Они появились на свет осенью 1941. Уже больше года бушевала большая война. Но им повезло — в Нью-Йорке бомбы не рвались. Нью-Йорк громаден, и чем, как ни судьбой, объяснить, что два отпрыска потомков Израиля, два будущих музыканта, которым суждено играть вместе, родились с разницей в три недели и жили в шаговой доступности друг от друга?
Дед одного из них был кантором, а отец играл на контрабасе. Второй на вопрос о ранних впечатлениях от музыки заявил:
«В пять лет мне нравились Карузо и Анкона. Я обожал драму высоких нот».
Они были разные, и, видимо, эта разница помогла им крепко подружиться.
Невысокий Пол Саймон редко улыбался и гордился своей невозмутимостью. Однако юмор долговязого Арта Гарфанкеля вызывал смех даже у него. Потом оба вспоминали, что в школе были всегда сами по себе, не принадлежа ни к каким компаниям: «Нас было только двое таких, понимаете? Общие интересы и музыка»...
В 12 лет оба влюбились в новинку, звучавшую на радио в вечерних выпусках Алана Фрида, который первым и произнёс заветное для двух мальчишек слово «рок-н-ролл».
Впервые приятели вместе сыграли на школьных танцах, выдав хит Большого Джо Тёрнера «Flip, Flop and Fly».
Обоим нравился Элвис и они пытались подражать «Королю», хотя знали, что выглядят глупо.
Одно время оба сходили с ума по «Эверли Бразерс»:
«Играли они потрясно. А вот название казалось странным. У нас в округе никого не звали «Эверли»! Ну и имечко! Были Стейнберги, Шварцы, даже Вайнштейны». Музыканты рассмеялась — их аудитория тоже не сразу приняла группу, звавшуюся «Саймон и Гарфанкель».
Название появилось не сразу. Сначала были псевдонимы, позаимствованные у любимых народом мультяшек. Колебались между Томом с Джерри и Твитти с Сильвестром. Победил дуэт кота и мыши.
В конце 50-ых ребята уже давали жару на всех танцах и вечеринках района, а их тогда было не мало!
«Отец руководил музыкальной группой», — вспоминал Саймон, — «и брал меня на выступления. От него я учился планировать выступление и управлять музыкантами, чтобы они могли показать лучшее, на что способны. Где ещё такому научат? Папа делал всё легко. Ну, я и решил — а чего тут сложного? И думал так, пока не разругался в дрызг с Арти».
Их первая совместная песня «Моя девочка» («The Girl for Me») забылась моментально, но успела получить удостоверение правообладателя от Библиотеки Конгресса.
Отец Пола возмущался: «Ты играешь четыре четверти и вдруг уходишь на девять восьмых... Это невозможно»!
«Что значит невозможно»? — отвечало юное дарование, — «Ты же сам сказал, что я это сделал»!
Наконец пришёл успех — но очень локальный. Мелкий выжига от индустрии развлечений учуял потенциал, и свою следующую песню «Эй, школьница!» («Hey, Schoolgirl!») маленький коллектив не только увидел на пластинке, но и прослушал
в программе того самого Алана Фрида. Место 49 в чарте! Парни стали местными знаменитостями! Они получили по паре тысяч каждый, смогли купить электрогитары и автомобиль, который вскоре разбили.
Правда, не без пользы — на свет появилась песня «Малыш за рулём» («Baby Driver»).
Потом был колледж. Джерри (Гарфанкель) корпел над математикой, а Том (Саймон) штудировал английскую литературу. Они кое-что писали, играли вместе и по отдельности, была работа в студиях...
Первый альбом «Среда, три утра» («Wednesday Morning, 3am» был записан в 1964 году с компанией «Колумбия Рекордз». Дуэт чем-то приглянулся её президенту Годдарду Лейберсону. «Будем писать “ЭлПи” (долгоиграющую пластинку)», — сказал он, — «Вот только названьице у вас... Прям для универсама»!
Да, они-таки стали «Саймон и Гарфанкель»!
«Это наши настоящие фамилии, и потому название честное. Не то, что у Дилана», — заявили друзья. Вспомнив недавний скандал, когда всплыла настоящая фамилия Боба — Циммерман, — президент похмыкал, но больше ни на чём не настаивал.
В пластинку вошло несколько популярных тогда песен кантри и собственные песни Саймона. Первый альбом группы с необычным звучанием (ребята, сами того не зная, стали одними из основателей нового стиля в музыке, фолк-рока) увидел свет 19 октября 1964 года.
Но успех придёт позже. А в середине 60-ых альбом не поняли — дуэт опередил своё время.
Арти вернулся в колледж, а вот Пол решил посетить Старый Свет и окунуться в истоки английской народной песни и музыки. Он путешествует по Франции и Англии с гитарой за спиной и тетрадкой стихов, на обложке которой вывел «Песенник Саймона». Зарабатывает на еду и выпивку, выступая в музыкальных клубах. Порой ночует на улице и чувствует себя средневековым трубадуром. Такое хождение в европейский народ принесло огромную пользу: Пол воспринял новые созвучия, исписал до корки свой песенник и завёл многочисленные знакомства среди завсегдатаев клубов и студий. С ним даже с радостью согласилась сыграть недавно созданная группа «Pink Floyd», музыканты которой не знали и не ведали, какая слава ждёт их впереди. Ведь ещё ничего не было — ни восторженных слушателей, ни культовых дисков «Тёмная сторона Луны» и «Стена».
А у Саймона уже вышла пластинка!
Большинство песен для коллектива «Саймон и Гарфанкель» написал Пол.
Его песни исполнены протеста — такие времена настали в шестидесятых. «Он был моим братом» («He was my brother») посвящена борцу за права темнокожих граждан США Эндрю Гудмену, убитому Ку-клукс-клановцами, а «Звук тишины» стала откликом на растущее разобщение в «обществе всеобщего благосостояния».
Когда дуэт упрекали в том, что в их творчестве не просматривается чёткой позиции авторов, они отвечали:
«Вам что, наших комментариев не хватает? Бросьте, всем известно, что происходит! Но люди стараются побыстрее об этом забыть. Мы же напоминаем, как обстоят дела».
«Как я сочиняю? — переспрашивал корреспондентов Саймон, — Иногда впечатление рождает рифму, а иногда сначала возникает музыка от соединения слов. Потом текст проступает всё яснее, как при проявлении снимка. Главное, чтобы первая строка была правдивой. А потом можно спустить с поводка воображение».
Как-то раз шедевр группы возник благодаря газетной заметке о самоубийце. Всего лишь три строчки. И среди них фраза соседки: «Он был весьма своеобразный человек». Человеку жилось так плохо, что он убил себя, и всем всё равно! Не обращали на него внимания при жизни, и лишь три строчки — посмертно. Саймона потрясла эта история. История страданий, мытарств и одиночества в самой благополучной стране мира… И родилась песня «Весьма своеобразный человек» («A Most Peculiar Man»).
Просто вечер в клубе, ребята с длинными волосами и гитарами на маленькой сцене и среди них - Пол Саймон.
Однако успех и признание уже стучались в двери еврейского дуэта.
В конце первой стороны — будущий хит музыкальных чартов, «Звук тишины» («The Sound of Silence»). Может, так бы и остались «Саймон&Гарфанкель» в истории рок-музыки «подававшими надежды» и «многообещающими», только звукорежиссёру и продюссеру с «Колумбия рекордз» нравилась композиция «The Sound Of Silence». Он добавил двенадцатиструнную электрогитару, басы и ударные. Песню выпустили как сингл, сообщив об этом друзьям. Группа не возражала. Они не ждали многого, но вдруг их произведение вошло в сотню лучших песен Америки.
Это было лишь начало. Слушателям композиция понравилась настолько, что в 1966 году спорила с песнями Битлов за первые места в различных чартах. А ведь за «Битлз» стояли огромные деньги, раскрутка, промоушен и интересы финансовых воротил. И тут их «делают» двое не шибко знаменитых «ботаников». Пол и Арти никогда не выглядели рок-звёздами, одевались неброско и были похожи на молодых преподавателей провинциального колледжа. Время от времени охрана не пускала их на их же концерты со служебного входа:
- Стоп, ребятки! Вы куда?
Скандалить и препираться было не в их характере.
- Да мы тут на сцене работаем, осветителями...
- А, ну, проходите...
Как-то в гостях они услыхали по радио об очередном успехе «Звука Тишины» — первое место за песней оставалось уже целый месяц! Вот только название группы дикторша переврала.
- Везёт же этим «Симонэ и Греупфруктелю», — с наигранным сарказмом произнёс Пол, обычно не отпускавший шуток, — во как им попёрло!
Арти, куривший сигарету, подавился от смеха дымом. С самоиронией у новых звёзд было всё в порядке.
У группы была своя аудитория. Дуэт слушала повзрослевшая молодёжь и люди среднего возраста. Когда звучали две гитары и сливались в гармонии голоса Пола и Арта, публика не теряла себя в волнах могучих аккордов, не отзывалась воплями и завываниями на очередную выходку обожаемой знаменитости. Ведь там, где исполняют «Звук Тишины», не к месту шум.
Дуэт распался в 1970 году. У друзей разошлись музыкальные интересы. Саймон желал экспериментов с народной музыкой, в Гарфанкель подумывал о карьере киноактёра. В этот год музыканты записали свой последний совместный альбом «Мост над бурной водой» («Bridge Over Troubled Water»).
Финальный аккорд их совместной карьеры дал миру рока четыре сингла с нового диска. Кроме песен «Bridge over Troubled Water» и «The Boxer», отдельных пластинок удостоились экспериментальные опыты Саймона с музыкой Анд — «Cecilia» и знаменитый «Полёт Кондора» («El Cóndor Pasa»). В работе над ними помогали парижские «индейцы кечуа» из группы «Los Incas».
Ни один альбом Пола и Арти до этого не снискал столь бешеный успех. Две недели он прочно занимал первое место в нескольких престижных музыкальных чартах. Мало того, «Мост» взял все престижные номинации «Грэмми», что произошло впервые в истории.
Слава о них перелетела океан, и в Великобритании последний альбом еврейского дуэта два года числился первым в списке продаж.
Дружба и история Саймона и Гарфанкеля на этом не закончилась. Они много общались и давали совместные выступления. Когда в 1981 году в Центральном парке Нью-Йорка шёл их концерт, он собрал более полумиллиона зрителей.
Последний раз Пол и Арт давали международные гастроли в 2009 году. Тогда повезло их поклонникам в Австралии, Новой Зеландии и Японии.
Этой осенью обоим ветеранам исполняется по 80 лет! Однако их пальцы всё так же уверено берут аккорды.
И у Саймона, и у Гарфанкеля есть свои сайты — виртуальным гостем к ним может зайти любой желающий, и пожелать обоим — «До ста двадцати»!
P.S.
