Вот в воинственном азарте Воевода Пальмерстон
Поражает Русь на карте Указательным перстом.
Вдохновлен его отвагой, и француз за ним туда ж,
Машет дядюшкиной шпагой И кричит: аllons, courage! («ну же, смелее»!)
170 лет назад, в 1854 году заклятые «партнёры» России в очередной раз решили попробовать отбить у «русского медведя» часть его берлоги.
Науськав на Российскую Империю Турцию, Англия и Франция 27 марта храбро объявили императору Николаю I войну, назвав причиной нарушение баланса сил в Европе из-за ввода российских войск на территорию Молдавии и Валахии, на что у России имелось право по итогам последней схватки «с турком».
Войну готовили задолго — лет за десять, вынудив Российскую дипломатию подписать конвенцию о проливах, позволявшую боевым кораблям Британии и Франции входить в Чёрное море. А раздуть угасавшее пламя вражды Турции к России было несложно: оживили старый спор из-за владения христианскими храмами в Иерусалиме, спровоцировали ввод полков в Дунайские княжества — и дело в треуголке!
В неравной битве, где перевес сил был на стороне врага, армия и флот Российской Империи покрыли себя неувядаемой славой. Тогда возникло словосочетание «Оборона Севастополя», тогда ярко проявил себя военный гений и доблесть Нахимова, Тотлебена, Паскевича, Григорьева...
В обороне Крыма от интервентов участвовали и сыны еврейского народа — более 2000 человек. Около пятисот пали смертью храбрых. Злая иронии судьбы заключалась в том, что защищали они Севастополь, в котором запрещалось проживать их единоверцам.
В своих воспоминаниях полковой адъютант Владимирского пехотного полка, поручик Горбунов рассказывал о героизме офицеров и солдат из Молдавии:
— Во 2-й мушкетерской роте был рядовой Белинский (иудейского закона), о котором нельзя не вспомнить. Белинский был хороший портной и отличный стрелок, постоянно ходил в ложементы, храбро дрался на вылазках и во время нападений. Не желая перейти в Православие, он уклонялся от всех предлагаемых ему снисхождений, не желал производства поэтому в унтер-офицеры и не получал знака отличия военного ордена, который вполне и неоднократно заслужил. Словом, личность этого еврея-солдата заслуживает вдвойне похвалы – как храброго защитника, так и твердого в убеждениях человека!
В первых рядах Владимирского полка шествовал Лейб Арье Лев, горнист!
Надо сказать, что при атаке горнист, как и барабанщик, знаменосец или офицер являлся одной из первых мишеней для противника. Пётр Фёдорович Рерберг, инженер-генерал, участвовавший в боях на Малаховом кургане, поместил его фотографию в посвящённом однополчанам альбоме «Севастопольцы».
П.Ф. Рерберг
А вот выписка из журнала, куда заносили данные раненых, поступивших в госпиталь:
Матрос Лейба Бронштейн, Люблинской губ., Седлецкого уезда, дер. Жемблой, из евреев, в службе с 1852 года. Ранен 29 марта 1855 г. на Корниловском бастионе.
Мастеровой Мошка Гольдберг, 17-го рабочего экипажа. На Корниловском бастионе ранен 5 августа осколком бомбы в правое плечо, рана большая и гангренозная.
Мастеровой Мотель Леванович, 12-го рабочего экипажа. На Корниловском бастионе 29 мая ранен в правый висок.
Мастеровой Моисей Маркович, 11-го рабочего экипажа. На Корниловском бастионе 10 апреля 1854 г. ранен ядром в левую ногу.
В военных госпиталях в годы Крымской войны работали врачи-евреи. В армии недоставало военных врачей. Были приглашены для службы в военных госпиталях вольнопрактикующие. В том числе на призыв правительства откликнулось шесть частных врачей из иудеев: отставной титулярный советник Розен и не имеющие чинов доктора Маргулиус, Шорштейн, Бертензон, Дрей и Пинскер.
Из рапорта военного министра, князя Василия Андреевича Долгорукова Императору Александру II:
«Все эти врачи явили собой блистательный пример бескорыстия и самоотвержения, в особенности лекарь Шорштейн, служивший казне безвозмездно долее других и, кроме того, лечивший бесплатно многих офицеров в своем гидропатическом заведении».
Александр II без разговоров и возражений подписал рескрипт о награждении всех перечисленных медиков орденом Святого Станислава III степени. Это оказался первый случай награждения подданных Империи иудейского вероисповедания российскими орденами.
Дрался за Севастополь и Исаак Слуцкий из Белоруссии. Сиротой он попал в школу кантонистов. Исаак сражался на бастионах Севастополя. Он провёл в боях все 349 дней обороны. После войны как защитнику города, ему было дано право на проживание там и владение собственностью. Его потомки защищали Севастополь в годы Великой отечественной, а один из младших внуков, совершив алию, поступил в Армию обороны Израиля.
Благодаря стараниям и хлопотам купца Савелия Шмерлинга в Севастополе на Северной стороне, на берегу Панайотовой бухты, в 1864 году установлен единственный в Европе памятник евреям, воевавшим в регулярной армии. На мраморной плите имеется надпись на русском языке и на иврите. Она гласит: «Памяти еврейских солдат, павших за Отечество при обороне Севастополя во время войны 1854-1855 гг».
Пожертвования на памятник прислали из многих общин России. Внесли свой вклад и православные офицеры и адмиралы, не забывшие своих боевых товарищей, исповедовавших иудаизм.
Памятник чудом пережил все выпавшие Крыму треволнения — он сохранился и в революцию, и в гражданскую, вынес нацистскую оккупацию. Теперь монумент находится на территории компании «Авлита», осуществляющей морскую перевалку грузов в Севастопольской бухте. В 2004 году завершилась реставрация памятного комплекса. Отреставрированный памятник торжественно открыли в присутствии внука героя обороны Севастополя Исаака Слуцкого.
