Весь мир давно облетели страшные, трагические, документальные кадры октября 1941-го года, где эсэсовцы роются в вещах расстрелянных евреев в урочище Бабий Яр, в оккупированном Киеве.
Начиная с первых дней оккупации, район Бабьего Яра становится одним из мест расстрелов. Для захоронения жертв - военнопленных, используются бывшие учебные окопы Красной Армии за Лукьяновским кладбищем. Однако, очень скоро каратели понимают все выгоды, которые дает им расположенная на окраине города, за кладбищами, система оврагов. Об истории создания этих ужасающих снимков, о том, что конкретно на них изображено, как и кем они были сделаны, мы поговорим с Леонидом Терушкиным, заведующим Архивом Центра «Холокост», соавтором книг о Треблинке, Собиборе и Майданеке.
Как рассказывает первая книга из пяти томов издания «Бабий Яр: человек, власть, история», составителей Татьяны Евстафьевой и Виталия Нахмановича, изданная в Киеве в 2004-м году, не позднее 27 сентября 1941 года, в Бабьем Яру начинаются ежедневные массовые расстрелы евреев. Их пик приходится на 29 - 30 сентября, но окончательно они прекращаются не ранее конца октября, а может быть, происходят и до середины ноября 1941 года: «Дорога смерти, которой прошли десятки тысяч людей 29 сентября 1941 года была очень страшной. Евреи попадали на большую площадку, в дальнем конце которой был спуск, в основное русло яра. Раздетых, их гнали вниз. Сам расстрел происходил на протяжении почти полукилометрового отрезка яра, начинавшегося в районе советского памятника 1976 года и заканчивавшегося за нынешней станцией метро “Дорогожичи”».
Спустя два года, в августе 1943 года, немцы стали проводить работы по вскрытию захоронений и уничтожению трупов расстрелянных, которые продолжались до конца сентября: «После сожжения, на специально построенных печах, остатки костей дробятся и вместе с обгорелыми могильными плитами и решетками оград разносятся по территории яра на большом ее протяжении. Наконец, в октябре 1943 года, в последний месяц оккупации, в Бабьем Яру, на площадке возле стены Братского кладбища, где в сентябре 1941 года раздевали обреченных на смерть евреев, немцы расстреливают киевлян, уклонившихся от выполнения приказа о поголовном выселении из города».
Вышеупомянутая книга также рассказывает, что тогда, в 1941–1943 годах, в урочище Бабий Яр, что на бывшей окраине украинской столицы, были казнены десятки тысяч мирных граждан и советских военнопленных, точное их число по сей день остаётся проблемой для историков: «По имеющимся документам ЧГК и оценкам специалистов, до осени 1943 года, когда Красная армия освободила Киев, в этом овраге было уничтожено до 150 тысяч человек: евреев, коммунистов, военнопленных разных национальностей, цыган, пациентов психиатрических больниц, инвалидов, детей, женщин, стариков, православных священников. Некоторые историки полагают, что число жертв достигает 200 тысяч. Трагической статистики никто не вёл…»
На тех самых страшных фотографиях, сделанных в Бабьем Яре во время оккупации Киева нацистами, можно увидеть трупы, лежащие на улицах города, советских военнопленных с лопатами, стоящих на дне огромного оврага, личные вещи расстрелянных, массово скопившиеся на земле и иные подобные сюжеты.
Первый том издания «Бабий Яр: человек, власть, история», вновь объясняет читателям: «Большая часть этих снимков отпечатана в зеркальном отражении, причем некоторые в таком виде вошли в энциклопедическое издание Йельского университета. Произошло это, очевидно потому, что тех, в чьих руках оказалась вся (!) пленка, интересовали только эти сюжеты, а не место действия в целом. Вначале об авторе снимков. Вашингтонский музей Холокоста, ссылаясь на авторитет д-ра Андрея Ангрика, исследователя из Гамбургского института социальных исследований, подтверждает, что им был немецкий военный фотограф Иоганнес Хёле. Он состоял на службе в РК (Команда Пропаганды) 637, входившей в состав 6-й германской армии, одержавшей победу в битве за столицу Украины осенью 1941-го года и занявшей Киев».
По словам авторов уже известной нам книги, И.Хёле умер в 1944-м году. В начале 1950-х гг., его вдова продала эти снимки фрау Шульц, вдове берлинского журналиста Ганса Георга Шульца: «В 1961 году копии этих фото были предоставлены адвокату Вагнеру в Земельный суд Дармштадта, расследовавший военные преступления, совершенные Зондеркомандой в Киеве и Лубнах осенью 1941 года. Вслед за этим, снимки приобщили к судебным делам, связанным с военными преступлениями и передали на хранение в Главный архив земли Гессен в Висбадене. Возможно, тогда и были сделаны перевернутые отпечатки: ведь кописты не знали Киев и при печати допустили ошибку. В 2000 г. фрау Шульц продала оригиналы Гамбурскому институту социальных исследований. Теперь, имея на руках весь комплект с покадровой нумерацией, мы можем утверждать, что в Киев вначале попали кадры № 3, 4, 5, 6, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22 (еще один снимок из комплекта ксерокопий — двенадцатый — был сделан советским фотографом и относился к 1943г.), и прокомментировать каждый кадр (с № 3 по № 32).
Съемка выполнена опытным профессионалом и очень качественна в композиционном плане. Высокая разрешающая способность оптики, несмотря на применение узкой, 36-мм пленки, точность экспозиции (напомним, что в то время не было автоматической настройки), позволяет рассмотреть мельчайшие детали каждого кадра. К сожалению, механические качества аппарата оказались не столь совершенны. На 32-м кадре пленку в аппарате Хёле «заело», и порвалась перфорация».
Первых двух кадров нет — возможно, они пострадали при зарядке или были утрачены.
Сделав кадры в самом Киеве, судя по следующим кадрам пленки, фотограф, вероятно, на автомобиле, отправился к Бабьему Яру: «Здесь он застал картину, несомненно, глубоко впечатлившую своим драматизмом: на огромном открытом пространстве лежали вещи расстрелянных — верхняя одежда, нижнее белье, обувь, сумки. И Хёле сфотографировал все увиденное — с германским солдатом на переднем плане, в пилотке, с пистолетом в кобуре на ремне, присевшим на корточки у вещей и отвернувшимся от объектива.
Вещи лежали длинным рядом, ведущим к зловещим песчаным обрывам в глубине кадра, где виднеются какие-то фигурки. Хёле отправился туда. Подойдя ближе, он сфотографировал троих эсэсовцев, в шинелях и касках, с эмблемой «СС», с пистолетами в кобуре на ремнях, а следовательно, находящихся при исполнении служебных обязанностей. На кадре видно, что они роются в вещах, не обращая внимания на фотографа («свой!»). Вдали, под обрывом, видны фигуры немцев и какая-то группа людей. Если перед нами следы последнего пути жертв (как известно, перед расстрелом, их заставляли раздеваться), значит, лежат они там, дальше, за длинным рядом одежды. Или справа — за пределами снимка?»
Авторы первого тома издания «Бабий Яр: человек, власть, история» пишут, что определить это место сегодня можно только при сопоставлении со съемками того времени (напомним, что еще в 1930-е гг. для нужд кирпичных заводов велась интенсивная разработка карьеров в Бабьем Яру и на прилегающей территории). Но такая фотосъемка если и производилась, пока не обнаружена.
Подойдя ближе, Хёле сделал следующий снимок, который, видимо, должен был как-то прояснить (для него?) события, произошедшие здесь накануне и происходящие в момент съемки: "Солнце находится слева, значит, это - западный склон яра или карьера. Склон — почти вертикальный, с явными следами осыпей искусственного происхождения. Над обрывом, на фоне синего осеннего неба, видны трое немецких офицеров, рассматривающих что-то вдали."
Под обрывом, на кучах вещей расположились, сидя и стоя, военнопленные, не обращавшие внимания на фотографа. …Видны головы в пилотках, в танкошлеме, двое — в кожаных летных шлемофонах. Значит, для каких-то работ отобрали наиболее физически выносливых или же более подготовленных вчерашних бойцов. Что это за работы — погрузка одежды в автомашины?
Вероятно, впечатленный увиденным, Хёле не пожалел истратить следующие семь кадров пленки, чтобы заснять крупным планом вещи расстрелянных, разбросанные на земле. Один кадр сделал дважды, не побрезговав порыться в вещах и сумочках, чтобы вытащить документы и фотографии жертвы — молодой женщины. На снимках видны «модельные», как тогда говорили, дамские туфли, дамские галоши, ботинки, термос, бутылка, кружка, зонтик, перчатки, протез ноги, детские вещи…
Чтобы сделать следующие три снимка мест, куда навсегда ушли владельцы одежды, фотограф убийц поднялся на верхнюю кромку яра, где открылась не менее впечатляющая картина: сотни военнопленных в шинелях, вооруженные лопатами, стояли по обеим сторонам дна яра, на его склонах и на самом дне, на свеженасыпанной земле — явно занятые засыпкой и выравниванием дна. Присыпанные стволы деревьев и кусты на дне свидетельствуют, что склоны яра были взорваны. Некоторые из пленных — в штатском. Это, вероятно те, кто успел переодеться, спасаясь от плена, но был выявлен и все-таки пленен.
«Кадр 31 (фото № 28) запечатлел одно из сооружений предвоенного Киева — здание ЦК КП (б)У (ныне — МИД Украины) на Михайловской площади. На этом кадре пленку в аппарате Хёле «заело», и порвалась перфорация. Поэтому следующий, 32-й кадр (фото №29), оказался последним, и взорванный мост им. Е.Бош через Днепр получился снятым дважды на один кадр. После этого, фотоаппарат пришлось разрядить», — объясняют нам авторы-составители известной книги.
Часть фотографий, о которых идет речь выше, представлены на выставках НПЦ «Холокост»: «Холокост: уничтожение, сопротивление, спасение» (версия 2021 г.), «Холокост: Уничтожение. Освобождение. Спасение» (версия 2020 г.) и «Холокост: Уничтожение. Освобождение. Спасение» (версия 2016 г.) Различные свидетельства о жертвах Бабьего Яра, об оккупации Киева — дневники, письма, мы до сих пор находим в личных и семейных архивах. Например, еще в первом выпуске серии сборников «Сохрани мои письма…» мы публиковали часть фронтового дневника военного корреспондента Давида Абрамовича Минскера, участника освобождения Киева в 1943 г. Он сделал ряд записей, общаясь с жителями города. Вот, кое-что из их свидетельств: «Когда пришли немцы, первым делом собрали всех евреев на Бабий Яр (за еврейским кладбищем). Яр этот был очень большой. Детей бросали живыми. Кололи штыками. Когда их выводили, все отбирали и стреляли. Многих засыпали живьем. 80 тысяч. Потом возили туда и украинцев. Пулемет работал день и ночь. Вешали на каждом шагу». В новом, готовящемся к изданию, уже 7-ом выпуске «Сохрани мои письма…», будут опубликованы письма киевлян, адресованные в 1944 г. родственникам погибших в Бабьем Яре.
Историки знают, что расстрелы в Бабьем Яре были далеко не первыми массовыми казнями. После нападения Германии на СССР 22 июня 1941 года, подразделения СС, полиции и айнзатцгруппы — т.н. «эскадроны смерти», осуществлявшие массовые убийства гражданских лиц, приступили к расстрелам евреев, буквально в самом начале войны. После завершения военных действий, часть организаторов и участников расстрелов в Бабьем Яре, которых смогли задержать, судили, но многие из них, к сожалению, избежали наказания...
