С 80-х годов XIX в. и по сей день сионистские лидеры проводят в отношении своего палестинского врага весьма необычную, если не сказать уникальную, политику: они хотят, чтобы он не страдал экономически, а стал процветающим, перенял ценности среднего класса, стал буржуазным, состоящим из добропорядочных граждан и, возможно, даже благодарил бы своих еврейских соседей. Откуда взялась эта странная идея и насколько успешной она оказалась?
Я называю ее странной, потому что конфликты почти всегда включают в себя элемент экономической войны: ослабить, деморализовать и наказать противника, настроить население против его правителей или подстрекнуть к дворцовому перевороту.
Сионистское движение и Израиль, однако, с самого начала придерживались противоположного подхода, стремясь повысить экономическое благосостояние палестинцев. Этот курс, который я называю политикой обогащения, представляет собой самый глубокий, самый мощный и самый долговечный из подходов Израиля к своему палестинскому врагу. Основанная на предположении, что экономические интересы палестинцев отодвинут другие проблемы на второй план, политика обогащения строится на том, что рост благосостояния примирит палестинцев с еврейской иммиграцией и созданием еврейского национального государства. Отсюда возникла отличительная черта сионизма: уникальная идея о том, что прогресс движения зависит не от универсальной тактики лишения врага ресурсов, а от противоположной — помощи палестинцам в экономическом развитии.
Так, первый сионистский манифест Нового времени, опубликованный в 1882 году группой иммигрантов в Палестину БИЛУ, включал обещание «помочь нашему брату Измаилу [т.е. палестинцам] во время его нужды». А.Д. Гордон, ранний сторонник еврейского физического труда на новой родине, утверждал, что отношение евреев к палестинцам «должно быть гуманным, нравственно мужественным, остающимся на высшей ступени, даже если другая сторона не оправдывает всех ожиданий. В самом деле, их враждебность — дополнительная причина для нашей гуманности». В романе Теодора Герцля «Альтнойланд», написанном в 1902 году, фигурирует один-единственный палестинец-мусульманин, богатый торговец, который с радостью оценивает «благотворный характер еврейской иммиграции».
Давид Бен-Гурион рассчитывал, что палестинцы, благодарные за многочисленные блага, которые им принесли евреи, «примут нас с распростертыми объятиями или, по крайней мере, примирятся с нашим ростом и независимостью». Моше Даян использовал свою власть над первоначальными решениями Израиля на Западном берегу и в Газе после Шестидневной войны для установления благожелательного режима, надеясь (по словам современного обозревателя Шабтая Тевета), что «установление взаимного сосуществования между евреями и арабами» создаст «отношения добрососедства», а вместе с ними и снижение враждебности. Шимон Перес представлял себе «иорданско-палестинско-израильское соглашение аналогом Бенилюкса, позволяющего каждому жить в мире и процветании». Это стало предпосылкой действий израильской дипломатии в соглашениях Осло.
Три десятилетия спустя израильские евреи в основном осуждают эти соглашения и отрицают концепцию повышения благосостояния палестинцев. Тем не менее, экономическая помощь жителям Западного берега и Газы остается государственной политикой. В частности, ее придерживаются истеблишмент безопасности и правое течение.
Истеблишмент безопасности: генерал-майор. Камиль Абу Рукун, глава Управления правительственной деятельности на территориях Министерства обороны Израиля, оправдывает гуманитарную помощь Газе тем, что она «помогает нашей безопасности». В начале 2022 года неназванный представитель израильских спецслужб заметил, что «Газа без экономики менее стабильна, чем Газа с экономикой». Начальник штаба ЦАХАЛа Гади Айзенкот утверждал, что Израиль должен помогать Газе в пяти сферах: электричество, вода, канализация, продукты питания и здравоохранение. У одного из командиров ЦАХАЛа были более масштабные планы: «Мы хотели бы видеть экономику Газы с собственным производством. Развитие сельского хозяйства и рыболовства, а в будущем — развитие промышленности, более крупных проектов».
Правый мейнстрим: Авигдор Либерман хочет «помочь Газе преуспеть» и «заменить джихад процветанием». Министр экономики Нир Баркат стремится утроить доходы палестинцев, потому что «в конечном итоге, если это хорошо для них, то это хорошо и для нас». Исраэль Кац надеется привлечь пять миллиардов долларов из Китая или Саудовской Аравии на мегапроект собственного изобретения — искусственный остров у побережья Газы с морским портом, аэропортом, электрогенератором, опреснительным заводом и курортом.
Биньямин Нетаньяху прямо и косвенно передал крупные суммы Палестинской автономии и ХАМАСу. Самые крупные суммы предоставило правительство Катара. В 2012 году эмир Катара отметил свой визит в Газу обещанием выделить ХАМАСу 400 миллионов долларов. В 2013 году он пообещал 250 миллионов долларов по случаю саммита Лиги арабских государств в Дохе. Появились новости о дальнейших грантах: $31 млн в 2016 году, $20 млн в 2019 году и $50 млн в 2020 году. Катарские источники сообщают об обещании выделить Газе 500 млн долл. в 2021 году, а общий объем помощи Газе на 24 сентября 2023 года составит «более 2,1 млрд долл.».
Пожалуй, Нетаньяху более коварен, чем его предшественники: они признавали свои взгляды и методы, в то время как он говорил одно, а делал другое, сбивая с толку электорат.
Эксцентричная политика обогащения явно провалилась. Почти, поскольку отношение палестинцев остается токсичным, а их действия — жестокими. Не менее очевидно, что эта форма сионизма пустила глубокие корни, и избавиться от нее будет чрезвычайно трудно. Но в конце концов, если палестинцы хотят когда-нибудь принять еврейское государство, израильтяне должны отказаться от своего странного, старого, наивного менталитета обогащения и принять нормальный менталитет экономической войны. Они должны отказаться от управления конфликтом и вместо этого выбрать победу в нем.
Jerusalem Post, перевод Ильи Амигуда
