Эдгарт Альтшулер – академик, доктор технических наук, очень жизнерадостный человек. С 1996 по 2011 гг. – Президент Союза учёных-репатриантов Израиля, член Союза русскоязычных писателей, автор таких книг, как «От ректора до ректора», «Жизнь как подвиг», «Декан» и многих других. Он прожил половину своей жизни на Крайнем Севере в Норильске, где возглавлял один из факультетов Норильского индустриального института. Этот город наложил на всю биографию нашего героя необыкновенный отпечаток. Последние тридцать с лишним лет учёный живёт и трудится в еврейском государстве, но его человеческие и творческие контакты тесно связаны с этим суровым северным городом. Свои увлекательные романы Эдгарт Альтшулер посвятил памяти людей, которые в трагические времена сталинских репрессий самоотверженно строили красавец-Норильск и создавали прославленный Норильский комбинат.
- Уважаемый Эдгарт, что помните о Великой Отечественной войне? Ведь вы родились перед войной?- Да, я родился в 1939-м году. Когда началась война, папа ушёл на фронт, а мама, нечеловеческими усилиями, вывезла меня со старшим на пять лет братом из Ростова-на-Дону в Душанбе. Так как папа нас во время эвакуации потерял, то мама осталась без офицерского аттестата и устроилась на полторы ставки уборщицей, оставляя меня на старшего брата. На самом деле, я весь день был предоставлен саму себе: бегал за машинами, которые перевозили жмых, участвовал в набегах с местными ребятами на колхозные сады, пил грязную воду из арыков и, естественно, постоянно болел. Добрые люди отдали нам бесплатно для проживания погреб, по полу которого ночью бегали крысы. Зато я сразу стал говорить на двух языках: русском и таджикском. В конце 1944 года папа нас нашёл и забрал к себе в часть (он был заместитель командира полка), которая охраняла ДнепроГЭС. Когда объявили, почему-то ночью, об окончании войны и все, в том числе и папа, салютовали, я очень испугался и сильно плакал. Через год папа демобилизовался из армии, и мы вернулись в Ростов-на-Дону – почти полностью разрушенный немцами город.
Мать Э. Альтшулера
- В самом начале нашего разговора, всю свою жизнь вы обозначили тремя периодами – Ростов, Норильск, Израиль. Давайте начнём по порядку, с Ростова.
- Согласен. Ростов-на-Дону был самым бандитским городом в бывшем СССР, который делил первенство с Одессой. Крупный железнодорожный пересадочный узел, где люди застревали на длительное время. Так как деньги заканчивались, они опускались и начинали воровать. Эта обстановка безусловно отражалась на молодёжи, поэтому я постоянно носил в кармане кастет и участвовал в разных драках, но националистических лозунгов в свой адрес не слышал. В 1947 году пошёл в первый класс, базовой для Ростовского пединститута школы №49, где, помимо основных дисциплин, нас факультативно учили логике, латыни, древнегреческому языку. А у моего старшего брата вообще классным руководителем был доктор филологических наук, заведующий кафедрой пединститута Скоморохов Николай Яковлевич, который детям преподавал психологию. В школе меня уважали, так как я хорошо учился, а главное, всем давал списывать. Окончил школу с золотой медалью, что позволяло поступать в любой вуз без экзаменов. Я выбрал Новочеркасский политехнический институт, а при распределении молодых специалистов - попросился в Норильск. Меня с невероятной силой тянуло на Крайний Север.
- Теперь поговорим про Норильск. Как вы смогли, в этом невероятно тяжёлом климате, прожить и проработать почти тридцать лет?
- Наверное потому, что я оказался морозоустойчивым евреем, хотя в первый же год заболел цингой! Но начну свой рассказ о Норильске с того, что эпоха ГУЛАГа завершилась де-юре в 1956 году, но де-факто она продолжает существовать в памяти людей до сегодняшнего дня. Норильск – это памятник человеческому труду и сильному характеру вольнонаёмных и заключённых. Мне так интересно рассказывал об этом городе товарищ моего старшего брата, находившийся в отпуске в Ростове, что у меня не было при распределении и тени сомнения в правильности своего выбора. Я совсем не думал о том, что Норильск раньше был местом заключения сотен тысяч человек, что там очень холодно, и несколько месяцев не бывает солнца. В Норильске я встретился с удивительными людьми, которые, пройдя через страшные испытания сталинской эпохи, сумели сохранить человечность, честь и достоинство. Благодаря этим личностям, суровый северный край стал для меня на долгие годы родным домом.
- Как повлиял на вас Норильск? Чем он задержал вас на несколько десятилетий?
- Сделал мужчиной, а если серьёзно – задержал знакомством с удивительными людьми, замечательной природой и уникальной наукой. Крайний Север меня, в полном смысле этого слова, воспитал. Я приехал в Норильск в 1963 году и был принят в Норильский индустриальный институт (сейчас Заполярный Государственный Университет) на должность ассистента электротехнической кафедры. За многие годы работы в институте прошёл все административно-учебные должности, в том числе, шестнадцать лет был деканом факультета. Когда мне предложили стать деканом факультета, то хотел отказаться. Но посоветовался с мамой, и она сказала, что для меня будет лучше, если я буду командовать дураком, чем если дурак будет командовать мною. После этого, согласился. В 1983 году, при пяти кандидатах, коллектив института тайным голосованием избрал меня ректором, но партийные власти Норильска результаты выборов проигнорировали. Через мои руки прошли тысячи молодых специалистов, ставшие гордостью Норильска и страны. Среди них, в настоящее время можно назвать заместителя председателя Правительства России Новака А.В., бывшего до этого восемь лет Министром энергетики, губернатора Алтая Томенко В.П., бывшего председателя Правительства Красноярского края, губернатора Челябинской области Текслера А.Л., бывшего первого заместителя Министра энергетики России, генерального директора объединения “Российские электрические сети” Бударгина О.М., а также многих руководителей Норильского комбината. Говоря об уникальности научных исследований, хочу отметить, что мне, вместе с моими коллегами и учениками, удалось создать в Норильске известную в мире научную школу по обеспечению безопасной эксплуатации электроустановок в условиях вечной мерзлоты России, которая занимает 66 процентов всей её территории. На базе Норильского комбината нами были организованы и проведены пять всесоюзных конференций, в том числе - два выездных заседания секции Научно – технического совета АН СССР. В 1980 году я стал Лауреатом премии Министерства высшего и среднего образования СССР, а в 1985 году, за научную и общественную деятельность, был награждён дирекцией Норильского комбината золотым дипломом.
- Если у вас всё было так хорошо на Севере, почему всё же решили совершить алию, и как прошла ваша абсорбция в Израиле?
- Ответ на ваш вопрос состоит из трёх частей: алию я совершил с целью поселиться на своей исторической родине, обеспечить безопасные условия жизни семьи (в 1989 году у меня родилась внучка) и желанием поменять экстремальный климат на более комфортный. Попытки трудоустроиться в Ленинграде, где у меня была прекрасная квартира, закончились полным провалом. Из СССР в Израиль нас выпустили в конце июня 1991 года, без паспортов, без денег, лишёнными советского гражданства. Когда корзина абсорбции закончилась, мы оказались в тяжелейшем материальном положении. Первый год нам с женой (дети со своими семьями жили отдельно) пришлось очень непросто. Достаточно сказать, что мы сняли квартиру в Иерусалиме без мебели, и были вынуждены спать на холодном каменном полу. С работой на новом месте тоже поначалу ничего не получалось, так как меня внесли в классификатор прибывших специалистов, как профессора по вечной мерзлоте. Словосочетание “вечная мерзлота“ вызывала в Израиле, где 60 % территории составляют пески, улыбки и похлопывания по спине, мол, с кем не бывает?! От отчаяния я написал письмо в Канаду, и когда мне предложили там работу, отправился с этим ответом в Сохнут. Там предупредил, что улечу за океан, если мне не предоставят возможность поговорить в Израиле с кем-нибудь по специальности, на русском языке. После беседы со специалистом из Министерства энергетики, меня пригласили на работу в группу советников главного инженера Государственной электрической компании “Хеврат аХашмаль”. Оказалось, что мой опыт работы в Норильске, связанный с решением проблемы «заземления» промышленных установок в условиях вечной мерзлоты, может быть успешно применен в Израиле для расчёта «заземления» промышленных установок в условиях скальных пород. Там я проработал до выхода на пенсию и по результатам своей деятельности написал книгу на иврите, изложив в ней основные положения концепции безопасной эксплуатации электроустановок высокого напряжения в Израиле. За заслуги перед израильской энергетикой, «Хеврат аХашмаль» посадил в мою честь на горе Кармель тринадцать деревьев – по одному дереву за каждый проработанный год и наградил памятной медалью.
- Это очень почетно и приятно. И расскажите немного, пожалуйста, о деятельности «Союза учёных репатриантов Израиля» (далее – СУРИ), который вы возглавляли с 1996 по 2011 год.
- СУРИ был создан в 1993 году, по инициативе д-ра Александра Бермана. Первым президентом СУРИ был избран фронтовик, известный ученый, замечательный человек член-корреспондент АН СССР профессор Лев Давыдович Бергельсон. Его отец – писатель Давид Бергельсон был расстрелян в 1952 году, вместе с другими членами Еврейского антифашистского комитета. Я был избран президентом СУРИ в 1996 году и возглавлял эту организацию 15 лет. Вице-президентами СУРИ были избраны академик Олег Фиговский, а также профессора Михаил Белинский и Леонид Диневич. Директорами СУРИ являлись Яков Файтельсон (на общественных началах) и д-р Александр Берман. Задачей СУРИ было содействовать профессиональной интеграции ученых-репатриантов, приехавших в Израиль с алией 1990-х гг. СУРИ, совместно с другими общественными организациями ученых-репатриантов, успешно пролоббировали в 1996 году программу постоянного трудоустройства в университетах Израиля и в больницах 700 ученых-репатриантов (программы Гилади и КАМЕА ). На эти цели, правительством были выделены 120 миллионов шекелей в год. Помимо этого, при участии нескольких министерств (министерства абсорбции, министерства промышленности и министерства обороны), по инициативе СУРИ, были трудоустроены около 300 ученых-репатриантов, специалистов в области технологий двойного назначения. Большую роль в реализации этого проекта сыграли вице-президент СУРИ Леонид Диневич, Александр Берман и депутат Кнессета – Юрий Штерн. Кроме того, в 2009 году, СУРИ, совместно с Движением «Хазит аКавод», была издана первая книга воспоминаний детей войны-беженцев Холокоста «Эвакуация. СССР. 1941 — 1945 гг.».
- Что сегодня наполняет ваши дни?
- Сегодня я – пенсионер. Занимаюсь, по мере сил, писательством, своей семьёй и прогулками. На днях закончил пятую книгу, которой завершаю свой авторский цикл про северные сталинские лагеря. Это тема для меня невероятно важна. Ведь я, совсем молодой человек, буквально вырос с людьми, прошедшими лагеря: брал с них во всём пример, часто советовался как поступить, учился жить. В Норильске, после переезда в Израиль, побывал трижды. Помню, когда приехал первый раз, через девять лет отсутствия в родной институт, зал встал. Это был показатель того, что меня помнят и продолжают уважать. Не скрываю, что люблю как свою малую родину, где прошёл все ступени жизни, так и Израиль, который протянул руку помощи моей семье в самый ответственный момент. Кстати, для проводов меня в еврейское государство состоялось внеочередное расширенное заседание Учёного совета Норильского индустриального института, членом которого я был 19 лет.
- Вы – автор известной книги “Жизнь как подвиг”. Скажите, не велика ли цена достижениям и стройкам, созданным людьми в неволе?
- Сложность и серьёзность вашего вопроса даже не берусь оценить. Моя книга вышла в Москве весной 2018 года. А в канун Дня жертв политических репрессий появилась в том же году в Норильске, так как трагические судьбы её героев связаны с Норильлагом. Все действующие лица имеют реальных прототипов, с которыми я был лично знаком. Хочу заметить, что много интересной информации я получил об этих людях, когда вёл на Норильском телевидении, в течение шести лет, цикл передач “Этот удивительный север”. В 2021 г. я был занесён в «Российскую еврейскую энциклопедию».
- Что, на ваш взгляд, давало людям силы выживать в условиях Норильских лагерей, какими они выходили оттуда?
- Силы заключённым давали преданные друзья и вера в будущее. И, как я уже отметил ранее, несмотря на нечеловеческие условия жизни и работы за колючей проволокой, большинство персонажей, о которых я пишу, выходя из лагеря, оставались честными и порядочными гражданами.
- Из кого сейчас состоит ваша семья?
- Живём вдвоём с женой, на севере Израиля. Дочка с мужем выбрали центр страны. Есть внук, внучка, отслужившие в израильской армии и два правнука…
- Спасибо вам за интересный разговор! Удачи и успехов!
