Не юбилей, но все же день рождения. Ну, и соответственно повод порассуждать о виновнице торжества. Она ведь из того же города, что автор этой заметки, из бывшего восточно-прусского Кёнигсберга, а ныне совсем западного российского Калининграда. Когда здесь перечисляют знаменитых земляков, ее совершенно справедливо ставят на второе место после Иммануила Канта.
14 октября 1906 родилась Ханна Арендт, выдающийся политический мыслитель 20 века, а среди женщин, пожалуй, самая большая величина во всей истории философии. Она родилась под Ганновером, но детство и юность провела в Кенигсберге. В записанном в октябре 1964 года телеинтервью с немецким журналистом Гюнтером Гауссом она говорит: "Мой дед был президентом либеральной общины и депутатом городского собрания Кёнигсберга. Я родом из старинной кёнигсбергской семьи". Но интересно, что корни этой семьи уходили в Российскую Империю: прабабушка Ханны, прибыла в Кёнигсберг во времена Мендельсона из России, дед по материнской линии Якоб Кон родился в части Литвы, относившейся к России, и в 1852 году вместе со своими родителями бежал в Кёнигсберг из-за юдофобской политики царя Николая I, бабушка Фанни Кон также в молодости приехала в Кёнигсберг из России, она говорила по-немецки с сильным русским акцентом и охотно рядилась в русскую крестьянскую одежду.
Так как-то складывалось, что все знаменитые кенигсбержцы, кроме Канта, вершили свои славные дела вне этого города. Когда Ханне исполнилось 18 лет, она покидает Кёнигсберг и начинает учёбу в Марбурге, а затем во Фрайбурге и в Гейдельберге. Здесь она переживает бурный роман с намного превосходившим ее по возрасту профессором Мартином Хайдеггером, одним из крупнейших философов 20 века. Злая усмешка судьбы: первый мужчина еврейской девушки, гармонично вписывается в гитлеровский режим, произносит речи, направленные на интеграцию университета в нацистское государство и активно пользуется нацистской риторикой, после войны философ подвергается публичной обструкции и на несколько лет отлучается от преподавательской кафедры. В 1933 году, после прихода Гитлера к власти, Хайдеггер вступает в нацистскую партию, в то время как Арендт по договорённости с сионистской организацией собирает обличительные материалы о нацистах. Её арестовали, но через неделю освободили — попался благожелательно настроенный следователь. После этого она уезжает во Францию, где в мае 1940 года попадает в концентрационный лагерь Гюрс, откуда ей тоже удалось спастись, она бежит из оккупированной Франции в Лиссабон, а затем в Нью-Йорк. Преподавала во многих университетах США, писала статьи и книги. Главная из них — "Истоки тоталитаризма", появившаяся в 1951 году на английском языке и принесшая автору всемирную известность. И ещё одна ирония судьбы: основным издателем Ханны Арендт становится Ганс Рёсснер, в недавнем прошлом активный нацист, много сделавший для борьбы с "мировым еврейством", как фашистский преступник после войны он оказался в тюрьме, вышел на волю и занялся изданием книг еврейки. Как-то везло ей на отношения с немецкими нацистами.
А вот с евреями все было не просто. Особенно знаменита Ханна Арендт в нашем еврейском сообществе критическим взглядом на "судебный процесс века". Она написала книгу "Банальность зла: Эйхман в Иерусалиме" и нажила себе немало врагов, особенно в Израиле. Арендт не была сионисткой, считала, что евреи, живущие по всему миру, ничем не хуже тех, кто поселился на исторической родине — такое её еврейское мировоззрение тоже имеет право на существование. В отношении процесса Эйхмана она тоже пошла не в ногу со строителями молодого еврейского государства. Ханна Арендт не соглашалась прежде всего с тем, что убогий, по её мнению, Эйхман был признан "надлежащим ответчиком" за весь Холокост. Её претензии к поведению еврейских лидеров в условиях "окончательного решения" — тоже тема, имеющая право на научное рассмотрение и публицистическое обсуждение. Но иногда в её книге "Эйхман в Иерусалиме" проскальзывает слишком эмоциональное желание что-то сказать наперекор общему мнению соплеменников "ради красного словца", блеснуть интеллектом, подвергая сомнению "духовные скрепы" молодого еврейского государства… Так вот, я полагаю, что эта её точка зрения тоже имеет полное право на существование. Давайте не будем обеднять спектр еврейской мысли, отказывая ему в многополярности, не будем отказываться от родства с одной из умнейших женщин в мировой истории. Тем более, что от ума случается и горе. Предлагаю новую редакцию старого анекдота. Еврейская бабушка наставляете новобрачных, чтоб они крепко заперли дверь изнутри, когда лягут в постель — зачем? — придёт Ханна Арендт и скажет, что вы все делаете не так. По интеллектуальному уровню Арендт была не ниже израильтян, ведших этот процесс — и прокурора Клаузнера, и премьер-министра Бен-Гуриона. Она имела полное моральное право спорить на равных с ними, как с евреями своего поколения. И она, как настоящая еврейка, не могла отказать себе в этом удовольствии. Это нормальная еврейская ситуация: "два еврея - три мнения" или "ты, Сара, тоже права".
Но, как только позицию Ханны Арендт в спорах с соплеменниками начинают обсуждать в "нееврейском формате", дискуссия сразу сбивается на антисемитизм и ревизию истории Холокоста. Я бы так сказал участникам этих дискуссий словами поэта: "оставьте спор славян между собою".
В 2012 году на экраны вышел художественный фильм "Ханна Арендт" (режиссёр — Маргарет фон Тротта, в заглавной роли — Барбара Зукова). На мой взгляд, он скучен и неудачен. Крайне неудачен выбор исполнительницы главной роли - она катастрофически не похожа: от прототипа только курение и манера сидеть закинув ногу на ногу. Вот сравните фото Ханны Арендт и фото Барбары Зуковой. И это несходство переворачивает идеологию реальной Арендт: ходит с сигаретой такая дама с каменным лицом немецкой графини и осуждает евреев за то, что они замучили бедного Эйхмана. Уж не знаю, был ли такой замысел у создателей фильма, но такой неприятный осадок остаётся...
