остального, что необходимо общине.
— Ваш центр Хабада — единственный в Сибири?
— Ни в коем случае! Сибирь — это огромная территория. Мы находимся практически в 2 000 километрах к востоку от Москвы. Если вы продолжите путешествие на восток, то попадете в Омск, Новосибирск, Новокузнецк, Томск, Красноярск, Иркутск, Биробиджан, Хабаровск и Владивосток, который граничит с Северной Кореей. В каждом из этих городов есть активные общины, возглавляемые раввинами Хабада.
— Не могли бы вы немного рассказать о своей семье?
— Мы со Стерни выросли по соседству друг с другом в Нахлат-Хар-Хабад, районе, который Ребе основал для русских иммигрантов в израильском городе Кирьят-Малахи. Наши отцы выросли в подпольной хабадской общине в Советском Союзе и с детства были друзьями.
После свадьбы мы начали изучать, где мы могли бы служить в качестве посланников Хабада. Я знал на каком-то уровне русский язык, и когда мы услышали о Тюмени, то почувствовали, что она нам подходит.
На самом деле, мой родной дед, р. Мендель Гарелик, дважды был сослан на принудительные работы в этот самый регион.
Первый раз его арестовали еще до того, как он и моя бабушка поженились. Его осудили за то, что он учил еврейских детей Торе, и он отсидел здесь три года.
Второй раз — после Второй мировой войны, когда он был среди тех, кто взялся вывезти из Советского Союза сотни своих собратьев-хасидов. Операция была безумно успешной, но мой дед заплатил за свои усилия еще большим количеством лет каторжного труда.
Я часто думаю о нем и задаюсь вопросом, мечтал ли он, что однажды мы будем жить здесь, открыто и свободно преподавать Тору и иудаизм.
— Нравится ли жизнь в Сибири вашим детям?
— Мы благословлены семью детьми, старшему из которых 13 лет. Они занимаются в онлайн-школе «Ор Менахем» и изучают светские дисциплины с местными учителями. У каждого из них есть несколько друзей в городе, а также друзья по онлайн-школе. Когда мы ездим в другие города, мы стараемся брать с собой одного-двух детей, чтобы они могли общаться.
— Мы проехали так много, не упомянув о погоде. Какая она в Сибири?
— Что я могу сказать? Здесь холодно. Зимой бывает до 40 градусов мороза. Но летом здесь очень хорошо и приятно, не слишком жарко и не слишком холодно.
Но, как мы всегда говорим, даже если снаружи холодно, в сердце тепло.
Chabad.org, перевод Якова Скворцова
