56 лет назад, в ночь на 1 июня 1962 года, в тюрьме города Рамле был повешен нацистский палач Адольф Эйхман.
Во время полугодового пребывания в Рамле к Эйхману были приставлены 22 охранника, тщательно отобранные психологами и прошедшие тест на психическую устойчивость, адекватность и т.д. Но непосредственно камеру Эйхмана все равно охраняли только выходцы из стран Востока — из тех соображений, что они не питали личного чувства мести к Эйхману. Причем система наблюдения была тройной: непрерывное наблюдение осуществлялось не только за Эйхманом, но и за его охранниками, чтобы не допустить попыток убийства или самоубийства.
После окончательного вынесения смертного приговора Эйхману 29 мая 1962 года (против чего протестовали несколько видных еврейских интеллектуалов) всех 22-х охранников опросили: кто согласен совершить казнь. Согласился 21 человек, отказался один — выходец из Йемена Шалом Нагар. Он говорил, что его одолевают сомнения: с чего вдруг я убью живого человека, даже если он злодей? Пусть это делают ашкеназы, у которых родные погибли в лагерях.
В итоге было решено бросить жребий, кому казнить Эйхмана — среди всех 22-х. И жребий, по таинственной прихоти судьбы, выпал как раз на Шалома Нагара, который в ночь на 1 июня и нажал кнопку, раздвинувшую створки под ногами Эйхмана.В течение нескольких последующих лет Нагар страдал посттравматическим синдромом, он перестал спать, затем снова обратился к религии стал шойхетом – миссия его в некотором роде продолжилась, но теперь он умерщвлял кур и коз.
Поразительно, что 26 лет спустя, в 1988 году, когда в Израиле приговорили к смерти охранника концлагерей Ивана Демьянюка (приговор впоследствии был отменен), к Нагару обратились снова с просьбой привести приговор в исполнение. В Израиле, видимо, сложно было найти палача... Но Нагар отказался: «Я уже совершил одну мицву, пусть это сделает кто-то другой. Я что, подрядчик?»
Впрочем, позже, по словам самого раввина Нагара, после убийства в 2011 г. двумя арабскими террористами семьи Фогель (родителей и трех маленьких детей), он с удовольствием казнил бы убийц.
Кстати, вопреки общераспространенному мнению, в Государстве Израиль были приведены в исполнение не один, а два смертных судебных приговора.
До Эйхмана, в 1948 году был расстрелян по обвинению в государственной измене капитан Меир Тувианский, вскоре полностью оправданный. Его перезахоронили с военными почестями и на надгробии написали: «Убит по ошибке».
Но это уже другая история.
