Даже молодежь и подростки отлично знают это танго. А уж во времена наших бабушек оно звучало из каждого патефона. Оно имеет интереснейшую историю и связано с еврейством по многим линиям.
Польский дирижер и композитор Ежи Петерсбурский написал танго «To ostatnia niedziela» («Последнее воскресенье») в 1935 году. По линии матери он происходил из еврейской клезмерской семьи с примечательной фамилией Мелодиста, полностью оправданной: мать была пианисткой, братья – скрипачами. Ежи с четырех лет играл на фортепиано, затем учился в Варшавской консерватории и Венской Академии Музыки. Имре Кальман оценил его талант и посоветовал заняться сочинением эстрадных произведений.
Ежи Петерсбурский, 1926 год
В 1922 году Ежи вместе с кузеном Артуром Голдом организовал «Джазовый оркестр Гольда и Петерсбурского», выступавший в знаменитом варшавском театре-кабаре Qui Pro Quo. Это о них поэт Анджей Власт написал:
«Не беспокойся ни о чем,
Забудь о суете.
Сиди и слушай в Qui Pro Quo
С блаженством на лице,
Как Петербурский с Голдом, два аякса,
Играют джаз все ночи напролёт».
Артур Голд
Кстати, именно Анджей Власт открыл для польской и русской публики Фанни Гордон (Фаину Квятковскую), написав к ее песне «У самовара я и моя Маша» польский текст и поставив этот номер в своем кабаре. Далее песня с двумя дописанными по-русски Петром Лещенко куплетами получила в Польше и России огромную известность.
В сентябре 1939 года Петерсбурский оказался на территории, вошедшей в состав СССР. Получив советское гражданство и став Юрием Яковлевичем Петерсбурским, он собрал из польских музыкантов и возглавил Государственный джаз-оркестр Белорусской ССР, объездивший СССР с гастролями. С началом Великой Отечественной войны Ежи вступил в армию генерала Андерса, вместе с которой в 1942 году покинул Советский Союз.
Интересно, что музыку во всенародно любимому в войну вальсу «Синий платочек» тоже написал Ежи Петерсбурский. Поэт и драматург Яков Галицкий, имевший десяток псевдонимов – Яго, Яга, Задумчивый Галл, Куба Галицкий и другие, но на самом деле бывший Яковом Марковичем Гольденбергом, услышал на концерте оркестра Петерсбурского в саду «Эрмитаж» эту мелодию и тут же написал на нее текст.
Но вернемся к нашему польскому танго. Текст его написал поэт Зенон Фридвальд, но в основу легли личные переживания композитора. Невеста Петерсбурского Надин Ставинская бросила его ради английского промышленника. По легенде, Петербурский сказал Голду: «Из своих слез я сделаю свое лучшее танго». Так и получилось. Танго обрело невероятную, немыслимую известность. Кроме того, под него массово стрелялись от несчастной любви, поэтому его назвали «Танго самоубийц».
Юрий Шушкевич в книге «Вексель судьбы» писал: «Эта вещь появилась безошибочно в свое время. В конце двадцатых, когда в Европе веселились, на нее даже не обратили бы внимания. После войны – по другой причине. А так эта песня оказалась созвучной предчувствию войны. Оттого слушать оригинал было больно до нестерпимости».
К началу 1937 года танго дошло до СССР. Появились русские тексты, не являющиеся переводами – «Песня о юге» (на стихи Асты Галлы, 1937), «Листья падают с клена» (на стихи Андрея Волкова, 1938). Спетое Павлом Михайловым в сопровождении джаз-оркестра под управлением Александра Цфасмана «Расставание» (на стихи Иосифа Альвека, 1938) стало в Советском Союзе самым популярным и впоследствии получило по первой строке название «Утомленное солнце».
И польский, и русские варианты обретут долгую жизнь. To ostatnia niedziela прозвучит в фильмах «Список Шиндлера», «Три цвета: Белый» и «Хроника любовных происшествий» (Анджея Вайды). Перефразированное начало русского текста станет названием фильма «Утомленные солнцем»; музыка будет использована в фильме «Завтра была война» и в мультфильме Юрия Норштейна «Сказка сказок».
Послушайте аутентичное исполнение танго «Утомленное солнце» современным оркестром Retro Dance Band Алексея Розова, который специализируется именно на музыке 30-х и 40-х годов ХХ века. Вокал – автор этой статьи.
А в Польше тем временем энтузиаст-гебраист Израиль М. Бидерман приступил к переводам польских танго на иврит. To ostatnia niedziela стало первым и, разумеется, оказалось названным «Последняя суббота» – To Ostatni Szabas, The last subbath.
Перевод получился предельно точным, насыщенным традиционными для библейского иврита поэтизмами, усилениями, как в «Песне Песней», «Книге Книг». Саволь савальти – «му́кой мучился». Лама, мадуа – синонимы: «почему, почему». Нашек менашекет – «поцелуями целуешь».
Адам Астон
Польский эстрадный певец Adam Aston, он же Адольф Левинсон, под псевдонимом Ben Levi («сын Леви», буквальный перевод фамилии), который он использовал, когда пел на идиш, записал To ostatnia niedziela на иврите. Помогавшая мне с переводом поэт Марина Протасевич назвала ивритское произношение Астона трогательно старательным.
...Эта суббота – она последняя.
Больше не увижу твоего лица, любимая.
Видел, как ты целуешь моего ненавистника.
Он заберет тебя.
Если есть в тебе искра милосердия,
Отдай мне субботу...
Танго The last subbath на иврите в исполнении Ben Levi
В войну танго оказалось связано с бесконечно трагическими вещами. Артур Гольд из Варшавского гетто был отправлен в Треблинку. Там он во главе небольшого оркестра в клоунских костюмах сопровождал музыкой группы узников, отправлявшихся в газовые камеры. Там и погиб.
Для евреев из Львовского гетто был создан Яновский трудовой лагерь, где во время расстрелов тоже играла музыка. В числе оркестрантов были профессора Львовской государственной консерватории и музыканты Львовского оркестра. Их фото стало на Нюрнбергском процессе обвинительным документом. Все они были по очереди расстреляны.
Фото оркестрантов из Яновского лагеря
Немногие уцелевшие и в Треблинке, и в Яновском лагере называли эту музыку «Танго смерти». При попытке воспроизвести мелодию по памяти они замирали или начинали рыдать.
Но музыковеды с большой степенью уверенности предполагают, что это было «Последнее воскресенье»...
