Кто из нас в детстве не мечтал научиться летать, почувствовать себя птицей, парящей в воздухе?
Будем честны: практически каждый завидовал птицам, способным взмывать ввысь и преодолевать огромные расстояния навстречу неизведанному.
Одни с каждым годом откладывают «фантастическую» задумку на дальнюю полку или вовсе мирятся с тем, что этого никогда не произойдет, а другие делают ее своей профессией и осуществляют мечты других.
Накануне Дня Воздушного флота России — профессионального праздника летчиков (пилотов, авиаторов) мы поговорили с Саввой Шальмиевичем Фараджевым — человеком, который помогает окружающим превращать мечту летать в реальность.
Савва Фараджев — пилот гражданской авиации, обеспечивающий доставку пассажиров и грузов до места назначения. Это одна из тех профессий, в которой нет и не может быть права на ошибку. Ведь именно от уровня специальной подготовки авиатора зависит, насколько комфортным и безопасным будет перелет.
О том, как попасть в профессию «мечты», какой путь нужно преодолеть и о многом другом рассказывает Савва Фараджев.
Расскажите, где вы учились, почему решили связать свою жизнь с авиацией? Может быть, в роду были работники авиации? Друзья?
Родился в Риге в 1954 году. Закончил 1-ю Рижскую Красного Знамени физико-математическую школу имени Леона Паэгле. Школа была латышской, располагалась в красивом старинном здании в центре города, у памятника Свободы, и считалась самой престижной в республике. Для нелатышей, показавших успехи в физике и математике, там были организованы только два старших русских класса. Поступить в 9-й класс можно было, сдав вступительные экзамены и пройдя по конкурсу. С большим трудом мне это удалось, родители были счастливы, так как считалось, что для выпускников этой школы были открыты двери в любые вузы республики. Но судьба распорядилась по-другому.
Дело в том, что в старой школе, в которой я учился до 8-го класса, у меня был закадычный друг, Владислав, статный, черноволосый красавец с голубыми глазами. С ним мы были конкурентами во всем: в учебе, в спорте, игре на гитаре и ухаживании за девчонками. Он был из династии авиаторов, посещал Клуб юных летчиков имени Фридриха Цандера и с детства мечтал стать пилотом.
По окончании средней школы каждый из нас планировал идти по жизни своей дорогой. Я в Московский университет, а он в летное училище. Неожиданно, Владька предложил мне, за компанию с ним, пройти медицинскую комиссию для поступления в летное училище. Я от нечего делать согласился. В результате я комиссию прошел, а он нет. Это стало трагедией не только для него, но и всей его семьи. Родители Владислава — бортинженер и бывшая стюардесса. Узнав, что я, пройдя медкомиссию, не планирую поступать в летное, отнеслись к этому так, будто я нанес им личное оскорбление. Так как в Риге вступительные экзамены в летное училище проходили на месяц раньше, чем в другие вузы, я их успокоил и пообещал сделать попытку. В результате, набрав самый высокий бал, я поступил в Сасовское летное училище, которое находилось в Рязанской области. Родители были в шоке.
Помните ли вы свой первый полет?
Свой первый полет я помню прекрасно. Произошло это в Сасовском летном училище в 1973 году, во время летной практики. В адскую июльскую жару нашу летную группу затолкали в кукурузник Ан-2, «болтанка» была страшная, и мы в буквальном смысле слова «болтались» в салоне самолета, ожидая каждый своей очереди по списку, составленному в алфавитном порядке. Всех уже прилично укачало, некоторых и вовсе стошнило. И тут из пилотской кабины я услышал грозный голос командира звена Черноусова: «ФАРАДЖЕЕВ? ГДЕ ЭТОТ ЧЕРТОВ НЕРУССКИЙ?» Оказалось, что кому-то стало совсем плохо и меня пригласили раньше буквы «Ф», да и фамилию, как всегда, прочитали неверно. Командир звена Черноусов, уставший и злой, что я не сразу отозвался, резко, не поворачиваясь в мою сторону, сказал: «САДИСЬ, ПРИСТЕГИВАЙСЯ… БЕРИ ШТУРВАЛ». Я взял. «ДЕРЖИ КАПОТ ПО ГОРИЗОНТУ», —добавил он. Это означало, что я должен выставить обрез воздухозаборника с капотом двигателя так, чтобы он шел четко по горизонту... И тут, о чудо, я почувствовал, что могу это сделать, что дрожащий и дребезжащий воздушный аппарат летит, подчиняясь моей воле. Это было особое ощущение, которое я запомнил на всю жизнь. Если до этого момента я еще сомневался в выбранном пути, то теперь все встало на свои места… «БУДЕШЬ ЛЕТАТЬ, НЕРУССКИЙ!!!», сказал комзвена Черноусов. Повернулся ко мне, улыбнулся и, подмигнув, добавил: «ЗОВИ СЛЕДУЮЩЕГО…»
На чем вы специализируетесь?
В основном это транспортные полеты гражданской авиации, перевозка пассажиров и грузов. Приходилось выполнять и другие виды полетов, такие, как сельскохозяйственные авиахимработы, санитарная авиация, аэрофотосъемка, облет радиотехнических средств, учебные полеты с курсантами и другие…но это было в самом начале моей летной карьеры.
Насколько просто устроиться пилотом в авиакомпанию после обучения?
В настоящее время это непросто. В отличие от советских времен, обязательного распределения по месту работы после обучения уже нет. Поэтому, как это ни банально звучит, многое зависит от общей ситуации на рынке труда. Сейчас, к примеру, в период пандемии, самолеты летают мало, и спрос на пилотов снизился.
Однако все-таки, существуют различные возможности, о которых полезно знать.
Первая — это обучение по квоте от авиакомпаний. Такие крупные перевозчики, как «Аэрофлот», «Россия» и другие осуществляют набор абитуриентов, которые по окончании учебы гарантированно получают в этих авиакомпаниях рабочие места.
Другая возможность — это селекция кандидатов на старших курсах обучения. Мне самому приходилось участвовать в таких отборах для своей компании AirBridgeCargo. Должен заметить: отбор очень жесткий. Здесь учитывается все, от общей успеваемости до уровня знания английского и специальных предметов, таких, как воздушное право, аэродинамика, самолетовождение и метеорология, а также результаты психологического тестирования и полета на летном тренажере (симуляторе). И это закономерно. Представляете: у курсанта появляется возможность стать пилотом громадного Боинга-747.
Третий и основной способ трудоустройства: по окончании учебного заведения обратиться непосредственно в авиакомпанию. В любом случае шансов получить место пилота в крупной авиакомпании, конечно, больше у тех, кто хорошо учился и занимался дополнительно по адаптированной к требованиям эксплуатантов программе.
Правда ли, что из людей, которые мечтают стать пилотами (в принципе связать свою жизнь с авиацией), очень мало тех, кто добивается своей мечты?
Сейчас, наверно, это уже не так. Молодежь, мне кажется, мечтает стать успешными блогерами и уехать куда-нибудь на острова, быстро заработав шальных денег. А вот полвека назад почти каждый мальчишка мечтал стать летчиком или космонавтом.
Однажды в полете из Токио в Москву к нам в кабину экипажа зашел великий виолончелист Мстислав Ростропович. Разговорившись, он тоже признался, что мечтал стать летчиком. В Японии он встречался с императором, который тоже играл на виолончели, и тот пошутил: «Я лучший виолончелист среди императоров, а вы император среди виолончелистов». Если бы Мстислав Ростропович стал летчиком, то не было бы императора среди виолончелистов, которого знал весь мир.
Как вы считаете, стоит ли поработать для начала бортпроводником?
Думаю, не стоит. Работа бортпроводника и работа пилота — это совершенно разные профессии. Обе специальности одинаково достойны уважения, но в каждой из них требуются разные компетенции. Я бы своему сыну или дочери этого не рекомендовал.
Какие есть ограничения по здоровью для пилотов?
В нашей стране к пилотам предъявляются достаточно жесткие медицинские требования. Особенно строгие ограничения к абитуриентам при поступлении в летные учебные заведения. Здесь важно все: и общее физическое состояние организма, и отличное зрение, и хороший слух, и отсутствие неврологических проблем, и психологическая пригодность к летной работе. Поэтому к поступлению в летное училище надо готовиться заранее. Медицинскую комиссию, вообще, лучше пройти как минимум за год до поступления, чтобы иметь реальное представление о состоянии своего здоровья и, при необходимости, подлечиться или внести коррективы в свои планы.
Какие учебные дисциплины, на ваш взгляд, самые важные для пилота?
Физика и математика традиционно остаются важными предметами при поступлении в летные учебные заведения. Нельзя забывать и о физкультуре. Однако, на мой взгляд, авиационный английский сегодня становится чуть ли не самым главным предметом для пилота. Современный пилот, хотим мы этого или нет, находится в англоязычном информационном поле. Действительно, радиообмен в эфире, вся летная документация, радионавигационная, метеорологическая и любая другая информация, как правило, ведутся на английском языке.
Что чувствует пилот, когда самолет отрывается от земли?
Ощущение полета и ощущение свободы. Когда человек отрывается от земли, он становится, подобно птице, более свободным эмоционально и физически. Согласитесь, когда вы ходите по земле, она вас ограничивает, вы находитесь в привычном плоском декартовом измерении. Когда вы отрываетесь от земли, у вас как бы появляется еще одна степень свободы. Это ощущение является подсознательным, причем у пилота и пассажира оно разное, потому что именно пилот, а не пассажир, управляет самолетом.
Какой ваш самый любимый аэропорт вылета и прилета?
Обычно для пилота самый любимый это его родной аэропорт — в городе, где он живет и работает, откуда он начинает каждый новый рейс и куда возвращается по его окончании. У меня в жизни таких аэропортов было несколько: и в Риге, и в Москве, и в других местах. Но был один аэропорт, который оказался в моей жизни настоящей романтической сказкой. Это аэропорт Денпасар, на острове Бали, где мне посчастливилось жить и работать несколько лет в начале 2000-х. Именно там реализовалась моя мечта: жить и летать почти что в настоящем раю, да еще и в авиакомпании, которая называлась Air Paradise, что означает «Воздушный рай». Но это уже отдельная почти романтическая история…
Когда летаете пассажиром, то испытываете ли вы чувства, подобные водителю, который едет впереди на пассажирском месте?
Да, что-то подобное есть. Но в машине вы сидите рядом с водителем, можете что-то подсказать, и, в общем-то, контролируете ситуацию. В крайнем случае, вы можете потребовать, чтобы водитель остановился, и выйти из машины. В самолете вы сидите в салоне, не знаете достоверную обстановку, ничего не можете подсказать и уж точно не можете потребовать, чтобы вас высадили в полете. У вас нет выбора, вы полностью доверяете свою жизнь пилоту.
Вы работали в группе компаний «Волга-Днепр», занимали должность пилота-инструктора. Что больше всего запомнилось за время работы в этой авиакомпании?
В группе компаний «Волга-Днепр» я занимал разные должности: от пилота-инструктора самолета Боинг-747 в дочерней компании AirBridgeCargo до руководителя департамента в управляющей компании группы.
Больше всего мне запомнился период, когда я только пришел в компанию AirBridgeCargo, где мне было поручено очень ответственное дело — освоение нового типа воздушного судна Боинг-747-400. Это легенда мировой авиации, таких машин в России в эксплуатации на тот момент еще не было. Нам удалось сколотить отличную команду, грамотно организовать переподготовку летчиков в Сиэтле, в самом сердце корпорации «Боинг», с их лучшими специалистами. Мы «обкатали» своих инструкторов в дочерней грузовой компании British Airways и, в результате, прямо из Сиэтла, с завода Боинга, пригнали в Москву первый новенький Боинг-747-400. С этого начался новый этап в развитии нашей группы компаний. Мы зашли в новый для себя сегмент рейсовых грузоперевозок, где на тот момент существовала жесточайшая конкуренция среди крупнейших лидеров отрасли. Но мы выстояли, сумели заявить о себе и, в результате, заняли лидирующие позиции в мировой элите грузовых авиаперевозок.
В 2019 году вы приняли решение оставить работу пилота. Жалели ли вы о принятом решении? Что изменилось в Вашей жизни?
Вы знаете, если честно, не жалею. Во-первых, надо уступать дорогу молодым. У меня сын тоже пилот, так что пусть теперь он бороздит просторы «Пятого океана». Во-вторых, в 2019 году мне исполнялось 65 лет, а это предельный возраст, при котором по международным правилам разрешается летать в должности командира воздушного судна. В-третьих, появилась прекрасная возможность заниматься тем же любимым делом, но только в другом качестве.
С 2016 года мне было предложено представлять Российскую Федерацию в Евро-атлантической региональной группе экспертов по безопасности полетов ИКАО. Есть такая международная организация гражданской авиации. В рамках этой группы мне было поручено руководство командой проекта по подготовке пилотов (PTPT – Pilot Training Project Team). К тому же в Летно-методическом совете Росавиации мы также организовали нашу российскую рабочую группу «Подготовка пилотов». Так что скучать не приходится, более того, времени катастрофически не хватает.
Но, несмотря на это, про семейные радости пенсионера, детей, внуков и дачу, стараюсь не забывать.
«Большое небо». Исполняя обязанности главного консультанта сериала с чем вам пришлось столкнуться?
Кинопроизводство — это сложный процесс, состоящий из множества перипетий от идеи до выхода на экраны. С одной стороны, это, вроде, как обычное производство, со всеми его неурядицами и организационными проблемами, недосыпом и конфликтными ситуациями. С другой — это как волшебство, с интересными встречами и неожиданными творческими находками, горячим утренним кофе и обедами прямо в поле, солнечными улыбками и счастливыми лицами благодарных людей. Вот с этим волшебством, которое называется кино, мне и пришлось столкнуться.
Вы писали, что снимать сериал намного тяжелее, чем летать на самолете. Связано ли это с тем, что в съемке участвуют люди другой профессии, не знающие тонкостей авиационного дела?
Не совсем так. Я имел ввиду, что в каждом деле нужен профессионализм. Да, я делал работу, связанную с моей основной профессией, но участвовал в процессе, который мне до этого был не знаком. Это всегда сложнее, потому что требует дополнительных ресурсов, физических и эмоциональных. В мире кино, так же, как и в мире авиации, на поверхности вы видите только верхушку айсберга, все же основные проблемы скрыты под водой. Но постепенно освоился и, главное, понял: чтобы добиться результата, надо оставаться самим собой. Тогда тебя поймут и поддержат.
Можете ли вы сравнить работу пилота в открытом небе и работу над «Большим небом»?
Что общего? Вы представляете, что чувствует пилот, поднимая в воздух огромную, более четырехсот тонн, машину, такую, как современный Боинг-747/8? Это невозможно передать словами. За всю свою жизнь я не встретил ни одного пилота, который бы сказал, что он не любит свой труд. Окунувшись в мир кинопроизводства я увидел людей, которые точно так же, как и мы, пилоты, влюблены в свое дело и испытывают восторг от каждого удачно отснятого эпизода. Главное не что ты делаешь, а что ты при этом чувствуешь.
О чем вы мечтаете?
Вы знаете, Слава Всевышнему, и спасибо моим родителям, но в жизни мне удалось почти все, о чем я когда-то мечтал.
На все воля Господа и, если он сочтет нужным, чтобы я еще что-то сделал в этом мире, значит так оно и будет.
