Голливудский кинорежиссер был столь же успешен, сколь и харизматичен. И хотя внутри чопорно-снобистской атмосферы павильонов «фабрики грез» он так и остался «еврейским выскочкой», фортуна определенно признала в нем своего и, уж никак не обделила высшими почестямя только «Оскара» он получал шесть раз.
И звезда с звездою говорит, или Жизнь удалась
Уже с младых ногтей Самуил Вильдер чувствовал себя вполне «звездным мальчиком», и это совсем не удивительно, если учесть, что в Берлине времен Веймарской республики юный журналист (а до того весьма небезуспешный жиголо) каждый день видел рядом с собой пронзительного Конрада Фейдта, без устали описывал успехи «маленькой немки» Марлен Дитрих, одаривал хвалебными рецензиями первого «оскароносца» Эмиля Яннингса и был завсегдатаем на премьерах «северного сфинкса» Греты Гарбо. Это было то самое время, которое вошло в историю, как эпоха ар деко или время «ревущих 20-х». И это было то самое время, в котором он — вначале совсем бедный, а потом уже и преуспевающий журналист, который работал по 20 часов в сутки (даром, что родом он был из полузаштатной австро-венгерской Галиции), хотел не только зарабатывать на жизнь рецензиями в модных журналах или даже написанием «майнстримных» сценариев для немецкого кинематографа (коими он также бойко и неустанно прокладывал себе тот самый путь в высшее общество), но и играть первую скрипку не где-нибудь, а исключительно на Голливудских холмах.
«Я вижу их даже остюда», — говорил берлинский журналист герр Вильдер. Однако на фабрику грез он попал лишь в конце 30-х, как и многие другие евреи, бежавшие от Гитлера. И хотя на просторах Сансет-бульвара для него никак не было «все и сразу», однако уже в 39-ом, имя сценариста Билли Уайлдера стало известно по обе стороны океана. Оно стояло в титрах совершенно уморительной комедии «Ниночка», прокат которой был категорически запрещен в Советском Союзе. Ну еще бы, ведь это был фильм про агентессу с Лубянки! Ее с юмором сыграла блистательная Грета Гарбо. Написав также — в течение трех лет — сценарии фильмов «Полночь» (с Клодетт Кольбер и Доном Амичи) и «С огоньком» (с Гэри Купером и Барбарой Стэнвик), Уайлдер стал любимцем предвоенного Голливуда. А в конце 40-х переквалифицировался в режиссеры. Жизнь воистину удалась!
На Голливудских холмах, или Бульвар заходящего солнца
Друзья мои, вы даже не можете себе представить, как же популярен был маэстро Уайлдер в 40-е и 50-е. И вы также не представляете, как ему завидовали янки, что родились и всю жизнь провели в Новом Свете, но не добились и толики признания маэстро Уайлдера. А все потому, что по творческой манере своей это был самый настоящий «человек-оркестр», «рабочая лошадка» и подлинный перфекционист. У него все и всегда было на высоте: и лаконичные реплики героев, и скрупулезно выписанные сюжетные линии, и, конечно же, кастинг. О, никто не умел так точно и метко подбирать актеров, как мистер Уайлдер, — потрясающе тонкий психолог и тот еще «знаток человеческих душ». Но прежде всего — великикий эстет. О, тут режиссеру Уайлдеру не было равных на всем белом свете! Именно стиль, а также умение быть обязательно неожиданным и дарить экспромты, и принесли режиссеру первого «Оскара» — за картину «Потерянный уикэнд».
Ну а манифестом эстетского кино 50-х стала драма «Сансет-бульвар», снятая в весьма редком в те пору жанре «нуар» с участием Глории Свенсон, звезды немого кино и иконы стиля, о которой к тому времени все уже успели позабыть, и которая совершенно неожиданно появилась на экране в последний раз (ну, если не считать ее камео в «Аэропорте» четверть века спустя). Мадам Свенсон, представшая в образе старой кинозвезды Нормы Десмонд, играла как бы саму себя и дефилировала в окружении таких небожителей, как Эрих фон Штрогейм и Бастер Китон. Ну, а главный ее партнер — тогда еще молодой красавец Уильям Холден — спустя почти 30 лет возник и в навеянной «Сансет-бульваром» еще одной эстетской драме, «Федора».
Тайны «Федоры», или Последний пассеист
Бесспорно, «Федора» стала главным фильмом уже почтенного маэстро Уайлдера. Это была его вершина и яркое театрально-кинематографическое полотно, снятое в стиле безупречного ретро (иной раз самого режиссера называли «Господин Ретро») и с участием первоклассных звезд, среди которых были не только голливудский ветеран Генри Фонда и звезда «Кабаре» Майкл Йорк, но и даже Ганс Ярай — премьер с Бродвея и звезда кинокомедии «Петер», чрезвычайно любимой в СССР. Сам Билли Уайлдер, получивший к тому времени все мыслимые и немыслимые награды и номинации — и за «Сансет-бульвар», и за трагикомедию «Квартира» с Джеком Леммоном и Ширли Маклейн, и за комедию «Сабрина» с Одри Хепберн и за детектив «Свидетель обвинения» с Марлен Дитрих — мог бы уж давно почивать на лаврах, однако по-прежнему вертелся, как заведенный, снимал, снимал и снимал, писал сценарии (в содружестве с верным Изи Даймондом (помните «В джазе только девушки» — эту оглушительно знаменитую комедию Билли Уайлдер снял по его сценарию)), но вот теперь стал еще продюсером «Федоры», которую воспринимал, как свое завещание.
Нет, он вовсе не был стар, однако так отчетливо чувствовал себя воистину чужим на наступившем «празднике жизни» — с его суперзвуковой скоростью и никчемно-неприятной суетой, бессмысленным техническим прогрессом и страшной сменой всех и всяческих ориентиров. Маэстро Билли Уайлдер был не только великий эстет, но еще и великий пассеист, и потому его изящно-старомодная «Федора», ставшая предпоследней картиной режиссера и абсолютно устремленным в прошлое манифестом красоты, не получила ни одной награды.
Все проходит — и даже Вечная Красота увядает — таков императив «Федоры», снятой в 1978 году и имевшей, кстати говоря, большой успех в нашей стране. Так что совсем не случайно, что действие фильма происходит в Греции, и где-то «на фоне» слышится щемящая мелодия сиртаки. Впрочем, рафинированный вкус Уайлдера, его профессиональное творческое чутье позволили сделать ощутимыми в фильме также и русские мотивы, и так отчетливо слышен в картине и плач по европейской аристократии.
На главную роль маэстро Уайлдер хотел пригласить Грету Гарбо, но дива, которая не появлялась на экране уже почти 40 лет, решительно отказалась. Как и Марлен Дитрих. Впрочем, сыгравшая главную роль, Хильдегард Кнеф (ее называли «второй Марлен Дитрих») была просто на высоте и смогла в 50 лет вполне выглядеть на все 80.
Ну а потом...
Потом маэстро решил просто отдохнуть. Полвека работы и более 60 фильмов успели нешуточно утомить его, ну а к тому же хотелось вплотную заняться еще одним любимым делом: коллекционированием живописи. О, вы будете смеяться, друзья мои, но бывший берлинский жиголо Билли знал в ней толк и был своим человеком на Sotheby's.
А еще он знал толк в любви. И дело не в том, что когда-то он был плейбоем. Просто маэстро буквально обожал свою жену, Одри Янг. Она была певицей и актрисой. И давным-давно, еще в 40-е, он влюбился в ее руку, и этого оказалось более чем достаточно, чтобы потом прожить с красоткой Одри полвека. И это был тот самый что ни на есть пассеистский брак двух верных сердец. Они перестали биться с разницей в 10 лет в начале 21-го века. Вначале ушел Билли. Он в первый раз в жизни не пропустил даму вперед.
