Бельгийский еврей польского происхождения Исек Глоговски печально известен как коллаборационист и информатор гестапо, несущий ответственность за депортацию и смерть сотен людей.
Я выросла в семье с широким кругом родственников, которые никогда не переставали рассказывать о своем опыте во время Холокоста, а те немногие, кто еще не умер, рассказывают до сих пор.
От них (кроме моего дяди Макса, который просто не находил в себе сил говорить о юности, прошедшей не в одном, а в нескольких концлагерях, я слышала много разных историй. Одна из них была о Жирном Жаке (le Gros Jacques) или, как его стали называть потом, «Жаке-предателе» (Jacques the Musser).
Его настоящее имя было Исек Глоговски. Он был бельгийским евреем польского происхождения и печально известным нацистским коллаборационистом, ответственным за депортацию и смерть сотен людей.
В роковой день 2 мая 1943 года Глоговски увидел моего деда Саула Бирнберга, который под чужим именем и с поддельным бельгийским удостоверением личности ехал в трамвае по широкому брюссельскому проспекту. Когда Глоговски направился к деду, тот бросился бежать, но был ранен гестаповцами в ногу и пойман. Его отправили в транзитный лагерь Малинес, посадили в поезд до Освенцима, отравили газом и кремировали через три дня после прибытия. Ему было 37 лет. У него остались жена и две маленькие дочери, которые тщетно ждали его возвращения домой в тот день и в течение нескольких лет после этого, пока наконец не узнали о его трагической судьбе.
Эту печальную историю я знала всегда. На моего деда и многих родственников в Брюсселе настучал еврей. Я никогда не говорила об этом вне семейного круга, и эта история, конечно, не была в моей семье главной. Я понимала, что эта часть нашей истории – «буша фар ди идн» (позор для евреев).
Только в последние несколько лет, когда я начала изучать историю Холокоста по судьбам моей семьи, временно живя в Берлине, спустя десятилетия после совершения его преступлений, я углубилась в историю Глоговски – еще одну ужасающую и мучительную история Холокоста, но, к сожалению, не единственную в своем роде.
Глоговски, как и большинство преданных им собратьев, был мужем и отцом. Его жена и трое маленьких детей, девяти, семи и пяти лет, были депортированы из Брюсселя в Освенцим в 1942 году. Полагал ли он, что, донося гестапо на своих соотечественниках-евреях, спасет тем самым свою семью? Или себя самого? Сегодня никто доподлинно не знает о его душевном состоянии тогда. Однако известно, что после того, как его семью забрали, он стал безжалостным, жестоким и очень успешным осведомителем. Он делил кров с офицером СС и носил на лацкане значок СС. Как и в случае с моим дедом, Глоговски разъезжал с эсэсовцами по Брюсселю, небольшому городу, и указывал на тех евреев, которых он знал лично, или тех, кто выглядел как еврей, но не носил желтых звезд, пытаясь выдать себя за бельгийцев. Он грозно выскакивал из «воронков» гестапо без опознавательных знаков и требовал предъявить удостоверения личности у тех, кого заподозрил. Если Глоговски был абсолютно уверен, что нашел еврея, он сразу лично затаскивал жертву в ожидавшую его машину.
Мой дедушка, бывший профессиональный футболист, надеялся убежать, и был близок к этому, но когда его подстрелили поджидавшие эсэсовцы, уже не смог это сделать. Прохожие позже сообщили моей бабушке об этом событии. При этом деду, очевидному еврею, даже не нужно было спускать штаны перед Глоговски, как он заставлял делать других подозреваемых мужчин, если не был уверен в их этнической принадлежности. Иногда он лично заявлялся в дома, где, по его мнению, прятались евреи, избивал и грабил их перед тем, как их забирали эсэсовцы. Еврейских детей он целенаправленно искал в монастырях, интернатах и детских домах, после чего сдавал их гестапо.
После войны еврейские мстители неоднократно пытались казнить предателя, но всякий раз ему удавалось ускользать. Ему чертовски везло - однажды у того, кто пришел за его жизнью, заклинило оружие. Никто точно не знает, что с Глоговски случилось в итоге. Ходили версии о его бегстве в Южную Америку, жизни в Германии под новым именем и даже о депортации в Освенцим в 1944 году, где за 2 года до этого были убиты его жена и дети. К смертной казни Исек Глоговски был заочно приговорен в 1947 году.
Дочь Саула Бирнберга Соня Кам у мемориала Холокоста в Берлине
Эту кошмарную, сводящую с ума и вызывающую гнев историю я пронесла через всю свою жизнь. Кроме того, я жила с осознанием того факта, что мои мать и тетя, дочери Саула, спаслись и живы до сих пор благодаря удивительной храбрости двух Праведников народов мира, не евреек, которые рисковали своими жизнями, чтобы спасти двух еврейских девчушек... Эта ирония никогда не оставляет меня.
Мы до сих пор не уверены, как была схвачена Анна Франк, но, к сожалению, новые и старые доказательства вины еврея-осведомителя, безусловно, не лишены правдоподобия. Точно не для меня.
Перевод с The Jerusalem Post Виктора Балагулина
