Уникальность каждой демократии заключается в том, что воля народа должна быть представлена в управлении государством. 1 ноября эта воля, после четырех избирательных циклов, ясно и четко заявила о себе. Народ хочет возвращения Нетаньяху. Он не только хочет его возвращения, он поднял его ультраправых союзников, чтобы те стали его главными партнерами. Я имею в виду не только харедимные партии ШАС и «Яадут а-Тора», но и Национально-религиозную партию (НРП), а точнее, партию «Еврейская сила» («Оцма Йегудит») Итамара Бен-Гвира.
Считается, что Нетаньяху планирует быстро создать коалицию с этими ультраправыми союзниками. По иронии судьбы именно во время последнего премьерства Нетаньяху, межэтнические беспорядки и последовавшие за ними террористические атаки стали катализатором роста популярности Бен-Гвира. Именно Нетаньяху помог объединить Бен-Гвира и Бецалеля Смотрича, лидера НРП, в единый блок во время первого тура последних четырех безрезультатных выборов. По сути, это политическое творение Нетаньяху, имеющее последствия для всех нас.
Бен-Гвир известен по СМИ как человек, который всегда находится в центре кризиса, сверкая оружием. Он угрожает сотрудникам службы безопасности, особенно если они арабы, часто бывает в Шейх-Джаррахе, нагнетая напряженность. Он одним из первых прибывает на место многих терактов, требуя от полиции ответственности и сильной руки. Ученик Меира Кахане, он выступает за еврейскую гордость, защиту евреев, подвергшихся нападению с применением силы, депортацию арабов, не лояльных Израилю, молитву для евреев на Храмовой горе, аннексию Западного берега с предоставлением палестинцам неравных прав и изменения процедуры отмены Высшим судом Израиля законов, принятых Кнессетом.
Теперь он претендует на пост министра общественной безопасности и, скорее всего, получит этот портфель. Однако почему он так популярен?
Я знаю многих людей, которые голосовали за Итамара Бен-Гвира. Некоторые из них религиозны, но других можно назвать обычными рационально мыслящими людьми. В отличие от избирателей Лапида, вокруг него всегда присутствует страстное рвение, и поэтому его нужно поддерживать. «Он вернет гордость нашей нации», — говорят мне некоторые. «Мы теряем нашу еврейскую идентичность перед арабами и “Раам” (исламистская партия, входившая в последнюю коалицию), он поможет нам вернуть ее», — говорили другие.
Во время последней войны в Газе в мае 2021 года по всему Израилю вспыхнули межэтнические беспорядки. Во многих городах чуть не доходило до линчевания арабов и евреев. Лод был в хаосе. Акко был в панике. Израильский эквивалент Национальной гвардии был призван остановить насилие. Я укрывался от ракет у близких друзей в Бат-Яме, всего в нескольких кварталах от того места, где на набережной толпа разгромила магазины, принадлежащие арабам. По всей стране арабские районы превратились в запретные зоны, где вас могли линчевать, если бы вы туда зашли. Как только напряжение спало, «Рам», политическая партия, выступающая за интеграцию арабов в израильское общество, достигла значительных успехов, и последнее правительство включило ее в число своих партнеров. Однако это возмутило многих, особенно на периферии. Террористические атаки, которые в последние годы пошли на убыль, внезапно стали обычным явлением. Теперь мы снова слышим о ножевых ранениях, таранах автомобилей и стрельбе по израильтянам со стороны арабов и палестинцев. Это потрясло израильскую общественность, которая хорошо помнит травму, нанесенную «Интефадой Аль-Акса» поколение назад. Люди не видят здесь стабильности и не доверяют своим арабским соседям. Они опасаются, что следующая волна межэтнического насилия — лишь вопрос времени.
Каковы же последствия подъема Бен-Гвира и ультраправых? Я перечисляю несколько из них.
1) Тель-Авив и Гуш-Дан против периферии. Живя в Тель-Авиве, я стал слеп к национальному настроению страны. Да, когда я посещал Иерусалим, я был склонен слышать религиозные и даже ультраправые настроения, но это Иерусалим и его собственный уникальный пузырь. Однако за последние несколько лет на периферии Израиля произошел фундаментальный сдвиг в сторону более традиционного, религиозного мировоззрения. В то время как в агломерации Тель-Авива, за исключением Бней-Брака, можно спокойно вести светский образ жизни, большая часть Израиля фактически становится более религиозной (заметьте, я не имею в виду харедим, которые имеют самый высокий прирост населения в стране и через поколение будут составлять значительное меньшинство населения, речь идет не только о них). Кроме того, в стране сильны идеологические настроения и правая идеология, направленная на защиту еврейского государства и его народа. Многие районы страдают от высокого уровня арабской преступности, которая, хотя и затрагивает в основном их собственный населенный пункт, также оставляет ощущение, что район становится небезопасным. «Арабам нельзя доверять» — распространенное чувство. Именно на периферии, в дополнение к традиционному бастиону Иерусалима, Бен-Гвир и Биби получили бóльшую часть своей поддержки.
2) Продолжающийся рост религиозности. Ожидайте, что религиозные ценности и их проявления в Израиле станут еще более укорененными. Общественный транспорт в шабат? Ожидайте, что этот вопрос будет отложен по крайней мере на четыре года. Гиюр — только через харедим из Главного раввината. Курсы семейной чистоты для заключения брака. Давление на изучение Торы в ешивах, которые теперь будут получать щедрое государственное финансирование. Хотя это вряд ли немедленно повлияет на систему общего образования, ожидайте реформ, направленных на преподавание религии в школах.
3) Ослабление связей между евреями диаспоры и израильтянами. В течение последнего десятилетия и даже дольше отношения между североамериканскими евреями и Израилем становятся все более напряженными. Различия, ставшие заметными более поколения назад, связаны с разным мировоззрением, но теперь, вероятно, превратятся в постоянный разрыв. Израильские евреи говорят на иврите, живут в националистическом государстве, основанном на Земле Израиля, в большинстве своем консервативны и становятся все более религиозными. Сравним их с североамериканским еврейством, которое говорит по-английски (почти не зная иврита), принадлежит ко множеству течений иудаизма, не ориентировано на Израиль, в основном либерально и в большинстве своем состоит в межэтнических браках. Политика, за которую выступает новое правительство: изменение права на возвращение, чтобы разрешить въезд только галахическим евреям и новообращенным харедим, полная отмена эгалитарной молитвенной секции Западной стены, отмена финансирования реформистского и консервативного движений, скорее всего, почти полностью разорвет большинство оставшихся связей, которые общины разделяют друг с другом. Просто, поскольку большинство североамериканских евреев не являются харедим по религиозным взглядам и многие из них не являются сегодня галахическими евреями по стандартам харедим, перед ними будет физически закрыта дверь. Это скорее останется на долю мессианских христиан и некоторых евангелистов, которые рассматривают поддержку Израиля как часть «конца времен», чтобы привести к появлению Мессии, который заполнит пустоту. Вполне возможно, что однажды евреи диаспоры будут смотреть на Израиль так же, как американцы смотрят на Италию. Будет два еврея и иудаизма: один израильский, другой североамериканский. Это, скорее всего, невозвратная тенденция.
4) Вероятная смерть разделения властей. В каждой демократии необходимо наличие системы сдержек и противовесов для сдерживания той или иной ветви власти. Учитывая горячее желание многих новых депутатов принять закон, отменяющий полномочия Верховного суда Израиля, мы можем вскоре увидеть потерю власти одного из фундаментальных столпов израильской демократии — судебной системы. Поскольку Кнессет может принимать все, что пожелает, а затем отменять возражения Верховного суда, мы сталкиваемся с реальной угрозой превращения страны в диктатуру, управляемую интересами немногих. Если можно отменить решение суда о произвольном задержании палестинцев или о сносе аванпостов, что помешает Кнессету принять закон, превращающий страну в полицейское государство или даже отменяющий демократические выборы? В Израиле нет конституции, а есть набор основных законов. Если эти законы будут отменены, мы окажемся в пропасти, которая может превратить страну в еще одно государство Ближнего Востока, а не в западную демократию.
5) Стоимость жизни не является доминирующим вопросом. Несмотря на раздающиеся по всей стране крики о подорожании недвижимости и продуктов питания, результаты выборов не свидетельствуют о том, что это было главным приоритетом для электората. Партия Хадара Мухтара «Пламенная молодежь» получила менее 7000 голосов, «Мерец» не смогла преодолеть избирательный барьер, а «Авода» едва попала в Кнессет, где получила четыре места. Ожидается, что недвижимость станет еще более недоступной. По иронии судьбы именно ксенофобские атрибуты правительства могут оттолкнуть иностранных инвесторов, что приведет к стабилизации цен. Однако, если только это не связано с жильем для харедим, ожидается, что для среднего израильтянина в этом отношении мало что будет сделано. Сейчас в центре внимания находится в основном идеология.
6) Храмовая гора и еврейская молитва. Ожидайте гораздо более сильных попыток разрешить евреям молиться на Храмовой горе. Если это будет разрешено, это нарушит статус-кво, что может привести к ухудшению отношений с Иорданией, вплоть до разрыва. Нестабильность и насилие будут еще больше подпитывать осадный менталитет. Существует вероятность, что для сдерживания насилия будут применяться более жесткие меры, а террористические атаки, в том числе со стороны израильских арабов, будут продолжаться.
7) Палестинское государство мертво для Израиля. Не будет никаких разговоров о решении на основе двух государств. Западный берег будет оставаться таким, каким он является сейчас, с громким требованием максимального усиления израильского контроля. Возможно возобновление палестинского насилия, которое будет подавлено израильской армией, что приведет к международному возмущению. Верховный суд может оказаться не в состоянии обеспечить надлежащее судопроизводство и соблюдение прав палестинцев.
8) Израиль — прежде всего страна евреев. В некотором смысле страна вернулась к самой себе. Как и в 1981 году, когда к власти пришел Менахем Бегин и сдвинул страну окончательно вправо, сегодня мы наблюдаем похожий момент. Израиль — не западное демократическое государство, как Канада или Нидерланды. Он находится на Ближнем Востоке в условиях осадного положения, когда люди требуют права на достойную, по их мнению, жизнь. Права арабов, скорее всего, пострадают. На пресечении арабской преступности будет мало внимания, если только она не коснется непосредственно еврейских районов. Международное давление все еще может оказать влияние и может быть одним из последних рычагов, которые можно использовать для сдерживания злоупотреблений. Это, скорее всего, приведет к росту ненависти к Израилю за рубежом, что будет напрямую подпитывать осадный менталитет израильтян. Евреи диаспоры, которые и так не имеют ничего общего с Израилем, могут стать первыми предполагаемыми жертвами, причем израильтян не будет волновать, что с ними происходит. Это может привести к международным санкциям против Израиля и потере американской поддержки, особенно если демократы останутся у власти. Это может привести к потере экономического процветания Израиля, особенно в сфере высоких технологий, и его отношений с новыми арабскими союзниками, включая ОАЭ.
Возможно, это реализация сионизма. Это страна, национальная идентичность и выражение евреев. Теперь она, вероятно, будет выражена в полной мере. Однако теперь она стала в меньшей степени выражением всех ее граждан. Желания общества были выражены в урне для голосования. Теперь нам придется жить с последствиями.
Times of Israel, перевод Якова Скворцова
