Внук немецкого аристократа, участвовавшего в июльском покушении на Гитлера 1944 года, приступает к следующему этапу 30-летней судебной борьбы своей семьи за возвращение имущества, которое, как утверждается, было конфисковано нацистами в последние недели Второй мировой войны.

По словам его потомков, князь Фридрих цу Зольмс-Барут III был заключен в тюрьму и подвергался пыткам в течение девяти месяцев в гестапо после провала операции «Валькирия» (заговор с целью убийства Гитлера) в июле 1944 года, после чего Гиммлер заставил его подписать отказ от своих родовых земель, чтобы спасти жизнь себе и своей семье.

Борьба семьи за возвращение собственности, начатая в 1990 году, после объединения Германии, неоднократно сталкивалась с юридическими неудачами. При этом ходили разговоры о секретных документах, спрятанных в государственных архивах.

Также были обнаружены новые доказательства возможной роли британских спецслужб в «июльском заговоре». Гитлер едва избежал смерти после того, как бомба, заложенная графом Клаусом фон Штауффенбергом, взорвалась под столом во время военного совещания в его ставке «Вольфсшанце» в Восточной Пруссии. После провала заговора более семи тысяч человек были арестованы и почти пять тысяч из них — казнены.

«Тот факт, что собственность моей семьи остается под арестом германского государства, является типичным примером вопиющего беззакония», — сказал князь Фридрих цу Зольмс-Барут V в интервью The Times of Israel в преддверии нового решения административного суда Котбуса, которое ожидается на этой неделе.

Немецкие суды вынесли ранее несколько решений, согласно которым Фридрих III добровольно передал свои 17,5 тыс. га земли в Бранденбурге шефу СС. Они также отвергли отчеты британской разведки, найденные младшим Фридрихом в ЮАР десять лет назад, которые показывают, что арест его деда и конфискация его владений последовали за его участием в знаменитом заговоре.

Но эти претензии были оспорены обнаружением новых доказательств того, что именно нацисты, а не власти ГДР, захватили имущество его семьи, говорит Фридрих, который в настоящее время живет попеременно в ЮАР и на юге Франции.

Его юридическую борьбу поддерживает бывший генеральный прокурор Великобритании лорд Голдсмит. Он возглавит борьбу в Европейском суде по правам человека, если немецкий суд высшей инстанции примет решение против семьи.

Как утверждает Фридрих, дело не только в возвращении имущества его семьи. Он считает, что это дело может «пролить свет» на препятствия, с которыми сталкиваются другие — особенно немецкие евреи, — пытающиеся вернуть имущество, присвоенное Третьим рейхом. Это дело также продемонстрирует, в какой степени современная Германия «действительно усвоила уроки своего темного прошлого».

Фридрих, нацисты и июльский заговор

В основе дела семьи лежат постоянные попытки доказать, что Фридрих III потерял земли из-за своей роли в Июльском заговоре.

Фридрих утверждает, что его дед испытывал к Гитлеру антипатию с самого начала: «Мой дед был решительно настроен против Гитлера еще до его прихода к власти. Он ощущал угрозу и предвидел, что этот ефрейтор развалит Германию», — говорит он. Фридрих III также говорил друзьям и родственникам, что «я бы сам застрелил этого ублюдка, если бы только смог подобраться к нему достаточно близко».

Фридрих III неоднократно противостоял давлению СС требовавшего от него вступить в нацистскую партию и не принимал на работу в своем поместье тех, кто был ее членом. Он также отказался отдавать нацистское приветствие и запретил это делать тем, кто работал на него. Нацистская пресса, конечно, не была поклонницей принца, обвиняя его в «недостаточном проявлении радости по случаю дня рождения фюрера» и «попытке создать государство в государстве» на своих обширных землях.

Действительно, Фридрих III, который ушел из армии, чтобы не присягать на верность Гитлеру, также сопротивлялся попыткам нацистов отобрать у него землю для военных целей и пытался отбиться от их требований поставок древесины и смолы. Как ни странно, он довел эти попытки до суда. В конце концов, князя официально и публично обвинили в «саботаже военных действий», а для управления его силезскими владениями в 1943 году был назначен нацистский администратор. Принцу было приказано держаться подальше, и он был фактически изгнан в свое бранденбургское поместье.

Этому бранденбургскому поместью вскоре предстояло сыграть совершенно секретную роль в операции «Валькирия». Расположенное всего в 15 километрах от штаба вермахта в Цоссене, на окраине Берлина, оно, по словам Фридриха, обеспечивало «идеальное прикрытие» для встречи заговорщиков под предлогом краткой прогулки верхом. Чтобы добавить уловке правдоподобия, Фридрих III пригласил на прогулку своих детей, но на безопасном расстоянии позади взрослых, чтобы они не могли подслушать их разговоры. Отправляясь в лес, антинацистская военная верхушка могла быть уверена, что их не подслушивает гестапо.

Фридрих III также разрешил заговорщикам заниматься еще более опасной деятельностью в своем поместье. Адмирал Вильгельм Канарис, бывший начальник разведки абвера, который принимал активное участие в сопротивлении Гитлеру и был старым товарищем принца по Первой мировой войне, использовал поместье в качестве базы для «диверсионного взломщиков, говорит Фридрих. Расположенная в гостевом крыле замка Барут и замаскированная под офицерскую столовую, она управлялась давним участником сопротивления полковником Георгом Хансеном, сподвижником Канариса.

Исследование британского историка Найджела Веста (псевдоним бывшего члена парламента от консерваторов Руперта Алласона), проведенное по заказу семьи, недавно «подтвердило, что именно здесь находился штаб подготовки заговора 20 июля», говорит Фридрих.

«Мой дед, конечно же, был активно вовлечен. Канарис считал, что нацисты никогда не подумают, что действительно серьезное подразделение будет размещено в доме известного антинациста, так что это был двойной обман, типичный для Канариса», — отмечает он.

Доказательства отвергнуты

Фридрих говорит, что немецкие суды, однако, отвергли различные доказательства, предоставленные семьей для обоснования своих претензий. Например, в 2014 году они отклонили заявление под присягой, свидетельствующее об антинацистской деятельности принца, предоставленное графом Карлом-Гансом фон Гарденбергом, одним из немногих заговорщиков, непосредственно причастных к операции «Валькирия» и переживших войну.

В документе, датируемом 1948 годом, говорилось, что Фридрих III «никогда не позволял себе отклониться от пути, который он признавал справедливым, несмотря на все трудности и препятствия, которые ставили нацисты, отвергал все уступки на протяжении всех лет». Он также подтверждает, что принц был «чрезвычайно тесно связан» с июльскими заговорщиками, в результате чего был арестован и подвергнут садистским пыткам в гестапо.

Суды, как утверждает Фридрих, аналогичным образом пренебрегли отчетом британской разведки от 1947 года, в котором отмечалось, что отношения между принцем и местными нацистскими чиновниками «никогда не были сердечными и иногда бывали напряженными». В документе также говорилось, что Фридрих III был арестован, а его поместья конфискованы «в результате заговора 20 июля 1944 года». В нем также говорилось, что принц попал под подозрение из-за своей близости к Канарису и другой ключевой фигуре заговора, генералу Людвигу Беку. Бек, бывший начальник Генерального штаба, покончил жизнь самоубийством вечером 20 июля, а Канарис был повешен в апреле 1945 года, за две недели до освобождения концентрационного лагеря Флоссенбюрг.

Князь Фридрих III

Отчет 1947 года был запрошен премьер-министром ЮАР Яном Смэтсом после обращения Фридриха III с просьбой не конфисковывать и не продавать принадлежащую ему ферму в Намибии. Принц приобрел эту землю в конце 1930-х годов по совету Канариса как способ перевести деньги из Германии из-за своей оппозиции режиму. Как и другие союзные Великобритании и США страны, ЮАР находилась в процессе избавления от принадлежащих врагу активов. На основании отчета правительство ЮАР разрешило принцу сохранить ферму и предоставило семье гражданство. Фридрих III умер в Намибии в 1951 году.

Однако когда младший Фридрих представил документ немецкому суду, он был назван «отчетом какой-то иностранной разведки, не имеющим права служить доказательством». Отметив, что в то время, когда был составлен отчет, союзники оккупировали Германию и управляли ею, Фридрих говорит: «Это явное доказательство конфискации, потому что в 1947 году никто другой не имел полномочий сделать такое беспристрастное заявление, поскольку германского государства не существовало, и не в интересах союзников было бы делать положительный отчет о немце в то время, если бы он не был достоверным».

Открытие Отто Джона

В ходе своих исследований Уэст также обнаружил интригующую улику, намекающую на возможное участие британских спецслужб в операции «Валькирия». Ранее историки считали, что заговор был делом рук исключительно немецкого сопротивления.

Но, получив доступ к рассекреченным документам британской разведки, Уэст обнаружил, что один из заговорщиков, доктор Отто Джон, был британским агентом с 1942 года. Под кодовым именем «Виски» Джон работал юристом в компании Lufthansa и поэтому мог регулярно ездить в нейтральные Испанию и Португалию. За два года, предшествовавшие заговору, Джон встречался со своими британскими кураторами, Ритой Уинсор и Грэмом Маинготом, по меньшей мере 12 раз. «Абсурдно предполагать, что они могли говорить о погоде», — шутит Фридрих. Судя по всему, Джон действовал как связной между Хансеном в Берлине и британской разведкой в Лондоне.

Отто Джон

«Основываясь на этих поразительных новых доказательствах, совершенно невозможно представить, что британцы не знали, не имели своего мнения и не участвовали в таком судьбоносном заговоре, — сказал Уэст в заявлении для прессы. — Теперь мы знаем, что Отто Джон был сотрудником МИ-6. Если это досье удастся обнародовать, оно покажет причастность британцев к "Валькирии" и роль Отто Джона как "недостающего звена"».

Более того, выводы Уэста доказывают, что британцы получили информацию о Фридрихе III, содержащуюся в документах разведки 1947 года, благодаря прямой линии связи между Хансеном и Джоном.

Хитрая уловка Гиммлера

Но почему Гиммлер просто не казнил Фридриха III и не конфисковал его имущество, но попытался создать видимость того, что князь дал согласие на его конфискацию?

Младший Фридрих говорит, что причина кроется в стремлении шефа СС создать финансовый военный фонд, необходимый для реализации его амбиций стать преемником Гитлера.

«Он знал, что его гестапо и СС должны быть полностью финансово независимыми, когда придет время. В то время, в 1944 году, древесина была чрезвычайно ценным сырьем», — говорит Фридрих. Но если бы Гиммлер решил отдать князя под трибунал печально известного Народного суда и повесить, его имущество автоматически перешло бы в руки государственного министерства финансов, и шеф СС потерял бы над ним контроль.

Таким образом, Гиммлер придумал «очень хитрую схему». Переданная Фридриху III в письменном виде, она требовала, чтобы князь передал Гиммлеру полный контроль над своими владениями, назначив управляющего, маскирующего реальный контроль СС над активом. Взамен принц был бы освобожден, а его семья спасена. Кроме того, «предложение» не подлежало обсуждению, и ни одно слово в юридическом документе о передаче собственности не должно было быть изменено.

Адмирал Вильгельм Канарис

«Это было очень явное принуждение», — предполагает Фридрих, который также обнаружил секретный указ, выпущенный Гиммлером в конце 1943 года, который, как утверждается, содержит «пошаговый шаблон для захвата СС/гестапо частной собственности и способы сокрытия этого от конкурирующих нацистских групп». Указ фактически давал СС/гестапо карт-бланш на прикрытие своих преступлений вуалью законности, описывая юридическую структуру без раскрытия того, что Гиммлер был новым «владельцем», подобную той, что использовалась в случае с Фридрихом III.

«Теперь германское государство говорит, что переговоры велись на равных с гестапо и моему деду не нужно было подписывать договор. В конце концов, формулировка в документе была законной тогда, поэтому она законна сейчас и... она была нотариально заверена, — говорит Фридрих. — Это крайне цинично и абсурдно».

Суды, добавляет он, отказались выслушать экспертов, таких как известный британский историк сэр Энтони Бивор, который поддержал версию семьи.

Скрытые улики

Тем не менее, Фридрих говорит, что он гораздо более оптимистичен в отношении того, как теперь может развиваться дело. «Мы доказали, что дело не подлежит сомнению. Мы доказали это на 100 процентов», — говорит он.

Источником этого оптимизма является то, что команда Фридриха называет «основой» их нового иска — обнаружение в 2019 году «файла реституции» в Архиве реституции BADV, государственного органа, ответственного за нерешенные имущественные вопросы. В реституционном деле содержались документы, предписывающие уничтожить записи в книге записей актов, относящиеся к поместьям Фридриха III. Эти документы, по словам адвоката Фридриха, Кристиана Линде, неопровержимо доказывают намерение нацистов скрыть изъятие имущества его деда.

Князь Фридрих V у могилы деда в Намибии

В 2014 году суды постановили, что для получения права на реституцию необходимо доказать, что распоряжения о передаче земли Фридриха III были изданы до мая 1945 года. Команда адвокатов Фридриха утверждает, что проведенный по его заказу химический анализ «приказов об уничтожении» показал, что использованные в них чернила относятся к нацистскому периоду и, таким образом, соответствуют требованиям, установленным судом семь лет назад. Он также утверждает, что BADV утаил доказательство по делу, несмотря на то, что ранее под присягой заявил, что представил все документы, относящиеся к иску.

В BADV, с которым связалась The Times of Israel, заявили, что не могут предоставить информацию о текущих административных разбирательствах.

Обнаружение документов также доказывает, считает Фридрих, что документы и собственность не были утеряны, как долгое время утверждало государство, в ходе земельных реформ в ГДР. Более того, говорит он, его команда также получила доступ к восточногерманским документам, где они обнаружили письменные инструкции от высших должностных лиц не трогать собственность его деда в ходе земельных реформ. Эти инструкции, утверждает Фридрих, отражают тот факт, что, по мнению властей ГДР, поместья уже были государственной собственностью, поскольку ранее были конфискованы нацистами. (По условиям земельной реформы ГДР конфисковывать можно было только частную собственность.)

Больше дел о реституции?

Фридрих считает, что с обнаружением якобы скрытых дел о реституции BADV его юридическая борьба приобрела «гораздо больший размах», чем просто дело его деда. По оценкам его адвоката, от 10 000 до 20 000 подобных дел «дремлют» в архиве реституции штата, которые также не были раскрыты. Эти дела, по его мнению, «вполне могут быть в значительной степени» связаны с имуществом, украденным у еврейских семей, на которые гестапо в основном «направляло свою клептоманию».

«Если бы я смог пролить свет на это, это было бы замечательно», — говорит Фридрих. Хотя Германия «сделала несколько громких и широко разрекламированных шагов», говорит он, «справедливость еще предстоит восстановить в этом деле и во многих других выдающихся случаях явного воровства со стороны гестапо». Фридрих также хочет, чтобы это дело показало молодому поколению, как нацисты «изобрели эти вероломные, очень умные методы, чтобы придать своим преступлениям видимость законности».

Фридрих считает, что решение суда может также дать ответ на более широкий вопрос об отношениях Германии 21 века с режимом, который вверг Европу в войну и руководил убийством миллионов людей 80 лет назад: «Германия неоднократно заявляла, что вина нацистов неизмерима, но я считаю, что благодаря этому знаковому делу о преступлениях нацистов против одной семьи — в частности, семьи человека 20 июля — у Германии появился реальный шанс продемонстрировать, что она действительно извлекла уроки из своего темного прошлого».