Цены на лекарственные препараты столь высоки из-за огромных производственных издержек, дорогостоящих ресурсов, больших расходов на разработку или существенных капиталовложений, которые требуются от фармацевтических компаний в связи с повышенной конкуренцией?

Вы удивитесь, но ни один из вышеперечисленных вариантов может не быть настоящей причиной высокой стоимости лекарств!

«Две дозы препарата Kitrodh стоят почти 80 000 шекелей. Это всё, что успел принять мой отец Дэни перед смертью. Такое лечение было нашей последней надеждой, но оно не помогло, и мой отец скончался в прошлом августе в возрасте 73 лет.

Несколько недель до его смерти, когда мы осознали, что обычное лечение не принесло результатов и дорогостоящая иммунотерапия – наша последний шанс, нам было сказано, что она не включена в потребительскую корзину и поэтому мы должны будем заплатить за нее из своего кармана. Это будет стоить нам около 40 000 шекелей за одну дозу, которую необходимо принимать каждые три недели».

«Если честно, мы не сомневались ни на минуту. Решение было очевидно. Нам объяснили, что неизвестно, как новое лекарство подействует на Дэни, и если оно окажется эффективным, то непонятно, сколько времени мой отец должен будет его принимать. Но я долго не раздумывала и сразу сказала, что мы согласны. У нас не было абсолютно никаких сомнений, так как мы старались сделать всё возможное, что Дэни остался в живых. Для нас это был лучик света, искра надежды. Я помню, как меня немного успокоила мысль о том, что незадолго до этого я получила хорошую сумму денег вследствие выхода на пенсию. Этих денег было достаточно на первое время».

«Мы были не единственными, кто воспринял это таким образом. Профессор Тамар Пэрэц, глава Института гинекологии из центра Адасы, рассказала о том, что подобная реакция – обычное дело. «Раковые больные и их семьи очень чувствительны и ранимы. Они готовы на всё ради спасения жизни, – сказала она. – Всех их посещает одна и та же мысль: может быть, это лечение поможет, мы сможем спасти нашего отца…»

После того как лечение не помогло, я спросила свою маму, Шоши, сожалеет ли она о потраченных деньгах. Ее ответ был однозначен: «Я ни капли не жалею. Если бы я не сделала всё возможное чтобы помочь твоему отцу, то никогда бы не простила себя».

Другими словами, моя мать заплатила за свою спокойную совесть 80 000 шекелей.
А что было бы, если лекарство оказалось эффективным и вы должны были платить 40 000 шекелей каждые три недели? Как долго вы смогли бы продержаться?

«Если бы лекарство помогло, мы бы пошли на всё, включая продажу всего нашего имущества. Даже если бы мой отец воспротивился, мы бы смогли найти способ убедить его принимать препарат».