Одно из самых оживленных мест в «Мидбариуме», новом зоопарке Беэр-Шевы, — это комплекс гвинейских павианов. Полтора года назад стая из 30 обезьян прибыла из зоопарка во Франции в свой новый дом, который ранее располагался в другом районе Беэр-Шевы и был известен как NegevZoo. Похоже, что новое место жительства в «Мидбариуме» стимулировало вожака Пало и молодого самца Така. Оба стали приносить многочисленное потомство, и сегодня в стае насчитывается 25 особей.
Директор «Мидбариума» Зив Решеф, который также руководил старым зоопарком, говорит, что павианы появились у них в рамках глобальной программы по сохранению животных. «Международный союз охраны природы отнес их к исчезающим видам. У них есть координатор, который занимается их перемещением и сохранением, — говорит он. — Мы сказали ему, что условия здесь настолько хороши, что они не могут прекратить размножаться, и скоро начнется третий цикл беременностей. Он отдал приказ прекратить это».
Решение по снижению рождаемости было принято из «феминистских» соображений: самцам вводили подкожные имплантаты, выделяющие гормоны, подавляющие репродуктивную функцию. «Мы сделали это вместо того, чтобы давать гормональный раствор большому количеству самок», — отмечает Решеф.
Комплекс с павианами — лишь один из многих секторов «Мидбариума» (пустынного аквариума, мидбар — пустыня на иврите), который, как следует из названия, расположен на краю пустыни, пишет Haaretz. На площади в 14 гектаров обитает около 100 видов животных, включая орлов, львов, бегемотов, зебр, жирафов, сурикатов, а также крокодилов, гепардов, черепах, змей и многих других.
Открытие нового зоопарка — редкое событие в Израиле. Израильская ассоциация зоопарков насчитывает всего шесть членов: Сафари-парк в Рамат-Гане, Библейский зоопарк в Иерусалиме, «Ган Гару» в Нир-Давиде, Хайфский образовательный зоопарк и «Хай Парк» в Кирьят-Моцкине.
В отличие от других зоопарков, требующих больших площадей и закрытых вольеров, удаленность «Мидбариума» от города позволила проектировщикам создать более естественную среду вдали от городского шума. Животные обитают в своеобразном большом пустынном царстве, состоящем из различных ландшафтов. Основные из них называются Каньон, Арава, Оазис и Саванна. Создается ощущение, что вы попали в место, созданное для того, чтобы имитировать естественную среду обитания животных.
По израильским меркам «Мидбариум» имеет средние размеры. Сафари-парк в Рамат-Гане занимает площадь в 90 га, в нем содержатся 180 видов животных, а Библейский зоопарк раскинулся на 25 га с 200 видами. «Зоопарк появился на свет после восьмилетнего периода беременности, и в нем обитают животные пустыни, которым подходит данная природная зона, — говорит Решеф. — Если мы не сделаем что-то сейчас, эти дикие животные вымрут в течение нескольких десятилетий».
Создание зоопарка стало возможным благодаря объединению ресурсов, главным спонсором которого стал Фонд Джека, Джозефа и Мортона Манделов. Дополнительные средства поступили от национальной лотереи «Мифаль а-пайс», министерств туризма и жилищного строительства, а также муниципалитета Беэр-Шевы. Общая стоимость составила около 250 миллионов шекелей (68 миллионов долларов). Среди животных есть те, что были перевезены сюда из старого зоопарка, а также те, что прибыли из Сафари Рамат-Гана, Библейского зоопарка и из-за рубежа, в том числе раненые животные. «У нас есть животные, находящиеся под угрозой исчезновения, такие как тигры, и раненые животные — многие птицы без крыльев, а также можно увидеть трехногих оленя и волка», — говорит Решеф.
Орлиный комплекс — это еще и центр разведения и реабилитации. «Мы получили три пары орлов, некоторые из которых были инвалидами, из Рамат а-Надива [заповедник в Зихрон-Яакове]. Для каждой пары мы спроектировали гнездовой участок, в котором могут разместиться до семи пар. В каждой пещере установлена камера, которая следит за их гнездованием и откладкой яиц. После реабилитации они должны вернуться в природу», — говорит Решеф.
За прозрачным экраном можно увидеть особых львов: двух самок, Флору и Фауну, и Маркуса, брата Фауны. «Это белые львы, — объясняет Решеф, — которых мы получили из другого зоопарка и которых нельзя выпускать в дикую природу. Не случайно распространены они в основном в мультфильмах, а вживую их сложно увидеть не только в дикой природе, но и в зоопарке. Рядом с каждым животным в зоопарке есть QR-код, который ведет на информационный видеоролик. В ролике о белом льве говорится, что это «редкий генетический феномен, источником которого является Национальный парк Крюгера (в Южной Африке). Этим львам трудно выжить в природе, потому что их легко заметить ночью».
Неподалеку от львов расположились сурикаты, самым известным представителем которых является Тимон, звезда диснеевского мультфильма «Король Лев». «Эта стая живет у нас уже много лет и начиналась с одной пары, — говорит Решеф. — Они едят салат, мышей и птенцов. Большую часть дня эти животные занимаются рытьем — у них есть канавы и сеть туннелей под землей».
В пруду «Мидбариума» живут бегемоты, которые большую часть времени проводят глубоко в воде. «У нас их два, Чипопо и Шмулик. Они были лидерами, пока более молодой бегемот не начал издеваться над ними. Они ушли и нашли дом у нас».
Нильские крокодилы живут в секции «Оазис» зоопарка, и их можно увидеть, прогуливаясь по мосту, построенному над тростниками. 15 из них были привезены сюда с крокодиловой фермы «Кроколоко» в Араве. Все они — самцы примерно одного размера (три метра), чтобы избежать ссор.
В хорошо оборудованной ветеринарной лечебнице посетители могут наблюдать за работой персонала через большие стеклянные окна. Здесь есть рентгеновские аппараты, а также операционные и процедурные кабинеты. Решеф отмечает, что есть животные, которых ветеринары еще не научились оперировать. «Очень сложно оперировать жирафа. У него очень большое сердце из-за длинной шеи и необходимости доставлять кровь к голове. Если вы дадите ему наркоз, он может умереть».
Помимо оказания медицинских услуг животным зоопарка, лечебница также функционирует как главный центр по уходу за дикими животными Негева. Рейнджеры Управления природы и парков Израиля привозят сюда животных со всего региона, как и обычные люди, столкнувшиеся с животным, нуждающимся в уходе.
«Мидбариум» был спроектирован голландским архитектором Эриком ван Флитом, который разработал проекты около 70 зоопарков в 36 странах мира, а также консультировал «Хай Парк» в Кирьят-Моцкине. Детальным планированием занималась израильская фирма Zur Wolf Landscape Architects. Ора Хахам-Рафаэль говорит, что это был один из самых сложных проектов, которые когда-либо планировало бюро: «Необходимо было соблюсти несколько принципов: взаимодействие между посетителями и животными должно происходить при минимальном количестве ограждений, чтобы обеспечить неопосредованную встречу, а также чтобы посетители могли увидеть животных в месте, имитирующем их естественную среду обитания. Например, “Каньон” (место обитания орлов) имитирует скалы в районе Тимны. В комплексе “Саванна” представлены скальные образования, встречающиеся в африканской саванне. Искусственные скалы были построены с помощью огромных металлических решеток, на которые наносится бетон. Художник раскрашивает их, чтобы придать им естественный вид. В этом процессе участвует много людей: мы планируем, модельная компания изготавливает скалы, а художник их раскрашивает».
Конструкция подвергнется новым испытаниям в жаркие летние месяцы, но Хахам-Рафаэль говорит, что это была ключевая часть проекта. «Здесь густая и разветвленная система дорожек, проходящая вдоль оврагов и стен, которые обеспечивают тень. Здесь также много деревьев, около 1 500, некоторые из них уже взрослые. Среди посаженных деревьев — прозопис, который быстро растет и дает тень, сладкая акация, фисташка атлантическая, зизифус настоящий и другие. Я думаю, что через пять лет у нас будет хорошая тень».
У зоопарков в современном мире неоднозначная репутация, и иногда встает вопрос о том, имеют ли они вообще право на существование. Некоммерческие организации, защищающие животных, подали в суд против мероприятий в парке «Хай», заявив, что катание на пони и верблюдах, по их мнению, нарушает правила содержания животных.
Зеэв и Надав Леви, соответственно философ и его сын-биолог, обсудили проблемы морали в этой области в своей книге «Этика, эмоции и животные». В одной из глав они затронули тему содержания животных в зоопарках. Они соглашаются с аргументом, что для сохранения видов иногда стоит держать их в неволе, но спрашивают: «Действительно ли содержание в неволе предпочтительнее их потери и исчезновения? Что более нравственно? Позволить животным вымереть в природе или держать их в неволе вопреки их природе и по большей части без возможности вернуть их в природу, в которую человек внес изменения, препятствующие их акклиматизации?»
В книге, написанной 20 лет назад, они сходятся во мнении, что колесо вспять не повернуть, а поскольку многим природным средам обитания уже нанесен ущерб, некоторые зоопарки, работающие в качестве реабилитационных центров, играют важную роль. Кроме того, возвращение в природу — сложный процесс, и немногие виды, которые были возвращены, смогли реабилитироваться самостоятельно. В качестве примера они приводят историю шимпанзе Люси, которая выучила человеческий язык жестов и выросла в человеческом обществе.
На определенном этапе люди, которые ее воспитывали, решили, что лучше вернуть ее в природу. Через некоторое время после освобождения был найден ее скелет без рук и ног: на нее охотились и убили. «Несомненно, факт ее рождения в неволе — результат прискорбного морального релятивизма, но свобода — это не только вопрос физического пространства. Скорее, это вопрос возможности жить осмысленной жизнью и получать удовольствие в любящем окружении», — пишут они.
Зоопарки существовали еще в древности. В 1490 году до н. э. египетская женщина-фараон Хатшепсут, представила на всеобщее обозрение животных, по-видимому, из Сомали, в том числе жирафа. Персидское слово paradeisos, от которого произошло слово «парадиз» (рай), обозначало большой, обнесенный стеной парк, в котором животные свободно разгуливали для удовольствия царя. Существовали также зоопарки, созданные для исследовательских целей, как, например, зоопарк, построенный Людовиком XIV в садах Версаля. Этот зоологический сад был уничтожен во время Французской революции на том основании, что, по словам Зеэва и Надава Леви, “зоопарки должны быть уничтожены, когда у людей нет хлеба”. Скандально, что животные живут в достатке, в то время как вокруг них люди умирают от голода».
Зоопарки в том виде, в котором они известны сегодня, создавались в основном в XVIII-XIX веках. Самым старым современным зоопарком является Тиргартен Шёнбрунн в Вене, который был основан как королевский комплекс в июле 1752 года по инициативе Франца I, кайзера Священной Римской империи, который хотел иметь зоопарк в своем летнем дворце. 14 июля 1908 года здесь появился на свет первый в истории слоненок, родившийся в неволе.
Пионером в попытке улучшить условия жизни животных в неволе стал зоопарк Карла Хагенбека в Гамбурге, основанный в 1907 году. Хагенбек стремился создать для животных естественную среду обитания, избавился от клеток и отделил животных от посетителей водными каналами и природными элементами. Он назвал этот проект «раем для животных, где они будут жить рядом друг с другом в гармонии и где борьба за выживание будет исключена». Несколько лет спустя он спроектировал аналогичный зоопарк в Риме.
Адвокат Йоси Вольфсон, борец за права человека и освобождение животных, согласен с тем, что ситуация с содержанием животных в неволе улучшилась, но, по его мнению, «каждый зоопарк все равно проблематичен». По его словам, утверждение о том, что сегодня зоопарки занимаются реабилитацией, не выдерживает критики: «Зоопарк — не лучшее место для животных. Говорить, что природы больше не существует и если бы не было зоопарков, то животные бы исчезли, — это преувеличение. Правда, есть животные, которые получили травмы или родились в неволе, и у них нет другого выхода. Альтернатива — реабилитационные фермы, где животные находятся в центре внимания. Чтобы экономически оправдать реабилитацию животных, они добавляют элемент развлечения, который есть в каждом зоопарке. Это, конечно, уже не тот зоопарк 1980-х годов, где животные содержались в маленьких клетках».
Так в чем же главная проблема зоопарков? «Одна из самых важных вещей в зоопарке — это то, что люди должны иметь возможность видеть животных, поэтому их жизненное пространство невелико по сравнению с природными условиями. Шум и активность там также причиняют животным страдания. Если я хочу воспитать в себе стремление к знакомству с животными, я могу, например, поехать понаблюдать за дикими козами в Мицпе-Рамон. В этом случае мне придется приходить в определенное время суток, пока они не исчезли, и, следовательно, я должен буду подстроиться под них. В зоопарке для нас создают условия, которые гарантируют, что мы не пропустим встречу с животным. Здесь я не увижу естественного поведения животного. Еще один момент заключается в том, что животные демонстрируются как примеры, а не как личности. Они не говорят нам, когда родился лев, на которого мы смотрим», — полагает Вольфсон.
Несмотря на критику, посетители и работники зоопарка обычно действительно любят животных. «Это правда, но в конечном итоге зоопарк — это демонстрация контроля. Даже в самом лучшем зоопарке бывают проблемы. Сегодня самый любимый работниками зоопарка день — Йом Кипур. Существует структурный конфликт между желанием заботиться о животных и пускать посетителей, которые всегда хотят подойти поближе. Дикие животные на самом деле не хотят такой близости, и им причиняется вред. Я считаю, что есть лучшие способы узнать о природе. Можно выйти в вади или на близлежащую городскую природу, понаблюдать за саламандрами или птицами и научиться вести себя тихо, не двигаясь. Это предпочтительнее, чем экскурсия в лучший зоопарк».
Маршрут экскурсии по «Мидбариуму» заканчивается у входа, который одновременно является и выходом. Здесь тоже есть архитектурное достижение. Подобные места (огромные территории, огороженные забором) обычно отличаются довольно скучным входом. Архитектор Асаф Лерман, поклонник бетонных зданий (он, среди прочего, ответственен за центр «Teo» в Герцлии), спроектировал бетонные заросли, напоминающие по форме гигантские крылья, на площади 1 800 квадратных метров. Это, по-видимому, самая большая беседка в Израиле. Она состоит из высоких бетонных столбов, пересечения которых образуют треугольники, а движение солнца в течение дня создает тонкую ткань тени.
По словам Лермана, он стремился создать альтернативу «известной бруталистской жесткости Беэр-Шевы». Он спроектировал беседку вместе с инженером-конструктором Рефаэлем Бетом, чья фирма создала здание муниципалитета и университетскую библиотеку в этом городе. «Входное здание призвано соединиться с архитектурным наследием Беэр-Шевы и предложить современную интерпретацию. Бетон здесь растянут в тонкий парус, своего рода кружево, и обозначает общественное событие, которым является входное пространство».
Под перголой расположены объекты с разными функциями: билетные кассы, комнаты отдыха, магазин, театр, уголки для отдыха и информации. «Движение посетителей, эффект тени и огромные размеры беседки создают платформу для публичных мероприятий», — говорит Лерман. Рядом с входом также находится классная комната площадью 1200 квадратных метров. Чтобы сэкономить, в проходах между ними нет электрических кондиционеров. «Для создания приятной атмосферы в учебном корпусе мы спланировали угол наклона внешнего крыла беседки так, чтобы она направляла свежий воздух в коридоры и проемы по бокам. Это экологичное сооружение для образовательных и офисных целей. Лишь небольшая его часть кондиционируется, а остальная проветривается за счет направления воздуха в соответствии с существующей планировкой пустыни».
