Сегодня напомнить о военных годах нам могут в основном только дети и внуки войны: это они слышали рассказы о ней своих отцов и дедов, видели слезы солдатских матерей, жен, сестер и дочерей. Я часто встречаюсь с людьми, чьё детство выпало на лихие военные годы. Почти все из них перешагнули 70-80-летний рубеж жизни, и многие из них могут поведать то, что слышали в детстве.

Уроженке Нальчика Розе Шалумовой есть что вспомнить о войне. Её отец Роман (Амель-Рахамим) Арлозович Назаров, 1923 г.р., уроженец г. Грозного, был призван на фронт в ноябре 1941 г. А в апреле 1942 г. его родители получили извещение о том, что их сын Р. А. Назаров «пропал без вести». Три долгих года им ничего не было известно о судьбе сына. Он попал в плен, вместе со своими однополчанами 10 мая 1942 г. и находился в концлагере до 5 мая 1945 г.

«У моего отца, — начинает свой рассказ Роза Романовна, — было немало фронтовых друзей. Некоторые из них, как и он, уходили на фронт добровольцами. В первый бой они пошли совсем неподготовленными новобранцами: не хватало оружия и обмундирования, на двоих выдали одну винтовку и три патрона. В начале мая 1942 г. подразделение отца попало в окружение, оставшиеся в живых были взяты в плен и отправлены в Освенцим.

Когда заходит речь об оказавшихся узниками концлагерей горских евреях, то сразу же назревает вопрос: как же им удалось выжить? Первое, что они делали — прятали свои документы, чтобы выдать себя за представителя одного из горских народов, благо в совершенстве владели их языками. Когда пленный Роман Назаров заболел, в горячем бреду он стал звать на родном языке маму: «Дедей, джон дедей!» Но тут, же нашёлся предатель, доложивший начальству, что в лагере среди пленных находится горский еврей. Но мир не без добрых людей. Рядом оказался земляк Магомед, который стал общаться с ним на чеченском языке. Он убедил проверяющих, что до войны больной жил с ним по-соседству в Грозном и зовут его Рамазаном.

Как и другим заключенным, Назарову выбили на руке шестизначный номер, эти цифры означали номер очереди на ликвидацию. Но в первых рядах на уничтожения шли: евреи, цыгане, коммунисты и немощные больные люди, остальных оставляли работать.

Когда советские войска стали наступать и приблизились к Польше, фашисты приняли решение переслать рабочих пленных в другие лагеря. Так горский еврей Роман Назаров попал в австрийский концлагерь Маутхаузен, славившийся особо изощренными издевательствами над заключенными.

Роман Арлозович был щедрым и хлебосольным человеком. К нему часто после войны приезжали друзья однополчане. 9 мая был для них днём особенным! В этот день хлебосольный стол семьи Назаровых накрывался с самого утра, ветеран надевал свой           костюм с медалями и встречал друзей из Ростов-на-Дону и Орла. Они долго сидели за столом: ели, пели, вспоминали и плакали. Его дочь вспоминает: «Мы, дети, смотрели на них и удивлялись, ведь они были разных возрастов и национальностей, но чем-то так схожи между собой. Наверное, пребывание в плену наложило на них особую печать. Они вспоминали разные случаи, в том числе и ужасные. Рассказывали, как погибали в лагере пленные, не выдержав издевательств, они сами бросались на электрическую колючую проволоку, огораживающую лагерь. Вспоминали и замёршую речку, протекавшую неподалеку, и прорубь: в ней фашисты заставляли купаться изнемождённых от работы людей. А тех, кто сопротивлялся, били по голове.

А ещё вспоминали дни усиленных бомбардировок авиацией союзников, чьи войска находились уже совсем близко от лагеря. И вот, в один из таких дней в мае 1945 г., пленные напали на охранников. Многие погибли в этой бойне. Бомбы сыпались градом с небес, а пленные стояли, прижавшись, друг к другу, не в силах даже спрятаться.

Когда в лагерь вошли американские войска, они сразу же решили накормить пленных: привезли с собой хлеб, консервы и колбасу. Но тут началось самое страшное: те, кто сумел преодолеть невероятные лишения и мучения, вмиг лишился рассудка, набросившись на еду. Но у Романа Назарова была железная воля, он не стал сразу есть и старался остановить других, буквально выбивая у них из рук куски хлеба. Тогда его хотели просто за это убить. Но, видя, в каких мучительных болях в животе от переедания умирали люди, они потом благодарили его за спасение.

Американцы агитировали освобожденных узников концлагеря не возвращаться в СССР, мотивируя тем, что Сталин был беспощаден к военнопленным, отправляет их в тюрьмы как предателей.

Но многие солдаты-пленные безгранично верили и очень любили Сталина. Да, и как было не вернуться после четырёх лет разлуки с семьёй? Все они жили одной единственной мечтой: возвратиться домой, чувствовали сердцем — их там ждут.

Отец Романа, получив извещение о том, что его сын «пропал вез вести», всегда уверял своих родных: «Я верю, мой сын Амель обязательно вернётся!»

Он регулярно наводил справки и пытался что-то разузнать. А его супруга постоянно плакала: на троих сыновей пришло извещение «без вести пропавший». Двое старших сыновей, Абей и Исаак, не вернулись с войны.

Как-то к дедушке и бабушке в гости приехала родственница, молодая солдатская вдова Хава с семилетней дочерью Валей. Видя, как женщина плачет, малышка подошла к ней, обняла и промолвила: вот увидите, скоро дядя Рома приедет и женится на моей маме. Тогда бабушка успокоилась и ответила девочке: «Только бы возвратился, я обязательно женю его на Хаве».

И действительно, в 1945 г. солдат вернулся домой, и они с молодой женщиной поженились. Через два года, в 1947 г., родилась Роза. О дне возвращения её отца с войны вспоминала их соседка Бурликант Фараджева: «Я очень хорошо запомнила тот день, когда ваш отец вернулся домой в немецком обмундировании. Он натянул козырёк кепки на лоб и шутя, произнёс: дайте, пожалуйста, мне шнапса».

Женщина узнала его по голосу и сказала: «Ты никакой не немец, ты Амель кук (сын) Гюзель».

Она стрелой умчалась к соседям с радостной вестью. Конечно же, все сразу засуетились. Что творилось в доме? Крик, шум, слёзы радости. Целый месяц праздновали возвращение сына в семье Назаровых.  

Постепенно жизнь стала налаживаться. Роман Арлозович был очень трудолюбивым, отзывчивым и добрым человеком. Несмотря на молодой возраст, возложил на себя заботу о родителях и младших братьях и сестрах и племянниках.

К нему часто приезжали друзья, они были очень дороги ему, помнили как, находясь в концлагере, делились между собой последней крошкой хлеба. В частности, пленный горский еврей в  плену сумел выучить несколько языков – итальянский, немецкий и французкий. Ветераны вспоминали, как он, используя иностранную речь, добывал в концлагере еду и делился с сокамерниками. После освобождения они продолжали общаться, ездили в гости друг к другу и очень дорожили своей дружбой. Когда он ездил к ним, друзья достойно принимали его и не хотели отпускать обратно в Грозный.

Но шли годы и всё ранее пережитое оставило неизгладимый отпечаток. Когда Роман Назаров тяжело заболел, его младший брат, работавший в Москве в клинике имени Сеченова, предложил приехать на лечение туда. Но видимо уже было поздно. Ему пытались помочь, но безуспешно. В 1992 г. он скончался, похоронили его в Пятигорске, куда он переехал после первой чеченской войны.

Роза Шалумова после ухода из жизни отца продолжала общаться с его друзьями-ветеранами. В сентябре 2014 г. она приезжала из Израиля в Россию и встретилась в Ростове-на-Дону  с однополчанином отца М.Г. Евченко. Друг вспоминал о том, каким Роман Назаров был мужественным и сильным человеком. Это был последний из выживших друзей. Михаил Евченко ушел из жизни через год после этой встречи.