Мы встретились с Исаем Рашбиловичем – одним из шести братьев Захарьяевых, представителем уважаемой горско-еврейской семьи, занимающей видное место в бизнес-сообществе и активно ведущей благотворительную деятельность. Господин Захарьяев рассказал, как горские евреи празднуют Суккот в Москве, какие книги он читает, чем занимается Благотворительный фонд СТМЭГИ и где искать точку роста экономики России.

– Не секрет, что личность человека во многом формируется в ранние годы. Что самое важное ты вынес из детства?

– Трудности неизбежны везде, но никогда не стоит думать, что они могут тебя сломать. Надо смотреть вперед и помнить, что рядом семья и друзья. В прошлом наш поселок Красная Слобода был очень плотно населен, и мы всегда чувствовали рядом друг друга. Именно чувство, что рядом есть люди, которые тебя поддержат, – одно из самых главных качеств всех краснослободинцев. И в Москве мы по-прежнему знаем, что рядом есть свои – те, кому можно позвонить, кого можно попросить о любой поддержке. Это такой общинный момент, и он никуда не делся – мы принесли с собой это чувство общности. Что бы ни случилось, мы видим рядом людей, которые с нами росли, которые были рядом. Если возникла проблема – ты должен помочь.

– Как считаешь – это общекавказская черта? Или нечто именно еврейско-кавказское? С ментальностью связанное, с воспитанием?

– Ну как сказать… Красная Слобода – это не просто Кавказ, это компактное еврейское место, где жили и живут по своим законам и правилам. Эти законы, понятное дело, в чем-то отличны от кавказских как таковых, но в то же время неразрывно с ними переплетены.

– То есть это очень еврейский микромир был?

– Конечно. Мы не то чтобы лезгинку танцевали или с саблями ходили… Да, мы видели фотографии старших, где они в папахах и черкесках, но в наше время такого уже не было. Просто был горско-еврейский мир, в котором мы всегда жили. А наши кавказские черты никуда не исчезли и никогда не уйдут. В России нас принимают как кавказцев – горские евреи всегда будут связаны с Кавказом, и многие нас изначально не особо отличают от чеченцев или дагестанцев.

– Бывали какие-то забавные моменты, с этим связанные? Вот видит тебя человек – и кем тебя считает? Кавказцем, евреем? В бизнесе, в жизни?

– По-разному случается. Когда думают, что ты с Кавказа, – всегда другой подход. Как говорится, встречают по одежке, провожают по уму. Думают, вот придет кто-то там с Кавказа… А начинают разговаривать, и при общении отношение меняется. Сам я не такой уж типичной кавказской внешности, и потому мне, наверное, чуть легче.

– А для тебя лично что было олицетворением твоего еврейства, когда ты уехал из Красной Слободы? Когда оказался в большом городе – как твое еврейство формировало твою жизнь? Как ты к нему пришел и от чего, возможно, пришлось отказаться?

– Ну, ты родился евреем, никто тебя не спрашивал… (Смеется.) По умолчанию это было в нас заложено с самого детства – Нисону (название Песаха у горских евреев. – прим. ред.) и все другие праздники. Когда мы приехали в столицу в 1990-м, в Москве еврейства как такового еще особо не было. То есть была синагога на Горке, были люди, которые своим еврейством наслаждались. Помню, приходили, «ручеек» танцевали, женщины своих дочерей приводили показать, замуж выдать. Прямо за руки хватали, спрашивали: «Ты еврей?» Я ходил, когда были праздники – Рош ха-Шана, Суккот. Там была своя тусовка. Потом мы стали ходить в синагогу на Бронной, там тоже было очень мало народу. Однажды, в 1992-м, мы с друзьями, с которыми квартиру снимали, решили пойти в синагогу. Я и двое моих друзей зашли просто посмотреть, но так получилось, что приехала какая-то организация, и как нас увидели, сразу кипы на нас надели, «давайте садитесь», говорят… Целую вечеринку устроили, мы там оставались до 12 ночи, нас еле отпустили. Потом уже Марьина Роща появилась, и все закрутилось по-серьезному.

– Если оглянуться на ту активную еврейскую жизнь – что ты в ней считаешь по-настоящему позитивным сейчас, когда евреем стало быть не просто безопасно, но и, скажем так, модно? Скучаешь ли ты по каким-то вещам из той старой еврейской жизни – возможно, не так хорошо организованной, но в чем-то более искренней?

– Я благодарен Б-гу, что живу в такое время, что у нас есть Израиль и такая активная община в Москве, что к еврейству сейчас совсем другое отношение и в России, и во всем мире. Поэтому сказать, что сейчас что-то плохо, не могу. Наоборот, сейчас в России для еврейства очень хорошее время, у нас свои лидеры, есть главный раввин Берл Лазар, который проводит очень правильную, эффективную политику. И через все это к нам относятся как к важной части российского общества. Мы себя и ведем так, что многие вокруг понимают: евреи – это люди, которые полезны обществу в экономике, образовании, искусстве. У нас есть обязательства по отношению к государству, в котором мы живем, и по-другому вести себя нельзя. Возможно, духовность сейчас не столь уж высока, но это время такое – XXI век, и материальный мир очень сильно изменился. Каждый старается свою семью содержать. Раньше было одно, а сейчас акценты слегка сместились.

– Я правильно понял, что сейчас все не совсем так, как было в Слободе? Когда ты знал, что можешь пойти к соседу и он тебе даст все, что нужно? Жизнь стала более урбанистической, более разобщенной – и многим людям не хватает прежнего тепла и общения…

– Можно и так сказать. Но община наша сохранилась! И в Москве теплота тоже есть, я имею в виду – прежде всего в общине. Нет такого, чтобы каждый был занят исключительно своей жизнью. Так я чувствую.

– У тебя как успешного бизнесмена, наверное, крайне жесткий график. В чем секрет твоего успеха, как получается успевать так много? Чем занимаешься в плане здоровья, спорта? Есть ли секреты, которыми можешь поделиться: как строить свой день человеку, чтобы многое успевать, но и о себе не забывать?

– Секрет прост – всегда надо знать, что будешь делать завтра. Перед тем, как заснуть, ты должен построить свой график на следующий день. А не так, что проснулся – и не знаешь, куда идти, чем заняться.

– Как ты это делаешь? Сам ведешь дела – или все-таки больше секретарь?

– Что-то сам записываю, что-то секретарям говорю. Определенные вещи всегда надо самому делать, какие-то – через секретарей. Есть вопросы, которые надо решать сразу же. Но сейчас не бывает так, чтобы я вышел из дома, не наложив тфилин. Опаздываю куда-то, спешу – не важно. Эту заповедь я исполняю каждый день.

Б-г всегда дает возможность, если посвящаешь Ему какое-то время. И дома я 20 минут посвящаю именно этому: ведь когда ты накладываешь тфилин, читаешь молитву – прямо в это время происходят изменения. Даже если ты просыпаешься в плохом настроении, то после того, как сделал заповедь, нашел время для молитвы, – настроение уже совсем другое, приходит просветление.

А самое главное – быть честным и к себе, и к окружающим. Наверное, это черта всех успешных людей. Честность в работе, в делах. Как говорится, люби ближнего своего, как самого себя… без этого не получится двигаться вперед, настоящей жизни без этого нет. Если хоть однажды плохо сделаешь, тебе тоже плохо сделают. Есть правила, которых надо придерживаться: уважение к старшим, уважение к партнерам, уважение к труду сотрудников – это самые простые истины.

– Сколько времени тебе хватает, чтобы выспаться, и как рано начинается рабочий день?

– Высыпаюсь часов за пять-шесть, подъем в 8:00–8:30.

– Сейчас основное приложение твоих сил в бизнесе – это строительство? Какими проектами ты особенно гордишься?

– Компания Sezar Group возводит жилые здания уже шесть лет, и за это время стало понятно, что создание пространства для жилья – совершенно особый бизнес. Люди получают крышу над головой, и ты им помогаешь. Тем более что в России в этом плане своя ментальность – это не Америка, где человек сегодня здесь, а через пару лет в совершенно другом месте. Люди в России строят себе квартиры на поколения. Не исключено, когда-то ситуация поменяется, но пока все по-прежнему. И когда ты в проекте, где еще ничего нет, просто пустое поле, а потом появляются дома, – это ни с чем не сравнимое чувство. А потом, через три-четыре года, приходишь, видишь женщин с колясками, играющих детей – и получаешь настоящее удовольствие.

Иногда мы приезжаем на объекты, которые уже сдали, и там я могу ходить по полчаса, по часу – и наблюдать, как люди, не зная, кто ты, просто гуляют, живут своей жизнью…

Когда-то давно, когда еще были детьми, мы с братьями мечтали о квартире, а сейчас сами их строим, и это вообще суперощущение – ведь ты даешь крышу над головой не одному, а многим людям. Причем все это останется на столетия! Мы стараемся делать максимально качественно и в срок, помогать своим. Любого, кто позвонит нам, стараемся поддержать.

– То есть если кто-то из земляков захочет купить дом или квартиру, у него будут некоторые преференции?

– Ну как преференции – рассрочка, какие-то скидки… Стараемся к любому подход найти, никого без внимания не оставляем.

– Это часть бизнес-концепции?

– (Смеется.) Это часть души!

– А Фонд СТМЭГИ – особенный предмет гордости?

– СТМЭГИ действительно можно гордиться! Этот фонд благодаря Герману, моему брату, был основан 15 лет назад. Наверное, далеко не все знают, что СТМЭГИ – это аббревиатура из первых букв имен всех братьев Захарьяевых. Сперва мы думали сделать бизнес, фирмы какие-то под этим брендом, а потом организовали фонд. Оказалось, благотворительный фонд – именно то, для чего Б-г предназначил это название. И Герман благодаря Сергею Ивановичу Вайнштейну – он был с нами в то время, а сейчас с нами Давид Мордехаев, – поставил целью именно благотворительность.

И сегодня значительная часть всей религиозной и культурной жизни горского еврейства в Москве, вообще в России и даже в Израиле поддерживается нашим фондом. Как-то, проходя в Москве проверку перед посадкой в самолет «Эль Аль», я просто показал визитку СТМЭГИ, и мне дальше вообще никаких вопросов не задавали, просто «добро пожаловать на борт». Хотя нам, стоявшим у истоков фонда и постоянно занимающимся его делами, собственная деятельность не представляется такой значительной, как действительно это кажется со стороны.

– Насколько важным для горских евреев ты считаешь сохранение идентичности? К примеру, горский парень должен обязательно искать себе невесту среди своих?

– Когда мы говорим о детях, должны ли они обязательно жениться на горской еврейке, то, конечно, нам хочется, чтобы это было именно так. Потому что ментальность – она и есть ментальность, тут очень тонкая грань. И каждый должен знать свой родной язык – в нем сила. Когда каждый будет самим собой, это тоже будет сила! Каждый должен хранить свои обычаи, свой язык. И конечно, должны быть общение, дружба, взаимопонимание – тогда все сплетется воедино, но при этом у каждого останется свое…

Это не я говорю, это история доказывает, что менталитет играет огромную роль в формировании семьи, в воспитании детей. И это не мы говорим, это жизнь показывает, насколько важны успешный брак и создание семьи, – хотя жениться, конечно, можно хоть на ком, но реальность свидетельствует, что лучше оставаться самим собой и в своей общине. СТМЭГИ сейчас всех объединил, и у нас нет такого – мол, что-то для горских, а что-то для не горских, к нам каждый может прийти и общаться. На наши праздники собирается по 300-400 человек. Есть и вполне успешное молодежное крыло фонда. В общем, СТМЭГИ – уже своего рода бренд.

– Какие значимые проекты намечены СТМЭГИ на ближайшее время?

– В самом ближайшем будущем у нас Рош ха-Шана, Йом-Киппур, Суккот – целый месяц будет сплошной сабантуй… (Улыбается.) В прошлом году, помню, мы зашли на Суккот в шалаш, и я не смог разобрать, кто есть, а кого нет, – мы просто потерялись там, так много было людей!

– Про «горский Суккот» в Марьиной Роще даже в Америке знают.

– Дай Б-г! Думаю, в этом году будет еще больше народу. Суккот – символ единения, и люди ждут этого праздника, чтобы собраться вместе. Прекрасно, что есть обычаи, всех нас объединяющие. На мой взгляд, именно Суккот делает евреев максимально близкими друг к другу.

– За несколько последних лет в экономике России произошли очень заметные изменения. Как это отразилось на вашем бизнесе – и как ты прогнозируешь развитие ситуации?

– Все прекрасно понимают, как происходящее влияет и на бизнес, и на психологию людей. Да, нам говорят, что все хорошо, да и живем мы в Москве, а Москва – не вся Россия. Город развивается, хорошеет, за последние годы многое сделано. Но все, что творится с санкциями, – очень плохо. Правда, остается надежда, что это не будет длиться вечно…

– А ты видишь какие-то точки роста в российской экономике? При том что сейчас очень много людей отсюда уезжает, а сырьевая экономика понемногу уходит в прошлое…

– Главная точка роста появится, когда главы стран придут к взаимопониманию. Нет особой разницы, сколько будет стоить нефть, – надо смириться с тем, что, скорее всего, она никогда уже не будет стоить больше $ 100. Но очень важно, чтобы сняли санкции, необходим межгосударственный диалог. Свободное перемещение людей между странами, взаимопонимание и конструктив между главами России и США. Вот это абсолютно точно и станет точкой роста – независимо от стоимости нефти. Просто тогда уже другая экономика будет.

– Есть такой великий, я считаю, еврей Рэймонд Курцвейл – он сейчас в компании Google, скажем так, «отвечает за будущее». По его прогнозам, изменения в экономике, науке, медицине уже идут взрывными волнами – и в 2020-х годах человечество более-менее решит вопросы и со смертельными болезнями, и с тем, чем людей кормить. Имеешь ли ты это в виду как бизнесмен – и по-иному ли смотришь на будущее?

– Все это прояснится только по факту. Можно какие угодно прогнозы делать, что-то предполагать, но пройдет время, и все окажется совсем другим. Когда бизнесмен видит проект, он решает – входить или нет. Если предложенный проект хорош, от плюсов никто не откажется. В общем, какие мы проекты станем развивать лет через пять-семь – сейчас рассуждать бессмысленно. А пока будем развивать и укреплять то, что сейчас в руках. Тем более что в ближайшее время покупать жилье люди точно не перестанут. Ну а дальше – время покажет.

– Как ты отдыхаешь? Вот выключил ты рабочий телефон – и чем занимаешься?

– Чаще всего читаю, чтение – любимое мое занятие. В день отдаю книгам минут по сорок.

– Что читаешь сейчас?

– Люблю классику. Последнее, что прочитал, – «Ярмарка тщеславия» Уильяма Теккерея. Недавно перечитывал «Преступление и наказание».

– Где ты в этом году будешь встречать Рош ха-Шана?

– В Москве. Праздники должны проходить в семейном кругу, и мы стараемся быть дома с семьями. А в последнюю субботу года – и это уже традиция! – мы с группой наших друзей летим в Нью-Йорк, чтобы помолиться у могилы Ребе.

Источник: Журнал «Москва-Ерушалаим» №10/2017