Среди лесов и живописных деревень графства Суссекс на юге Англии расположено полуразрушенное поместье средневекового типа, окруженное 12 га великолепных садов, сообщает Times of Israel.
Но внешний вид усадьбы обманчив. Поместье Найманс, большая часть которого была уничтожена пожаром в 1947 году, было построено вовсе не английским дворянином 15 века. Менее 100 лет назад оно было создано семьей немецко-еврейских эмигрантов — их сложные, пересекающиеся биографии отражены в гравюрах «Звезда Давида» и «Английская роза», высеченных на каменных стенах сада.
Найманс — один из дюжины дворцов, вилл и загородных домов, принадлежавших евреям, представленных в новом онлайновом туристическом маршруте, запущенном в этом месяце Европейской ассоциацией по сохранению и поддержке еврейской культуры и наследия (European Association for the Preservation and Promotion of Jewish Culture and Heritage). Он основан на проекте «Еврейские загородные дома» — крупном исследовании, проводимом британскими учеными, которое, по их мнению, представляет собой «первую попытку вписать эти строения и их владельцев в британскую, европейскую и еврейскую историю».
«Когда люди думают о европейской еврейской истории, они не склонны думать о дворцах и замках, — говорит историк Эбигейл Грин из Оксфордского университета, руководящая проектом «Еврейские загородные дома». — Они могут относиться к этому неоднозначно. Они могут считать, что эти люди продались, ассимилировались и не интересовались своим еврейством или еврейским миром. Однако подобные представления ошибочны. Мы пытаемся показать, что это не так. Мы не интерпретируем эти дома как символы ассимиляции, мы рассматриваем их как места утверждения еврейства».
Все эти объекты, связанные с еврейскими семьями или лицами еврейского происхождения, иллюстрируют влияние еврейской эмансипации в XIX веке на европейскую политику, культуру и общество и подчеркивают борьбу за принятие и признание.
«Во многих из них хранятся необыкновенные коллекции произведений искусства. Некоторые были сценами для пышных развлечений, другие служили источником вдохновения для европейского авангарда. Все они были любимыми домами, свидетельствующими о триумфах и трагедиях еврейского прошлого, — говорится в предисловии на сайте туристического маршрута. — Явные следы еврейства редко встречаются в этих величественных домах, которые часто кажутся похожими на усадьбы земельной аристократии или уединения убежища нуворишей-христиан. Однако еврейские истории, которые рассказывают эти дома, раскрывают принципиально иной исторический опыт».
Найманс, например, рассказывает необыкновенную историю семьи Мессель. Людвиг Мессель, очень успешный биржевой маклер, выходец из Германии, купил поместье Найманс в 1890 году. Покупка позволила ему предаться своей любви к садоводству и послужила способом интеграции его семьи в общество британского сельского дворянства.
Хотя Мессел отошел от иудаизма, женившись на прихожанке унитарианской церкви и воспитав своих детей в англиканстве, он все же входил в правление Англо-Еврейской ассоциации (Anglo-Jewish Association).
Однако, как отмечает Национальный трест (National Trust), который сейчас владеет этим поместьем, «английскость» Мессела имела свои границы. Вскоре после покупки «Найманса», элегантной, хотя и простой виллы начала 19 века, построенной в популярном в то время стиле Регентства, он приступил к радикальным перестройкам. По проекту, разработанному его братом Альфредом, известным немецким архитектором, дом был перестроен. Были пристроены башня в итальянском стиле, зимний сад и покатая альпийская крыша над бильярдной. Во время Первой мировой войны наличие башни породило слухи о том, что Людвиг — который по-прежнему говорил с сильным немецким акцентом — шпионил в пользу врага.
Людвиг умер в 1915 году, и «Найманс» перешел к его сыну Леонарду. Однако тому с трудом удалось убедить свою жену, Мод переехать в это поместье, и он согласился превратить «Найманс» в поместье в средневековом стиле, о котором супруги давно мечтали. К сожалению, Большой зал, а также бо́льшая часть южного крыла дома были уничтожены в результате пожара в 1947 году, спустя всего 20 лет после завершения строительства. Послевоенные ограничения не позволили провести масштабную реконструкцию, в результате чего внешний вид дома сегодня в значительной степени застыл во времени.
Но Мессели не оставили «Найманс». В уцелевших крыльях дома были устроены семейные помещения, включая уютную гостиную, книгохранилище и библиотеку, которые посетители могут увидеть и сегодня. После смерти родителей дочь Леонарда, Анна, уже будучи замужем за 6-м графом Росс (Earl of Rosse), продолжала посещать «Найманс». Другим частым гостем был ее младший брат, Оливер Мессел, знаменитый художник-сценограф. Анна, прожившая в доме последнее десятилетие своей жизни, была матерью лорда Сноудона, который вступил в активно обсуждавшийся в светской хронике скандальный брак с принцессой Маргарет, младшей сестрой королевы Елизаветы II.
Более мирные отношения с королевским двором можно наблюдать на примере поместья Хьюгенден, которое возвышается над Чилтернскими холмами в Бакингемшире, что к северо-западу от Лондона и когда-то было домом премьер-министра времен королевы Виктории Бенджамина Дизраэли.
Дизраэли — первый (и пока единственный) премьер-министр Великобритании еврейского происхождения, был фаворитом Виктории. Премьерство Дизраэли в 1870-х годах, отмеченное сочетанием социальных реформ внутри страны и активного империализма за рубежом — принесло королеве титул императрицы Индии. Виктория, в свою очередь, нанесла визит в Хьюгенден — честь, которую она оказала, кроме Дизраэли, еще только одному премьер-министру за время своего 64-летнего правления — и сделала своего любимца кавалером ордена Подвязки, старейшего и самого престижного рыцарского ордена Великобритании, вручаемого в качестве личного подарка монарха.
Дизраэли был крещен в англиканство в 12-летнем возрасте, после того, как его отец, Исаак Д'Израэли, ввязался в спор из-за неоплаченного штрафа с попечителями сефардской синагоги «Бевис Маркс».
Однако, несмотря на членство в Англиканской церкви, политические противники Дизраэли неустанно использовали его еврейское происхождение для нападок на него. Покупка им Хьюгендена в 1848 году, вскоре после того, как он стал лидером тори, отражала его глубоко консервативную тоску по прошлому — сельскому, аристократическому и иерархическому — которое стремительно уходило в прошлое после промышленной революции. Кроме того, он стремился создать себе имидж представителя класса помещиков, которые все еще доминировали в Консервативной партии.
Романтические представления Дизраэли об английской истории проявились в перестройке Хьюгендена, которая началась в 60-х годах. Скромное здание георгианской эпохи (18 век) было снесено. На его месте появились башенки и пинакли в готическом стиле, а интерьере был обогащен гипсовыми сводами. Результат восхитил Дизраэли, но был описан одним историком архитектуры как «безобразный».
Размолвка Исаака Д'Израэли с попечителями синагоги, несомненно, изменила ход британской истории. Только в 1858 году — через 21 год после того, как его сын был впервые избран в Палату общин — долгая борьба за эмансипацию евреев в Великобритании была завершена: парламент снял барьер, который фактически не позволял исповедующим иудаизм занимать места в нем.
Сам Дизраэли последовательно голосовал за реформу и впоследствии сыграл ключевую, закулисную роль в ее принятии. Однако гораздо более заметным и значимым участником кампании был сэр Дэвид Саломонс. Первый еврей на посту лорда-мэра Лондона, он был владельцем «Саломонса», загородного поместья в окрестностях Танбридж-Уэллса в графстве Кент.
Биржевой маклер, банкир и общинный лидер, Саломонс также был одним из первых в Англии мировых судей еврейского происхождения. Избранный в парламент от либералов в 1851 году, Саломонс попытался занять свое место в Палате общин, не принося христианской присяги. После реформы 1858 года Саломонс был успешно переизбран в 1859 году и оставался членом парламента до своей смерти в 1873-м. В настоящее время поместье является местом проведения свадеб и конференций, а в музее на его территории хранится скамья из парламента, с которой Саломонс был изгнан, когда боролся за гражданские и политические права евреев.
Если некоторые принадлежавшие британским евреям загородные дома, такие как «Найманс» и «Хьюгенден», отражали национальный стиль, другие имели более космополитический облик.
В долине Эйлсбери над типично английской деревней расположилось поместье «Уоддесдон», чьи шпили и башенки вдохновлены замками королей династии Валуа в долине Луары. Самый известный из домов семейства Ротшильдов в Англии, «Уоддесдон» является одним из самых посещаемых дворцов Великобритании.
Барон Фердинанд де Ротшильд родился в Париже, вырос во Франкфурте и Вене, а в 1874 году купил обычную фермерскую усадьбу на вершине холма в Уоддесдоне, где не было даже водопровода, и начал грандиозное строительство, продолжавшееся семь лет.
Поместье, еще расширенное в 1889 году, прославилось своими эксклюзивными летними вечеринками «с субботы по понедельник». Здесь бывали члены королевской семьи, включая принца Уэльского (будущего Эдуарда VII), премьер-министры и члены кабинета, а также сливки аристократического общества.
Одна из вечеринок Ротшильдов, устроенных для принца Уэльского в июле 1894 года.
Наряду с любовью к коллекционированию, Фердинанд также разделял страсть своей семьи к политике. Дядя Фердинанда, Лайонел, выдвинул кандидатуру Саломонса на должность, благодаря которой в 1858 году он стал первым в Британии членом парламента, исповедующим иудаизм. А шурин Фердинанда, Нэтти, был членом парламента от Эйлсбери. Когда в 1885 году Нэтти стал членом Палаты лордов, открылась возможность для Фердинанда заменить его в Палате общин. Он занимал это место до своей смерти в 1898 году.
В участии Ротшильдов в политике не было ничего необычного: другие евреи из числа владельцев загородных домов нередко занимали государственные должности типа мировых судей. Филантропия также была делом, объединявшим богатых евреев и игравшим важную роль в их жизни.
Но, как показывает опыт Ротшильдов, которые стали мишенью антисемитских теорий заговора, богатство, власть и привилегии неизменно сопровождались подозрительностью, враждебностью и предрассудками.
Даже прожившие несколько поколений в Великобритании евреи — владельцы загородных домов оказывались в стороне от попытки нацистов уничтожить европейское еврейство. В этом году проект «Еврейские загородные дома» совместно с образовательным фондом «Холокост» разработал серию семинаров для учителей, посвященных часто упускаемой из виду теме отношения Великобритании к Холокосту. В центре внимания — попытки Месселей вывезти своих родственников из Германии перед войной.
В то время как дочь Альфреда, Ирен, ее муж, Вольфганг, и их дети нашли безопасность в Великобритании, другим повезло меньше. Родители Вольфганга и его сестра Вера остались в Киле. Когда Вера получила известие о том, что ее депортируют в концентрационный лагерь Терезиенштадт, она покончила с собой в июле 1942 года вместе с родителями.
На семинарах также рассматривается деятельность Ротшильдов по оказанию помощи европейским евреям, о которой рассказывается на выставке в «Уоддесдоне».
Джеймс де Ротшильд, который унаследовал дом своей двоюродной бабушки Алисы в 1922 году, использовал свое положение в парламенте, чтобы привлечь внимание к бедственному положению немецких евреев. Вместе со своей женой Дороти он также непосредственно помогал группе школьников из Франкфурта покинуть Германию.
В марте 1939 года 21 еврейский мальчик в возрасте от 8 до 13 лет прибыл в «Уоддесдон» вместе со своим директором, его женой и двумя дочерьми. Беженцев разместили в большом доме в деревне — The Cedars («Кедры»), где Джеймс и Дороти Ротшильд были частыми гостями. Как показывают письма и фотографии, хранящиеся в доме, многие из «кедровых мальчиков» поддерживали связь с Ротшильдами и посещали встречи выпускников в течение десятилетий после войны.
Вилла Либермана на берлинском озере Ванзее рассказывает еще более трагическую историю. Один из ведущих немецких художников-импрессионистов, Макс Либерман, не устоял перед увлечением богатой буржуазии загородными домами и в 1909 году приобрел последний свободный участок в «колонии вилл Альсен» на Ванзее. Либерман сам разработал дизайн дома и сада, создав летнюю резиденцию для своей семьи. Занимая на протяжении многих лет пост президента Прусской академии искусств, он был объявлен почетным гражданином Берлина и награжден президентом Паулем Гинденбургом орлиным щитом Германского рейха в честь своего 80-летия в 1927 году. (Гинденбург, наряду с Альбертом Эйнштейном, был героем одного из более чем 200 портретов, написанных Либерманом).
Когда же к власти пришли нацисты, Либерман был вынужден уйти в тень. Его работы были заклеймены как образчики «дегенеративного искусства и изъяты из государственных музеев». Его смерть в феврале 1935 года официально никак не отмечалась. В 1940 году вдова Либермана, Марта, была вынуждена продать дом Германской почте, которая организовала на вилле «тренировочный лагерь» для своих работниц.
В то время как дочь Либермана Кете с семьей эмигрировала, Марта осталась в Берлине. Она покончила с собой в 1943 году, накануне депортации.
Судьба Марты и миллионов других евреев была предрешена в начале предыдущего года всего в километре от бывшего дома, когда высокопоставленные нацисты собрались на печально известное совещание, чтобы спланировать осуществление Окончательного решения.
